Непросто Мария, или Огонь любви, волна надежды - Славачевская Юлия (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
Диего гневно поджал губы и прошипел сквозь зубы что-то, не предназначенное для широкой аудитории.
Мой создатель продолжал изгаляться:
– Ты думал, я не узнаю твой ранг, тритон? За идиота меня держишь? Или за самоубийцу?..
– О-о-о! – закатила я глаза. – Ошиблась! Смотри-ка, все же что-то в тебе есть!
– Неужели после стольких лет ты разглядела? – приосанился огненный.
– Нет, – пренебрежительно процедила я. – Почувствовала. – Демонстративно повела носом. – Тут запашком неприятным потянуло. Думала, ты мужчина, а на самом деле ты…
– Давай ифрита! – взбеленился оскорбленный Рамон, чуть не топая ногами. – Я устал от вас обоих! У меня…
– Утюг дома не выключен? – подняла я брови. Подначила: – То-то я смотрю, ты сегодня с выглаженными мозгами явился и с ошпаренными инстинктами.
– ВСЁ!!! – заорал Рамон. – Отпускаю! – И начал разжимать пальцы.
Диего побелел и бросился к дочери.
– Не успеешь, – злорадно расхохотался огненный.
– Рамон, – хмыкнула я, – если ты уж разыгрываешь здесь злодея, то играй по правилам. Сейчас, например, ты должен выдать нам планы мирового господства, а потом признаться в грехах. Причем во всех и сразу.
– Зачем? – не понял меня создатель.
– Как? – возмутилась я. – Чтобы запугать нас окончательно! Например, мне очень интересно запугаться, почему ты так ненавидишь семью Диего, – полюбопытствовала я, стремясь еще выиграть время.
Видела, муж что-то делает. Мне, правда, непонятное, но делает. Губы шевелятся, пальцы плетут невидимую паутину. Надеюсь, это он не молитву читает. Тогда нам всем придется ее слушать. В итоге. Заупокойную.
– Разве я его ненавижу?! – гордо вскинул голову Рамон. – Я его семью в упор не вижу, а потому уничтожаю!
– И зачем? – настаивала я на ответе. – Не видь себе дальше, Базилио.
– Нет! – выкрикнул Рамон. – Его бабушка предпочла мне его дедушку!
Приехали!
– Вау! – выдохнула я, широко распахивая глаза. – Трындец. У тебя с головой еще хуже, чем я думала. Ага. – Постучала кулаком по своему лбу. – Ее нет вообще!
– Она была моей первой и единственной любовью, – бубнил создатель, закатив глаза в экстазе. – И когда она выбрала эту пиявку с чешуей, то разбила мне сердце!
– Мои бабушка с дедушкой умерли своей смертью давным-давно, – озадачился Диего. – Дедушка в результате несчастного случая потерял силы, а с ними и бессмертие.
– Конечно, своей смертью, – с достоинством ответил Рамон. – Не мог же я мстить любимой женщине?!! Но вот ее потомкам – это пожалуйста! Вы не мои, а следовательно – недостойны жить!
– Недолеченный психопат, – сделала я вывод. – Дай уточню: его бабушка тебя когда-то послала далеко и надолго, и ты так обиделся, что уже которую сотню лет вынашиваешь планы мести? Я ошиблась еще раз – ты не Чморный Бластелин! Ты – Блаженный Чмостелин!
– Ты всех убил только из-за этого? – не поверил своим ушам Диего. – Из-за бабушки? Это что – шутка?
– Нет! – сверкнул безумными глазами Рамон. – Это не шутка! Ты никогда не терял любимую женщину, водный!
– Ты убил всю мою семью! – крикнул Диего, вцепляясь себе в шевелюру обеими руками. – Это значит «не терял»? Что же тогда, по-твоему, «терял»?.. – И опять непереводимые национальные выражения, подробное содержание которых я уловить не смогла. Только в общем.
– Зато она не ушла к другому, – пояснил создатель, перекладывая Кару в другую руку и эмоционально жестикулируя.
Девочка решила воспользоваться моментом и вцепилась в ладонь зубками.
– Это тебе за папу! «Бип-бип-бип»… дядя!
– Мерзавка! – отдернул руку Рамон.
Кара начала падать, отчаянно цепляясь за укушенную конечность.
– Не-э-эт! – кинулась я к ней. – Поймай ее, и я отдам тебе все, что хочешь!
– Ну наконец-то! – удовлетворенно сказал создатель, ловя ребенка в последний момент. – Давай!
– Сейчас! – пообещала я и, сосредоточившись, скользнула вглубь себя.
«Привет, – сказала мне джинния, возникая перед моим мысленным взором. – Слушаю и повинуюсь!»
