Долго и счастливо (ЛП) - Линг Айя (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗

У меня есть короткий момент сочувствия, когда представляю, что Бьянку ждет каторжный труд, но, вспомнив выстрел, и как Бертрам сжимает бок, решаю, что это к лучшему. Бертрам или я могли быть мертвы.

— Слова не могут выразить мою помощь при приговоре, который, возможно, был самым суровым, когда-либо назначенным герцогу и его герцогине. Вдобавок недавние события сделали судей менее благосклонными к аристократам, — Эдвард выглядит удовлетворенным, как кот, который съел блюдце молока. — В прошлом Бьянка Брэдшоу нанесла тебе большой урон. Она больше не причинит тебе вреда.

Улыбаюсь, мое сердце значительно облегчилось. Радуюсь, что Пемброк был осужден и приговорен. Надеюсь, что Эдвард говорит, что это потому, что судья научился игнорировать выдающиеся титулы, а не потому, что я буду будущей принцессой.

Эдвард смотрит на мою записную книжку.

— Что вы обсуждали сегодня?

— Эй, — я притворяюсь, что зеваю. — Ты действительно хочешь, чтобы я снова перебирала этот скучный материал?

Он усмехается, но остается выжидательным. Ну что ж. Это одна из причин, по которой я его люблю. Он может быть слишком торжественным и с каменным лицом, но он всегда серьезно относится к своим обязанностям.

— О реформировании районов, которые представляют депутаты. Лорд Эшфорд поднял вопрос, он утверждал, что для большого города несправедливо иметь такое же количество депутатов, как в маленьком городе. Например, в Нижнем Бриджуотер всего лишь сто жителей, но в парламенте два места. Поэтому они планируют перераспределение мест. Филипп сказал, что нет необходимости тратить столько энергии на реформу, но тогда Норспорт имеет три места, поэтому остальные заставили его замолчать из-за того, что он был заинтересован только в своих личных интересах.

Я продолжаю более подробное объяснение, показывая ему карту Ателии и ее различных районов, и Эдвард кивает.

— Это будет самое большое изменение в конституционной системе нашей страны. Я уверен, что будут недостатки, но это, безусловно, улучшение по сравнению с наследственными местами. Честно говоря, когда я присутствовал на парламентских заседаниях, меня постоянно раздражало большинство лордов, которые злоупотребляли или игнорировали свои законодательные полномочия. У меня даже была идея представить государственный экзамен. Привилегии идут бок о бок с обязанностями, но большая часть дворянства заботится только о первом.

Я откидываюсь назад в своем кресле.

— Знаешь, мне всегда было интересно, как пэры сошлись с этой новой системой электората, после того как они привыкли к наследственному законодательному органу. Всего неделю назад они цеплялись зубами и ногтями, чтобы сохранить свою силу.

Он усмехается.

— Ты знаешь, что я сказал в парламенте этим утром, прежде чем взорвалась бомба? Я сказал им, что если они продолжат блокировать налоговый счет, я создам достаточное количество пэров из простолюдинов.

— Да? — я знаю, что монархия может сделать рыцарем того, кто внес большой вклад в общество, но создавать пэров только ради принятия закона? — Можешь ли ты на самом деле это сделать? Это похоже на то, что ты принуждаешь их к соглашению.

— Поскольку я узнал, что Чарли Куинн создал Союз, у меня было предчувствие, что старая система не сможет выжить. Страдание Августина подтвердило мои худшие опасения. Хотел бы я спровоцировать изменения, но, как ты знаешь, у меня нет исполнительной или законодательной власти. Мне это не приходило на ум, пока я не сел и не прошел через то, что мне разрешено, и эта идея пришла ко мне.

— Удивительно, — мы оба усмехаемся в моем современном использовании. Я смотрю на стол, есть только одна куча писем. Эдвард более эффективен в том, чтобы заботиться о письмах, чем я. — Итак, как ты чувствуешь себя, занимаясь моей работой? Скучно до слез?

— Это не может сравниться с работой в садах. Однако это письмо тебе будет интересно. — Он передает мне длинный белый конверт. — Автор может тебя удивить.

— Катриона Брэдшоу? — моя челюсть падает. — Зачем ей писать?

— Это извинение перед тобой, когда она узнала, что ее сестра пыталась убить тебя.

