Паук в янтаре (СИ) - Яблонцева Валерия (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Узнав место назначения, чинторьерро поглядел на меня с удивлением, но не сказал ни слова. Втроем вместе с моим новым охранником мы пересекли город и Большой канал, на удивление спокойный для конца весны. Часовой заметил наш чинторро раньше, чем мы приблизились к острову. Чинторьерро обменялся условными сигналами с дежурным на башне и сообщил, что законники встретят супругу верховного обвинителя у главной пристани и будут готовы оказать всяческое содействие.
Седую голову человека, приближавшегося ко мне по причалу, я узнала сразу же: Бьерри! Сердце взволнованно забилось в предвкушении встречи. Увидев меня, старый законник ускорил шаг. Не дожидаясь, когда охранник покинет чинторро, чтобы помочь мне сойти на берег, Бьерри буквально подхватил меня под руки и поднял на причал. На короткое мгновение старый законник по — отечески прижал меня к себе, но тут же отстранился и отсалютовал, как и полагалось при официальной встрече.
— Леди Эркьяни, — сверкнул он белозубой улыбкой.
— Бьерри, — я оглядела его новенькую форму. — Полагаю, тебя можно поздравить с повышением.
Добродушно усмехнувшись, старый законник поправил китель с новыми нашивками.
— Начальник службы безопасности, — не без гордости произнес он. — Знаешь, после взрыва в Бьянкини многое изменилось. Верховный обвинитель устроил полномасштабное расследование, выясняя, как в охраняемую тюрьму был допущен человек с нарушенной магической лицензией на оружие, да ещё и находящийся под ментальным воздействием. Были подняты вопросы об оснащении тюрем кристаллами, не созданными руками заключенных. И вот…
Я была искренне рада за старого законника. Он заслужил это. И никто не справился бы лучше.
— Дочка, — привычно начал он, но бросив быстрый взгляд на расшитое кристаллами платье и брачный браслет, осекся. Я решительно замотала головой, убеждая Бьерри, что в разговоре между нами двумя не нужны пустые формальности. — Зачем ты вернулась? Если ты искала верховного обвинителя, его здесь нет.
Вкратце я изложила суть дела. Старый законник неодобрительно нахмурился.
– Опять ты, дочка… Совсем о себе не думаешь, да?
— Я должна положить этому конец, Бьерри. Семья нуждается в моей помощи.
Законник вздохнул, но спорить не стал.
Рядом с камерой, оборудованной артефактами, приглушающими магию, стояло четыре вооруженных охранника. У каждого было не менее трех амулетов, дополнительно защищавших от ментального воздействия — я узнала знакомые артефакты и ощутила дремлющую в них энергию.
На Витторио были надеты печально известные наручники фиореннской работы. Короткая цепь охватывала его лодыжку, не давая отойти дальше двух шагов от узкой койки. Он сидел, опустив голову и глядя в пол бессмысленным взглядом. Казалось, он задремал, но я была практически уверена, что это всего лишь притворство.
— Я даю вам разрешение на конфиденциальную беседу, леди Эркьяни, — строго глянув на подчиненных, проговорил Бьерри. — Вы можете войти внутрь, но между вами и заключенным всегда должно оставаться не менее двух метров. Никому не разрешено приближаться к нему без дополнительной защиты. В случае чего, подайте знак. Мы будем наблюдать через окно.
Я кивнула. Бьерри открыл камеру и посторонился, пропуская меня внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной.
Этот звук привел Витторио в чувство. Он поднял голову и, прищурившись, посмотрел прямо на меня.
— Малышка Астерио, — его губы растянулись в улыбке. — Лучшая из двоих…
Мне показалось, он ничуть не удивился, что я пришла одна, практически без охраны, положившись лишь на защиту тюремных артефактов. Его улыбка стала шире, довольнее, как будто все происходило точь-в-точь по его плану. Даже здесь, под стражей, Витторио продолжал свою игру.
В тюремной робе и тяжелых наручниках Витторио Меньяри выглядел непривычно. Без дорогих одежд и фамильных артефактов франтоватый лоск скучающего аристократа пропал, но исходящее от него чувство опасности и скрытой угрозы только усилилось. Темная щетина, покрывавшая впалые щеки, сделала его лицо жестче и старше, а глаза заблестели диким безумным огнем. Чуть наклонившись вперед, Витторио скользнул языком по губам.
