Любовница Волка (ЛП) - Маклеод Саманта (лучшие книги TXT) 📗

— О, клянусь всеми идиотами в Асгарде. — Локи откинулся на спинку стула и театрально закатил глаза. — У тебя был хоть один разговор с Вали, или вы оба просто тратили все свое время на секс?

У меня отвисла челюсть, и я ничего не могла с этим поделать.

— Прошу прощения?

— Неужели ты всерьез думаешь, что твой муж не будет рад твоему возвращению? И воспитывать твоего ребенка?

Я попыталась закрыть рот, но не смогла. Я была в Асгарде уже больше месяца. За все это время я ни разу не задумалась о том, как Вали отреагирует на мое возвращение. Возвращение было невозможно, поэтому я выстроила в своем сознании аккуратную маленькую стену вокруг своей прежней жизни. Все было кончено и исчезло.

Локи покачал головой.

— Честное слово, — пробормотал он почти про себя.

Дверь распахнулась настежь. Я сглотнула, ожидая увидеть хмурый взгляд Одина.

Он был не Один.

Это был Вали.

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Его волосы были зачесаны назад, а большая черная мантия закручивалась вокруг ног. Он скрестил руки на груди, крепко прижимая к телу сверток белой ткани. Он поднял свои золотые глаза, чтобы встретиться с моими, и мир замер.

Я вскочила на ноги прежде, чем поняла, что происходит. Кто-то издавал странные сдавленные крики, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это я. Я плакала, или смеялась, или еще что-то в этом роде. Вали улыбнулся мне. Мое тело наполнилось жаром, о котором я почти забыла, каким-то раскаленным добела потоком возбуждения и комфорта, который заставил меня думать о доме. Да, с ним, в его объятиях. Это мой дом.

Я обошла вокруг стола, мои ноги дрожали. Вали пошевелился и поднял сверток белой ткани, который держал в руках. Дыхание перехватило в горле.

Вали держал на руках ребенка.

На руках у него был младенец, такой же крошечный и совершенный, как новорожденная дочь Каролины. У ребенка были темные волосы и светлая кожа, идеально изогнутые розовые губы и маленькие кулачки, крепко прижатые к пухлым щекам.

— Скажи мне, что ты не возьмешь их к себе, — сказал Локи.

Его голос пронзил мою грудь, как копье. Я почти забыла, что Локи был здесь. Я бросила на него раздраженный взгляд и снова повернулась к мужу, стоящему в дверях. Вали даже не пошевелился.

Тревожная дрожь пробежала у меня по спине. Вали даже не пошевелился. Я уставилась на фигуру в дверном проеме. Вали даже не моргнул. Его плечи не поднимались и не опускались в такт дыханию. Постоянный ветер с океана не скрутил ни единого волоска на его голове. Я сделала шаг назад на ногах, которые, казалось, только что превратились в камень.

Это был не Вали. Моего мужа не было здесь, в Асгарде, он стоял в дверях дома своего детства. Это был просто какой-то жестокий трюк.

— Ты говоришь мне, что имеет значение, что ты не мать того ребенка, которого он держит на руках, — сказал Локи. — Просто скажи мне, что ты не можешь открыть им свое сердце. Обоим.

Я оторвала взгляд от видения в дверном проеме. Локи положил ноги на мой кухонный стол и скрестил руки за головой. Его глаза сверкнули.

— Да пошел ты, — выдохнул я. Тяжесть его жестокости камнем легла мне на грудь. — Да как ты смеешь!

Локи ничего не ответил. Он выглядел так, словно изо всех сил старался не улыбаться. Моя рука так и чесалась ударить его по бледному высокомерному лицу, чтобы он рухнул на пол.

— Как ты посмел сотворить такое…? Это… — я махнула рукой на душераздирающую имитацию Вали, стоящего совершенно неподвижно в дверном проеме. — Просто чтобы подчеркнуть свою точку зрения? Да пошел ты! Ты бесчувственный мудак!

— Ты могла бы его прогнать? — Локи изогнул тонкую бровь, глядя на меня.

— Иди к черту, — выплюнула я, снова опускаясь на кухонный стул. — Я не понимаю, как Каролина вообще может находиться рядом с тобой.

Уголки его губ дернулись вверх, что было полной противоположностью той реакции, которую я ожидала.

— И я тоже. Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать мой брак.

