Розы на стене (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Может, мне все-таки лучше к себе? – Смысл? – удивился я.
– Куст никуда не делся, а мы женаты.
– Фиктивно.
– Это пока, – обнадежил я ее. Она посмотрела так, словно я ее оскорбил.
– Что значит «пока»? Мы договаривались на фиктивный брак.
– А как же воля Богини? – Слушаетесь старших, инор капитан? – ехидно спросила она.
– Похвально. Правда, в вашем возрасте обычно выбирают спутницу жизни самостоятельно…
– Я и выбрал. Богиня просто подтвердила правильность выбора. Фридерика недоверчиво улыбнулась.
– Вам папа навязал.
– Мне что-то навязать невозможно.
– Вы же не будете утверждать, что планировали на мне жениться? – Так скоропалительно – нет. В результате мы пропустили один из интересных этапов ухаживания. Зато можем приступить сразу к не менее интересному.
– И не надейтесь, – она возмущенно ткнула пальцем в мою грудь очень точным и ловким движением.
– Никаких этапов, кроме развода. Ее руку я поймал и поцеловал, нежно, но с намеком.
– Фридерика, а как же брачное ложе с лепестками? Или твое слово ничего не стоит? Она мгновенно вспыхнула, как маленький, но очень яркий пульсар, но все же нашлась: – Вот когда это ложе будет, тогда и поговорим.
– Что значит «когда будет»? – теперь уже возмутился я.
– Я буду рисковать жизнью, чтобы в конце выяснилось, что вторая сторона не собирается держать слово? – Я всегда держу слово.
– Она высокомерно вздернула носик и попыталась отнять у меня свою руку.
– Но неужели вы в самом деле собираетесь срывать цветы с этого монстра? – Мне кажется это достаточным доказательством серьезности моих намерений, – пояснил я, и не думая ее отпускать.
– Серьезность намерений – это затащить меня в свою постель? – В свою постель я тебя уже затащил, – напомнил я.
– Осталось только вернуться туда самому.
– Без меня.
– Без тебя она не кажется мне столь привлекательной, понимаешь? – проникновенно сказал я.
– Кровать и кровать. А ты… ты делаешь ее уникальной, единственной в мире. Фридерика смущенно кашлянула, отвела взгляд и опять попыталась освободиться. Безуспешно попыталась.
– Гюнтер, верните мою руку, – потребовала она.
– Ни за что. Я с трофеями не расстаюсь.
– Когда это моя рука стала вашим трофеем? – с явным раздражением спросила она.
– После визита в храм? – После нападения на меня.
– В ответ на ее недоумевающий взгляд показал место на груди, куда она тыкала пальцем.
– Ты меня почти проткнула, и не проткнула только потому, что я успел пресечь. Так что да, твоя рука – теперь мой боевой трофей, а с боевыми трофеями я так легко не расстаюсь. Особенно, с такими красивыми. Она улыбнулась, посмотрела чуть задумчиво.
– И что нужно, чтобы облегчить расставание? – почти сдалась Фридерика.
– Учтите, на полную капитуляцию прямо здесь и сейчас не согласна.
– Условия капитуляции мы уже обговорили, – напомнил я.
– А как насчет репараций? Возмещения моих повреждений? – Да какие там повреждения? – фыркнула она.
– У вас грудь словно из гранита! Я чуть палец не сломала.
– Ты очень упорно ковыряла, так что синяк наверняка есть, – не согласился я.
– Возможно, даже глубокая вмятина, если не дырка. Могу показать. И поднес свободную руку к пуговицам и даже успел одну расстегнуть. Глаза Фридерики ожидаемо испуганно распахнулись.
– Не надо! – почти выкрикнула она.
– Я вам верю.
– Думаю, поцелуй меня примирит с дыркой в груди.
– Дырка в груди от поцелуев не проходит.
– Это будет целительский поцелуй. Ранозаживляющий.
– Таких поцелуев не бывает.
– А мы проверим. Ее напавшую руку я положил на пострадавшее место, а саму Фридерику притянул к себе. Теперь она была совсем близко. Со своими золотыми волосами и пыльцой корицы на белоснежной коже она наводила на мысль о необыкновенно притягательном экзотическом десерте. Не сказать чтобы я так уж любил сладкое, но…
– Давайте я лучше так, традиционным методом, заживлю вашу рану, – охрипшим голосом предложила Фридерика.
