Жених в наследство (СИ) - Михеева Рина "Пушися" (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
Ярон опустил голову. Нет, он не готов отказаться от амулета. Это может стоить многих жизней — жизней жертв мраков, которых он и его воины не успеют спасти, вовремя отыскав ночных монстров. Сейчас подчинённый князю мрак тоже бродил где-то по окрестным лесам. Но ему приказано питаться только животными. И Ярон много раз убеждался, что связанный кровью мрак слушается беспрекословно.
Хотя это определение не подходит — мраки вообще не могут говорить, только ревут и издают прочие звериные звуки вроде злобного рычания или тоскливого воя, в которых можно прочесть эмоции, состояние, но не смысл, как в человеческой речи или мысленном общении оборотней.
Да… почему-то о вое подумалось — тоскливый. Ярон слышал такое всего раза два или три, но с тех пор не мог забыть. Связь крови, будучи активной, давала ему возможность заглянуть в чувства монстра. Заглянуть, чтобы убедиться, что всё не так… однозначно. Там была не только злоба и ненасытная жажда крови, там была дикая, выматывающая душу тоска…
Ярону даже показалось, что он улавливает отголоски памяти о прошлой жизни, отголоски боли, насилия, которые были учинены над ним, яростной тоски и стремления освободиться…
Почти наверняка это происходит не само собой. Кто-то ловит оборотней и делает с ними нечто чудовищное, чтобы превратить их в чудовищ. Но кто и как? Неужели и правда норенги… Ведь больше некому!
Пожалуй впервые Ярон задумался о том, что их предки напрасно забрали из древнего святилища Часы Времён, напрасно извлекли из часов песчинки, ставшие священными камнями. Видимо, именно об этом говорила шаманка! И говорила не в первый раз. Она права — глухи были оборотни к словам шаманок, глухи… Не слышали потому, что не хотели слышать!
И как они смогли сделать это? Об этом Ярон тоже не задумывался прежде, да и никто, похоже, не задавался таким вопросом… Но чтобы сделать подобное… надо владеть мощной магией и знать больше, чем любой оборотень. Кто-то помог им? Шаман-отступник? Был ли такой в то время… Вполне возможно. Иначе остаётся предположить, что их надоумил лично сам Шешхат — тёмный дух.
Но как быть теперь? Они даже не знают, где было то святилище и существует ли оно до сих пор? Вроде бы к нему надо было идти по подземным туннелям, но где те туннели брали начало? И как договориться с оскорблёнными норенгами, если они даже не помнят их толком, ведь никто из ныне живущих норенгов не встречал, а если встречал, то не делился впечатлениями…
Князь с тоской посмотрел в звёздное небо. Казалось, что ответы на все вопросы написаны на этой густой бархатной синеве вечными письменами звёзд… Как их прочесть?
Как узнать, где сейчас его дочь…
Марийка… Её больше нет… Как же больно это осознавать. Её больше нет, и это его вина. Как тяжело, должно быть, ей пришлось. Одной, среди чужих людей, с ребёнком, рождённым от оборотня…
Если бы он только мог представить тогда, что Тамила способна присвоить деньги и не выполнить поручение! Но это никому даже в голову не приходило… Отец посоветовал ему поручить устройство Марийки и дочери на новом месте Тамиле, как самой практичной, надёжной и умелой в хозяйственных делах, он верил ей, и у молодого наследника не было ни малейших причин сомневаться в бывшей изгнаннице.
Даже те, кому не нравилась Тамила, и подумать не могли, что она станет так рисковать! Все были уверены, что новая управительница готова лично ловить мышей в подвалах замка лишь бы заслужить уважение и доверие в новом клане, и всё её поведение говорило об этом.
Прощание с Марийкой и дочерью до сих пор оставалось незажившей раной на сердце… Это было настолько больно для всех них, что письмо Марийки с просьбой не навещать не удивило ни капли. Он и сам думал об этом: невыносимо снова встретиться, чтобы вновь расстаться. Повторять эту драму раз за разом… — немыслимо.
Он сам выдержал бы, если бы так было лучше для них. Но для них — это ещё больнее, чем для него. Он вернётся в свою насыщенную жизнь, к невесте или жене, а они… останутся. Чтобы ждать новой встречи и разлуки, как новой пытки! Нет… раз за разом встречаться, чтобы расстаться — это не жизнь для них, а мука.