Мои плечи поникли. Я наклонилась вперед и уронила голову на руки, будто мое тело больше не могло выдержать собственного веса. Увидев Вали снова, пусть даже на мгновение, пусть даже это была всего лишь иллюзия, я почувствовала себя опустошенной и измученной. За те несколько драгоценных секунд до того, как я поняла, что все это было обманом, я почти почувствовала, что мой мир снова может быть целым.

Теперь все было кончено. Я почувствовала, что черная тяжесть моего горя и одиночества ждет прямо за кольцом свечей. Или трется об стекла окон, выжидая, пока Локи не исчезнет, и я снова останусь одна. Только на этот раз я навсегда останусь одна.

— Ты плачешь, — заметил Локи.

Я потерла ладонями щеки, пытаясь уничтожить улики

— Пошел ты, — сказала я, жалея, что не могу придумать более красочное ругательство. У Зака всегда было, по меньшей мере, полдюжины блестящих оскорблений, готовых обрушиться в любой момент, но мой глупый мозг, казалось, застрял на посылах.

Локи вздохнул.

— Ты хочешь, чтобы я тебе все объяснил, да?

Я попыталась пристально посмотреть на него, но при взгляде на его лицо мое зрение снова затуманилось слезами. У него были высокие скулы Вали и мягкие губы Вали.

— Если ты примешь Вали со незнакомым новорожденным ребенком на руках и найдешь в своем сердце любовь к этому ребенку…

— Перестань, — сказала я. — Дело не только в этом, и ты чертовски хорошо это знаешь. Этот ребенок… я имею в виду, мое дитя… она и не будет… обычной.

Он тихо рассмеялся.

— Карен, ты вышла замуж за одного из Асов Асгарда. Конечно, ты не веришь, что Вали ожидал иметь нормальных детей?

Мое горло сжалось, а сердце затрепетало, как крылья колибри. Сквозь дымку эмоционального истощения всплыло далекое воспоминание. Это был сон, или то, что я считала сном. Один из самых ранних снов, когда мы с Вали занимались любовью в сосновом лесу, на густом зеленом мху у небольшого ручья. Когда-то я думала, что Вали — это просто выражение моего подсознания, спасательный круг, созданный мозгом, чтобы держать меня привязанной к этому миру.

Только в ту ночь мы не занимались любовью. Мы просто разговаривали. Или, если быть более точной, говорила я. О Мередит. Я описывала ее идеальные маленькие ручки и то, какими длинными и нежными казались ее пальчики на фоне детского одеяльца. Барри держал ее за крошечные пальчики и говорил, что она вырастет и станет пианисткой.

Конечно, я плакала, рассказывая Вали о вещах, которыми ни разу не поделилась бы с другим человеком за шесть долгих лет, прошедших после смерти Мередит. Но Вали тоже плакал, прижимая меня к груди и проводя пальцами по моим волосам. Все его тело тряслось, когда он оплакивал потерю ребенка, которого никогда не видел. Ребенка, который даже не принадлежал ему.

Вали как-то сказал мне, что я говорила о Мередит, и я ответила, что не помню этого.

— Не думаю, что ты хотела бы это помнить, — ответил Вали.

Я так сильно прикусила нижнюю губу, что во рту появился металлический привкус крови. С чего бы мне вспоминать об этом сейчас?

Локи убрал ноги со стола, и передние ножки его стула с громким стуком вернулись на пол. Он глубоко вздохнул, провел пальцами по ярко-рыжим волосам и наклонился вперед.

— Смотри, Карен. Если ты не хочешь идти домой, прекрасно. Но ты не можешь здесь оставаться. Даже если бы Один хотел, чтобы ты была здесь, чего он, конечно же, не желает, это плохое место для тебя. Ты же должна это понимать?

Я кивнула, слишком ошеломленная, чтобы придумать ответ.

— Я могу устроить тебя в другом месте. Не в Мидгарде, конечно. Думаю, что даже если бы ты оказалась в австралийской глубинке, Вали смог бы это почувствовать. — Локи снова перевел взгляд на окна, и его пальцы забарабанили по столу. — Может, Йотунхейм. Там холодно, но ты к этому привыкнешь. Я мог бы дать тебе деньги и землю. Сделал бы тебя богатой вдовой.

Толстый комок беспокойства обвил мою грудь, сжимая сердце. Локи предлагал мне начать все с чистого листа, какое-нибудь безопасное убежище, чтобы я могла растить ребенка. Почему у меня во рту был вкус пепла?