Задержавшиеся (СИ) - Морская Лара (книги онлайн полные txt) 📗

— Что это?

— Контракт задержавшегося, тут же написано. Ты сказала ключевое слово, и тебе разрешается ненадолго задержаться в этом мире.

Скажу честно: в этот момент мой мозг окончательно отказал мне в содействии. Я тупо смотрела на лежащий передо мною документ.

— ЙСЯ, — прошептала я.

Хрюкнув, Ри забрала документ обратно и зачирикала «гося».

— Тут же написано: “ненужное зачеркнуть”! ЗадержавшЕЙСЯ, — недовольно пробурчала она и снова подтолкнула бумаги ко мне.

Контракт задержавшейся

_________________, в дальнейшем именуемый/ая “Задержавшийся/аяся”, с одной стороны, и _________________, в дальнейшем именуемый/ая “Проводник”, с другой стороны, заключили данный контракт о нижеследующем.

ПРЕДМЕТ КОНТРАКТА

Предметом данного контракта является акт возвращения “задержавшегося/ейся” на кратковременный срок (согласованный в соответствии с пунктом 4.5), в место (согласованное в соответствии с пунктом 6.3) с целью (согласованной в соответствии с пунктом 2.2), соответствующей ключевой категории:

долг

месть

любовь

(ненужное зачеркнуть)………….

Я уронила голову на руки и до боли зажмурила глаза. Очень хотелось проснуться и обнаружить, что это всего лишь кошмар, созданный травмированным воображением.

— Читай внимательно, нам нужно обсудить несколько важных моментов.

— А есть ключевые слова, которые смогут навсегда вернуть меня обратно?

— Нет, таких слов нет.

— Хорошо, будем считать, что я вам поверила. Значит, то, что я произнесла слово “долг”, разрешает мне задержаться в прошлой жизни? Так ведь вам каждый второй говорит эти ключевые слова!

— Это случается на удивление редко. Во-первых, важно не только слово, но и твои мысли, которые я читаю, так что меня не обманешь. Во-вторых, после начального шока, люди на удивление быстро соблазняются переходом в Реаль или впадают в отчаяние по поводу ада. О долге не думает почти никто, о мести думают чаще. Любовь — очень сложная категория. Любят многие, но возвращаем мы только тех, кому действительно нужно сделать что-то важное для любимого человека. Например, сказать им о своих чувствах, о чём-то предупредить, помочь.

— И что теперь?

— Теперь читай контракт и будем обсуждать детали.

Восемь страниц печатного текста в деталях объясняли правила поведения “задержавшейся”: никому не рассказывать о том, что я “задержавшаяся”, не делиться информацией о храме и проводнике, не подстраивать ситуацию, чтобы задержаться во второй раз, не совершать аморальных или криминальных поступков, и т д, и т п. Согласно контракту, я могла задержаться на срок, не превышающий 14 дней, однако только, если этого потребует выполнение моего долга. Если я выполню долг перед королём за более короткий срок, то мне надлежало вернуться в храм “не позднее, чем через 48 часов с момента исполнения”.

— Некоторые из этих условий соблюсти невозможно! — посетовала я. — Предположим, что умерший возвращается, чтобы о чём-то предупредить свою любимую жену. Как же он может это сделать, не сказав ей, что он “задержавшийся”?

— Ты права, но это — стандартный контракт задержавшихся, других версий нет. Поэтому иногда проводникам приходится придумывать нечто очень сложное: возвращения в бестелесных оболочках типа призраков, анонимные письма, избирательные стирания памяти. Но с тобой мне очень повезло: я не предвижу вообще никаких проблем. Ведь Арсентий — единственный, от кого у меня нет почти никаких секретов. А он, в свою очередь, сделает так, что с остальными столичными магами ты не встретишься. Ты ведь собираешься поехать в Алалирею?

— Да.

— Вот и прекрасно. Там тебя никто не знает, да ты и так собиралась ехать под чужим именем. Я отправлю тебя прямо в твою комнату в столице и переговорю с Арсентием, он всё устроит. Ты сразу же отправишься в Алалирею расследовать покушения. Арсентий привлечёт к этому делу тех работников магического ведомства, которые тебя не знают. Как только посчитаешь, что разобралась со своим долгом, вернёшься в храм, или я заберу тебя в конце срока. Если ты нарушишь хоть одно правило, то я посчитаю контракт недействительным и сразу же верну тебя в храм. И уж тогда вход в Реаль будет для тебя закрыт. Сама знаешь, какие последствия ожидать в таком случае.