Когда-то этот нарочитый, похотливый жест вызвал бы у меня неудержимое отвращение. Когда-то, когда я была юной благовоспитанной леди, ставившей приличия превыше всего. Когда-то бесцеремонность и наглость Витторио до дрожи пугали меня. Но не сейчас.
Сейчас я стала другой. Темные подозрения, зародившиеся в душе, не давали покоя, сводили с ума обещанием страшного откровения. Правды, которая грозила разрушить весь мой привычный мир до основания.
— Ты хотел поговорить, — холодно произнесла я. — Говори.
— Я? — Витторио негромко рассмеялся. — С чего ты так решила, малышка? Может, мне просто не хватало женского внимания, а заманить сюда хорошенькую девицу другим путем никак не получалось.
Он протянул руку к изголовью железной койки, и паук, застывший у зарешеченного окна в ожидании жертвы, неторопливо переполз на подставленную ладонь.
— Вот и все мои друзья, — с притворной грустью произнес Витторио. — Паучки да мушки. Правда, в итоге остаются одни паучки. Жизнь, понимаешь. Жестокая, несправедливая… — недовольно фыркнув, он стряхнул паука прямо мне под ноги. Я не шевельнулась. В глазах Витторио промелькнула тень разочарования. — И вот я один, совсем один, забытый всеми, кто некогда клялся в вечной любви. Покинутый, печальный… Может, ты утешишь меня?
— Не думаю, что ты нуждаешься в утешении.
— Ну тогда я утешу тебя, — полные губы вновь сложились в улыбку. — Ведь ты за этим сюда пришла, правда же? Я готов вытереть твои слезки, малышка. Помочь тебе…
Он пристально вгляделся в мое лицо, словно пытаясь найти там что-то — тень страха, неуверенность, искру сомнения. Но я не собиралась отступать. Я отчаянно нуждалась в правде, какой бы жуткой она ни была, и кривляния Витторио не вызывали ничего, кроме глухого раздражения.
— Почему бы не помочь следствию? Смягчить свою участь. Разве ты мечтаешь оказаться на костре?
— Следствию, — почти выплюнул Витторио. — А есть ли смысл сотрудничать со следствием? Ведь память этого самого следствия так легко исказить. Коснулся — стер. Коснулся — заменил. Коснулся — внушил старому идиоту верховному обвинителю, что все, происходящее перед его глазами, лишь оптическая иллюзия. Не вижу смысла говорить с теми, кто слишком слаб, чтобы сохранить разум нетронутым.
— И,тем не менее, ты хотел поговорить со мной.
— С тобой? Да, с тобой я хотел… поговорить. С тобой приятно разговаривать, Яни, — он прищурился, вглядываясь во что-то, видимое только ему, — теперь уже Эркьяни. Ах…
Витторио ухмыльнулся и замолчал. Я кожей чувствовала внимательный взгляд, которым он прощупывал меня. С каждой секундой кривая улыбка на его лице становилась все шире.
— Неужели малыш Доминико все же добился своего? Разбудил огонь порочной страсти? Вся Веньятта видела, как дивно смотрелся грубый ошейник на твоей нежной шейке. Вся Веньятта мечтала увидеть больше — алые полосы на молочно-белой коже, закушенные от сладкой боли губы, следы любовных укусов вместо приевшихся банальных украшений. Α правда ли, что ниареттцы столь же несдержанны, как печально известные вулканы? Только тронешь, и — пуф! — уже взрыв. Какая досада для женщин, верно? Разочаровательно быстро…
Он издевался. Насмехался. Стремился вывести из равновесия.
— А я всегда знал… — мечтательно протянул Витторио. — Даже тогда, когда ты сопротивлялась, упиралась и корчила из себя ледышку. Знал, что нужно лишь чуть-чуть подтолкнуть, счистить шелуху строгого воспитания и неукоснительного следования правилам, и я получу тебя — горячую, развратную. Готов поспорить, ты хороша. До сих пор не отказался бы попробовать.
Глядя мне в глаза, он вновь облизнулся, нарочито дерзко и пошло.
— Малышка, малышка… Тебе бы понравилось, — вздохнул Витторио, мечтательно прикрывая глаза. — Поверь, я знаю толк в наслаждении. А с ментальной магией любовные игры можно возвести в ранг настоящего искусства. Так, что любая сорвет горло жаркими криками…. Или просто криками.