Теперь он знал, что Тамила подделала письмо, но было бы всё благополучно с домом и деньгами, не было бы угроз Тамилы — Марийка написала бы что-то подобное сама. Он это знал. И всё же… Хотя бы раз надо было проверить! Убедиться, подсмотреть тайком их жизнь на новом месте… Если бы он мог предположить… если бы только мог…
— Прости меня, Марийка… Прости, если можешь. Я сам никогда не прощу себе того, что случилось с тобой.
Звёзды и молочно светящая с небес луна — Таана смотрели на него ласково и печально. Один из светов, нежно-сиреневый с серебристым хохолком, подлетел совсем близко, сел на раму окна, взглянул на Ярона, склонив голову набок. Именно такие светы больше всех других нравились Марийке… Ярон осторожно протянул руку, коснулся хохолка. Птица не порхнула прочь, а замерла, прикрыв глаза, так прошло несколько секунд, потом свет встрепенулся, повернул голову, легонько клюнул руку князя и взмыл в ночное небо, рассыпая нежно мерцающие искры.
— Простила, — прошептал Ярон. — Ты будешь в моём сердце всегда. Если бы можно было… — Он стиснул зубы, сдерживая рвущиеся на волю слёзы.
Теперь прошлого не вернуть и не исправить. И всё же… если будет жив, он обязательно найдёт дочь. Чего бы это ни стоило, сколько бы времени ни потребовалось. Найдёт.
Однако кое-что он точно может и должен сделать прямо сейчас. Дать свободу той девушке, которую грубо вырвал из привычной жизни, из семьи и даже из мира, в котором она жила, не подозревая о существовании других миров.
Прямо сейчас он не может вернуть её домой, не может обеспечить её безопасность. Остаётся только догадываться, где она теперь. Но он может дать ей свободу. Наверное, она у Леяны. Если Полина освободится от брачного браслета, княгиня Светании должна бы отправить её домой. Кажется, у неё нет причин задерживать Полину здесь.
Правда, когда речь заходила о Леяне, Ярон ни в чём не был уверен.
Они были практически ровесниками, возможно, княгиня была даже на год-другой постарше. Наследницей её провозгласили очень рано, но к тогдашней княжеской семье Светании она не имела никакого отношения. Правящие князь и княгиня были к тому времени в весьма преклонном возрасте, и никто из их потомков не имел достаточной силы, чтобы надеяться занять княжеский трон. Главы кланов Светании объявили общее собрание сильнейших оборотней всех светлых кланов, где совсем юную Леяну признали сильнейшей и провозгласили наследницей.
По традиции Леяна гостила в замке князей Теновии, позже Ярон приезжал с ответным визитом в Светанию. Тогда они и познакомились — единственный сын и уже тогда предположительно наследник князей Теновии и наследница княжеского трона Светании — одна из трёх дочерей в семье простых оборотней.
Ещё в то время поведение Леяны настораживало его. Она явно стеснялась своих родителей, что покоробило Ярона. Да, они жили не в замке, а в скромном домике, не знали роскоши и были не слишком образованы, но это были достойные оборотни и такого отношения со стороны собственной дочери не заслуживали. Леяна же пыталась создать образ утончённой красавицы, нежной, трепетной, невинной, как утренняя роса. И переигрывала.
Ярон невольно сравнивал её с Марийкой, и, видимо, именно это сравнение помогло ему увидеть и понять, что Леяна фальшива и неестественна. Его родители тоже что-то замечали, но не осуждали, говоря, как непросто обычной тее освоиться в новом для неё положении.
Ярон соглашался, но легче от этого не становилось — Леяна явно задалась целью очаровать наследника Теновии и, возможно, выйти за него замуж Хотя браки между светлыми и тёмными оборотнями и были огромной редкостью, но всё же иногда и такое случалось.
Однако Ярону даже просто находиться в обществе Леяны было не слишком приятно, так что о женитьбе на ней не могло быть и речи. Он очень старался быть деликатным и не задеть её чувств, но как их можно не задеть, если ей нужно всё, а ты можешь предложить только дежурную вежливость, то есть — ничего.