Я просматриваю письмо. Катриона преуспевает на севере — она воссоединилась со своей матерью, и в настоящее время управляет имением леди Брэдшоу. Она еще не нашла любви, но надеется, что однажды найдет того, кто ее оценит. Она присылает свои наилучшие пожелания, делая вывод, что даже если бы я никогда не вернулась, она не думала, что проведет остаток своей жизни с Эдвардом.

Честно говоря, это ирония. Катриона, которая была забыта и проигнорирована, оказалась дамой усадьбы, а ее сестру изгнали из страны.

— О, мой…, — я встречаю довольно нелестное описание Эдварда. — Катриона даже сказала, когда она оглянулась на те дни, которые она провела с тобой, где ты ничем не отличался от куска льда.

— Не тогда, когда дело доходит до тебя, — он поворачивает меня к нему лицом, крепко прижимая руки к моим плечам. Признавая желание в его взгляде, я закрываю глаза и наклоняюсь. Но, прежде чем наши губы коснутся, по полу звучат быстрые шаги.

Смущенно отхожу. В отличие от Мейбл, Амелия не в восторге, когда ловит нас в интимных объятиях.

— Срочное сообщение для Вас, — она кладет на стол большую малиново-золотую карточку. — Приношу извинения что прервала. Пожалуйста, продолжайте.

Мы смотрим друг на друга, и я хихикаю.

— Боже мой! — вытираю слезу с лица. — Как она может поддерживать такое серьезное лицо?

Эдвард поворачивает карту в руках, и его выражение лица меняется.

— Что?

— Это свадебное приглашение, — Эдвард вручает мне карточку. Я вижу герб Сомерсет-хауса — первый раз в личном приглашении, отправленном его кузеном.

О, мой Бог. Генри и Элли собираются пожениться. Наконец-то.

Бросаю горсть нежных розовых лепестков в воздух, когда Элли, красивая невеста, медленно идет по проходу. Она держит великолепный букет, который является ярким контрастом против ее простого белого платья. Все розы, пионы и папоротники в букете отобранны Галеном. Из букета струится поток ленточек персикового цвета, так что они тянутся к полу. Это чудо, что она шагает и не спотыкается на них. Но Элли не была такой же неуклюжей, как я.

Дворцовая часовня имеет только десятки рядов скамей, но их достаточно для небольшой, избранной группы гостей. Там миссис Тэтчер, Билли, мистер Уэллсли, герцогиня и великий князь Сомерсет, Гален, Мак и господин Давенпорт, король и королева, несколько других близких родственников и мисс Кавендиш. Когда Элли вернется из медового месяца, мы соберемся и обсудим возобновление работы «Принцесс-колледжа». С налогами с пэров у нас должно быть достаточно средств для привлечения учителей и учеников.

Генри, одетый в простой черный бархатный костюм, ждет у алтаря, который украшен горшками из лаванды и белых гортензий, также любезно предоставленой Галеном. Это далеко от сложной свадьбы, которую, должно быть, имела в виду герцогиня, но после взрыва в парламенте даже она знает, что лучше не выставлять напоказ дорогостоящую свадьбу, как это сделала Лилли. Они хотели дождаться, пока люди постепенно забудут о колоссальном богатстве аристократов, но и Генри, и Элли не намерены больше откладывать свой брак.

Миссис Тэтчер вытирает слезы с глаз, когда Генри и Элли приносят обеты. Она никогда не ожидала, что ее приемная дочь, воспитанная как слуга, окажется дочерью графа и даже выйдет замуж за герцога.

Поппи сидит рядом со мной с широкой улыбкой на ее круглом лице. Сейчас она выглядит менее истощенной, поскольку господин Давенпорт согласился нанять няню, и они продолжали планировать ночные свидания. Когда священник провозглашает мужем и женой Генри и Элли, и они целуются перед всеми, Поппи наклоняется ко мне и шепчет:

— Разве это не самая грандиозная вещь? Элли не получит эти одинокие взгляды, когда вернется.

— Собственно, теперь, когда она замужем, у нее может быть меньше времени, чтобы навестить нас.

— О, хорошо, что она выходит замуж за герцога, — глаза Поппи мерцают. — Когда твоя свадьба, Кэт?