– У меня это получается очень хорошо.
– А возможность поэкспериментировать? – не согласился я.
– Целительница, считай, что ты заполучила в свое полное распоряжение подопытного, готового испытать на себе новые прогрессивные способы лечения. Фридерика была напряжена, она боялась и не верила ни в мои намерения, ни в мои чувства. И как с этим бороться, я понятия не имел. Возможно, к другой даме я уже нашел бы подход, но эта рыжая туманила голову, заставляя забывать обо всем. Но не о том, что торопиться нельзя. Я легко прикоснулся своими губами к ее, даже не поцеловав, а обозначив поцелуй. И отстранился. Убрал руки и чуть отошел назад. Фридерика, уже приоткрывшая рот для поцелуя, настоящего поцелуя, выглядела озадаченной и немного возмущенной.
– Теперь я чувствую себя гораздо лучше. Целительская энергия такая животворящая. Я распахнул перед ней дверь, и она не задумываясь шагнула внутрь. Опомнилась уже в комнате. Опасливый посмотрела, но говорить ничего не стала.
– Спокойной ночи, дорогая.
– А вы не собираетесь?..
– Мы же договорились на ложе с лепестками определенной розы. Но если ты передумала, то с лепестками потом мы тоже повторим… Я бросил настолько выразительный взгляд, что Фридерика сделала шаг назад и испуганно сказала: – Я не передумала.
– А жаль… Я вздохнул и начал раскатывать матрас, на котором спал в последнее время. Словно ничего и не изменилось. Словно не нам с утра улыбнулась Богиня. Что ж, если жену надо завоевывать, значит, так тому и быть.
– Я отвернулась, – предупредила Фридерика. Это она непредусмотрительно. Я только успел подумать, не начать ли раздеваться при свидетелях. Говорят, у меня есть на что посмотреть.
– Свет гасить? – Да… Увы, в ее голосе обещание не было, только настороженность. Да, не так я себе представлял первую семейную ночь… Первое семейное утро оказалось ужасным. Но не из-за Фридерики, а из-за Циммермана, который ни свет ни заря меня вызвал. Не спится же некоторым в такую рань. Пришлось тащиться к начальству, даже не запечатлев утреннего поцелуя на щеке жены, сонно обнимавшей подушку. По дороге обдумывал, что бы такого сделать, чтобы вместо подушки она обнимала меня. Успел наметить пару вариантов и к Циммерману вошел если не в прекрасном расположении духа, то и не очень расстроенным.
– Капитан Штаден, – мрачно пробурчал полковник в ответ на мое приветствие, – зачем вы устроили ночью это дешевое представление? Чтобы произвести впечатление на жену? Так она и без того уже ваша жена. Такой магический всплеск способен поднять на ноги весь гарнизон. И поднял. Смотрел он грозно, но не выглядел невыспавшимся, значит, ему кто-то доложил не ночью, а сейчас. И этот кто-то – не Брун: тот на такой подвиг, как рано встать, неспособен. Вставал вопрос, как подать начальству вчерашнее. Всего я, конечно, рассказать не мог – обещание, данное Лангебергу, связывало почище заклинания пут, но о случившемся доложить обязан, пусть без подробностей. Все равно об этом уже рассказали, да еще и в извращенном виде.
– На нас вчера напал розовый куст. Всплеск был от него. Я лишь ставил щит.
– Да что вы говорите? На вас напал розовый куст? А клумба с петуниями была у него на подхвате? – Ноздри мясистого циммермановского носа раздулись, сам же полковник побагровел.
– Это самая идиотская отмазка, которую я слышал в своей жизни! Даже Брун до такого не опускался, его россказни и то выглядят правдоподобнее. Я бы вам не поверил даже в том случае, если бы мне уже не рассказали правду. Да-с. Наших офицеров иллюзиями не впечатлишь, они не юные барышни. Чтобы в гарнизоне такого больше не было! Поскольку командиру я доложил, совесть моя была чиста. Почти.
– Но, инор полковник…
– Никаких «но». Дожили, гармские офицеры сражаются с цветами, вместо того чтобы дарить их дамам. Фу. Если розовый куст опять на вас нападет, извольте, чтобы никаких всплесков за пределы вашего щита не вырывалось.