— Ри, а вы — богиня?

Проводница укоризненно посмотрела на меня: — А ты сама посуди: если бы я была богиней, согласилась бы я сидеть в этом сыром, одиноком месте, споря с вами, занудными смертными, не способными закончить свои земные дела в положенный им срок?

— Думаю, что нет.

— Правильно думаешь. Ну что — возвращаешься?

Кивнув, я подписала контракт. Когда я подняла глаза, мы снова были в беседке.

— Ну всё, иди. — Ри помахала мне рукой.

— Куда идти?

— Как куда? На выход. — Проводница кивнула в сторону двери. — Откроешь дверь — окажешься у себя дома.

Я вышла из беседки и свернула в знакомый, узкий коридор. Протянув руку к шершавой деревянной двери, я остановилась. Не могу я уйти из храма, оставив вопрос о Нике неразрешённым.

По выражению лица Ри было понятно, что она ожидала моего возвращения.

— Я так рада снова тебя видеть, причём так скоро. Ты уже успела выполнить свой долг перед королём? — с издёвкой спросила она.

— Пожалуйста, скажите мне, что случилось с Ником. Мне же Арсентий всё равно скажет, но вы знаете больше, чем он. Если Ник умер, то вам известно, попадёт ли он в Реаль.

Губы Ри изогнулись весьма неодобрительной дугой, но через пару секунд, вздохнув, она взяла лежащую перед ней стопку бумаг.

— Придётся нарушить правила, а то от тебя так просто не избавишься. Нет у тебя должного уважения к загробному миру. Никаких деталей я тебе не выдам, но список проверю. Тебе повезло, что ты сегодня первая, и у меня ещё не иссякло терпение. Имя! — каркнула она.

— Ник.

— Что значит “Ник”? Просто «Ник»?

— Да, это всё, что я знаю, — смутилась я.

— А фамилия у Ника есть?

— Полагаю, что есть, но я её не знаю. Он лекарь.

— Ну и нравы! Влюблена в мужчину, а имени его не знает.

— Я не… — попыталась прервать я, но замолчала под пытливым взглядом проводницы.

Отложив бумаги, Ри тряхнула причёской.

— В сегодняшнем списке никакого Ника нет.

Я почувствовала, как мои плечи расслабляются от моментального облегчения. По крайней мере, сегодня Ник не умрёт.

— В сегодняшнем списке есть один лекарь, но не Ник, хотя кто знает, может, “Ник” и не имя вовсе, а прозвище какое-то.

Моё сердце больно толкнулось о рёбра: — Как зовут этого лекаря?

Проводница снова присмотрелась к списку: — Доминик. Лекарь Доминик Айрис.

Книга третья. Сегодня

Карета замедлила ход и, свернув на заросшую обочину, остановилась. Путь из Алалиреи показался мне особенно мучительным. Не хотелось уезжать, но выхода не было. Я закончила расследование и должна вернуться в храм, чего требовал подписанный мною контракт. Арсентий арестует Атавию и её любовника и найдёт их сообщников, а мой долг исполнен. Выбравшись из дворца через окно, я запрыгнула в карету, и мы с Кеном сбежали из города мечты. Не оглядываясь. Почти. Стараясь не вспоминать сумасшествие последних двух недель: взрыв в кабинете, смерть, встреча с Ри, поездка в Алалирею, расследование, Анри, Ник… Слишком быстро, слишком сложно.

С трудом вынырнув из раздумий, я выглянула в окошко кареты. Узкая дорога была по-прежнему сжата в объятиях леса, утопая в его сыром, холодном дыхании. Неуверенная поступь лошадей замедлялась с каждой милей.

— Что-то не так? — потребовала я, пытаясь докричаться до Кена.

Оглядываясь по сторонам, возница спрыгнул на землю и прислонился к дверце кареты, не желая быть уличённым в трусости.

— Не знаю. Что-то не даёт мне покоя. Мы уже давно должны были прибыть на место. Когда мы повернули на дорогу, ведущую к храму, я видел отметки на обочине: нам оставалось всего 40 миль. С тех пор прошло почти восемь часов, и мне кажется, что мы проезжаем одни и те же деревья. В этом стылом лесу есть какая-то нехорошая магия.