«Не смешно! – фыркнула я. – Тут один…»
«Я слышала, – кивнула джинния. – Ты знаешь, что это может убить тебя? Что я – твоя единственная основа?»
«Да, – кивнула я. – Но я не могу допустить…»
«Отдай меня ему, – прошептала джинния, беспокойно ворочаясь внутри. – Не бойся, отдай. Я сделаю все, чтобы уберечь тебя, свою часть и хозяйку. А Рамону будет полезно прочувствовать силу женского начала!»
Я вынырнула наружу, судорожно вздохнула и крикнула своему создателю:
– Я готова обменять ифрита на жизнь Кары.
Рамон расплылся в радостной улыбке:
– Клянись!
– Клянусь сутью своей! – спокойно произнесла я клятву.
Угу. А сути-то как раз и не осталось! Одна джинния.
Рамон передвинул девочку от обрыва и кивнул мне.
– Давай!
– Мария! – предупреждающе выдохнул Диего. – Подумай! Что ты делаешь?!!
– Подумала, – хмыкнула я и сконцентрировалась. Спустя мгновение в моих руках переливалось всеми оттенками пламени огненное сердце джиннии, замаскированное под аналогичный сосуд ифрита. – Пусть подавится, эксплуататор! – И швырнула сгусток в создателя.
– Не переживай так за меня, – глумился испанец, впитывая кожей сущность. – Я не подавлюсь.
– Посмотрим, – оптимистично окоротила его я, чувствуя слабость и падая на колени. Перед глазами все плыло.
– Это я посмотрю, как ты сдохнешь, мерзавка! – захохотал Рамон, брезгливо откидывая Кару к отцу.
Диего поймал дочь. Крепко обнял, чмокнул в макушку и закинул в фонтан. Ребенок с громким хлопком исчез.
Муж бросил на меня предупреждающий взгляд и встал в боевую стойку.
– Ой, счас лопну! – захохотал Рамон, показывая унизительные для собеседника жесты и звонко ударяя себя руками по ляжкам. – Какой смешной водный!..
Диего замер, не понимая сути происходящего. А чего тут понимать? Рехнулся мужик на почве дармовой силы. Бывает.
Огненный пояснил издевательски:
– Кретин! Твоя женщина вот-вот умрет, отдав себя взамен чужой дочери, а у тебя на уме одна драка! Нет, я действительно лопну!
– Слушаю и повинуюсь! – четко раздались слова джиннии.
– Это кт… – вытаращил глаза мой создатель. Рамон не смог договорить фразу, потому что его начало раздувать. Как воздушный шарик.
– Отгадай загадку! – Я бы засмеялась над глупым видом огненного, но силы утекали просто со скоростью воды.
Диего проводил недоуменным взглядом начинающего планериста и кинулся ко мне с перекошенным от волнения и тревоги лицом.
– Как ты себя чувствуешь? Что болит?
– Ничего, – прошептала я, еле двигая языком. – Больше ничего не болит…
– Нужно что-то сделать! – бесновался мой муж, хватая меня и не зная, куда бежать. Твердил: – Выход всегда есть!
– Поздно. – Я с трудом поймала его за руку. Попросила: – Положи на землю. – Слова выходили с огромным усилием, словно выдавливались из тюбика: – Побудь. Со. Мной.
– Мам, а что с дядей? – вынырнула из фонтана Кара.
Муж устало провел ладонью по лицу и сорвался.
– Почему ты здесь? – заорал на дочурку. – Уходи домой!
– Не… кричи… на ребенка… – прошептала я, собираясь с силами, чтобы не пугать славную малышку. – Дядя… ест… все… подряд… у него… метеоризм…
Рамоножабль тем временем устремлялся в небо на всех парах.
– Папа, – полюбопытствовала отошедшая от шока девочка, – зачем дядя наелся метеоритов? Они жесткие. И невкусные. У него сухарей не было?
Ребенок шустро выскочил из воды и подбежал ко мне. Маленькие ручки обхватили мою шею, личико спряталось на груди.
– Я люблю тебя, мама!
– Я тоже люблю тебя, дорогая, – прошелестела я, чувствуя себя немного легче.
Муж сел на землю и положил мою голову себе на колени, сжимая ладонь.
Отпустило чуть больше.
– Пап? – потребовала ответа Кара. – Почему у дяди нет сухарей? Он одинокий?
– Наверное, родная, – вздохнул Диего, зорко следя за набирающим скорость и объем Рамоном и поглаживая меня по голове. – Некому было их ему насушить. А теперь уже поздно. Жадность, возведенная до небывалых высот, до добра не доводит. Видишь, как много ее у дяди? Прямо распирает!
