Небо и земля. Том 1 (ЛП) - Хол Блэки (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Складно поешь, но фальшивишь, — ухмыльнулся капитан.
— Простите, если обо мне сложилось превратное впечатление. Клановый знак моего покровителя — орёл.
— Из небесных, что ли? — нахмурился даганн.
— Да. Из клана Черных орлов, — ответила Айями и замерла. Поверит или нет?
Сердце стучало сумасшедше, а ноги противно дрожали под испытующим взглядом. Зато голос остался тверд, хоть и тих. И секунды вдруг стали тягуче вязкими, а по спине потекла струйка пота. Ох, и жарко в госпитале. Видно, в котельной не жалеют угля.
— Уважаемый и сильный клан, — признал капитан через некоторое время. Наверное, выуживал из памяти скудные знания о представителях небесного круга. — Предлагаю забыть о недоразумении. Если потребуется, принесу твоему эчиру извинения. Я не претендую на то, что ему принадлежит, и не хочу раздора.
— До свидания. — Айями церемонно кивнула.
А теперь к выходу. С достоинством, не оглядываясь. И не сорваться на трусливый бег, выйдя на крыльцо. Проплыть с гордо поднятой головой мимо даганнов, отпускающих пошлые шуточки, и не осесть на снег от нервного перенапряжения.
Только что Айями выиграла свой маленький бой благодаря хитрости и изворотливости. И выдержке.
Имар говорил, переплетения родственных связей в чужих кругах похожи на запутанный клубок. И упомянул, что его коллеги принадлежат к штормовым и к земным кланам. А капитан — сородич одного из инженеров. Прикрыться бы именем Имара, но о нем опасно заикаться, можно попасть впросак с незнанием обычаев. Стало быть, покровитель Айями должен быть родом из небесного круга. Еще в ратуше она вспомнила: осенью солдаты ныряли в речку, и на плечах полуголого даганна раскинула крылья птица с крючковатым клювом. Возможно, ястреб или коршун. Или орел. Название клана пришло в голову спонтанно. Чистая импровизация. Издалека татуировка на мокрой спине мужчины казалась темной, почти черной.
Быть может, капитан не поверит и проверит. Спросит у товарищей по палате, и ему скажут, что Черных орлов не существует в даганской природе. И офицер рассвирепеет, узнав о наглом обмане. Или не станет расспрашивать въедливо о хитросплетениях небесных кланов. Таких, как Айями, пруд пруди. Коли не удалось затащить её в койку, уговорит другую женщину — по добру или по принуждению. Например, Риарили или Мариаль. Капитан Т'Осчен и на них смотрел с интересом.
Мерзко. По крайней мере, военные из местного гарнизона не угрожают амидарейкам, и те добровольно приходят в клуб. Но, как сказала Эммалиэ, рано или поздно даганны заинтересуются переводчицами и, проявляя настойчивость, задействуют грязные методы давления. Никакое удостоверение с печатями не спасет от офицера, наделенного полномочиями.
Не сегодня-завтра его выпишут из госпиталя. Поскорей бы. Уедет и не вспомнит об Айями.
Как уберечься слабой женщине от притязаний? Дотянуть до возвращения Имара. Он защитит.
Но Имар не вернулся, как обещал, через три-четыре дня. Его перенаправили под Алахэллу. Зато приехал второй заместитель. Господин А'Веч, здоровый и невредимый.
На следующий день капитан Т'Осчен снова появился в комнате переводчиц и сразу же прошел к столу Мариаль. Навис над девушкой как скала. Они разговаривали вполголоса, и Мариаль, побледнев, отрицательно качала головой. Даганн повысил голос и, дождавшись неуверенного кивка, с самодовольным видом вышел из комнаты. На Айями взглянул как на пустое место, и она порадовалась: значит, потерял интерес. До чего же неприятный тип, аж передернуло от отвращения.
Мариаль уставилась в одну точку и вдруг заплакала.
— Тише, всё хорошо, — утешала Айями девушку, чьи плечи вздрагивали от рыданий. — Что он сказал? Предложил прийти в госпиталь?
— Д-да, — швыркнула носом Мариаль. — Сегодня вечером… Иначе обвинит в шпионаже… И меня с мамой арестуют… А мама болеет… ей нельзя волноваться…
Выговорившись, она расплакалась еще пуще, и Риарили выбежала из комнаты за водой. Когда схлынул первый шквал слез, Мариаль высморкалась. Её глаза покраснели, нос опух, а слова Айями усвоились, хоть и с запозданием.
— Откуда вы знаете? Он и вам предлагал? — девушка схватила её руку, сжав до боли. — Что вы ответили? Значит, вы ходили в госпиталь?
— Ходила. Вчера. Капитан мне угрожал. Сказал, что отнимет дочку, а меня отправит в тюрьму.
Мариаль, было успокоившись, снова разрыдалась, спрятав лицо в ладонях.
— Я не смогу… Лучше хику, чем с ним… А как же я брошу маму? Она ж без меня не сможет… пропадет… — всхлипывала, проглатывая слова.
Риарили вернулась с кружкой воды.
— На, выпей.
— Я придумала, что встречаюсь с офицером. Наврала, а он не усомнился, — ответила Айями.
— И я скажу! — воскликнула Мариаль, хлюпая носом.
— Дважды не сработает. И тебе не поверит, и меня проверит. Поймет, что мы обманули, и исполнит угрозу.
— А я следующая, — сказала Риарили и покраснела. — Что нам делать?
Девушки посмотрели с надеждой на Айями, ожидая от неё, как от старшей по возрасту, умных идей.
— Может, пожаловаться полковнику или господину У'Краму? — предложила она.
— Нет-нет, ни в коем случае! — воскликнули в унисон переводчицы.
— Нам не поверят, да и слушать не станут, — сказала Риарили.
— Капитану ничего не будет, зато он отыграется на нас, — добавила Мариаль, шмыгнув носом.
— Скоро его выпишут из госпиталя, и он уедет. Вдруг завтра? — попыталась утешить Айями.
Мариаль залилась слезами:
— А требует прийти сегодня. Я приму хику… И мама примет…
— Он уедет, но появится другой. А за ним третий, четвертый… И в глазах у них черный огонь. Того и гляди, сорвутся с цепи. Я боюсь, — сказала Риарили.
Айями тоже заметила, что в последнее время даганны вели себя несдержанно и агрессивно. Общались на повышенных тонах и задирали сослуживцев. Однажды она увидела в окно, как солдаты схватили друг друга за грудки, и товарищи едва разняли спорщиков, оглядываясь: нет ли поблизости офицеров. Когда-нибудь и авторитет полковника О'Лигха не сможет обуздать подчиненных.
— Тогда… — задумалась Айями, — нужно просить о покровительстве какого-нибудь офицера из гарнизона. Капитан не решится на конфликт с другим даганном и уедет несолоно хлебавши.
— Да, наверное, — признала Риарили и воскликнула: — Какая жалость, что господина Л'Имара отправили в командировку!
Без сомнений, если бы Имар не уехал по делам, он вступился бы за амидареек. "И Риарили впечатлена его исключительной галантностью" — отметила Айями с ноткой ревности, забыв, что совсем недавно её тяготил поцелуй даганна.
Поначалу и Мариаль расстроилась из-за отъезда Имара, но потом задумалась.
— Можно обратиться к господину В'Аррасу, — сказала, терзая губу. — Он не грубиян и не пошляк.
Амидарейки согласились с предложенной кандидатурой. Почему бы и нет? Помощник господина подполковника не отличался многословностью, не хамил и держался с переводчицами исключительно в рамках возложенных обязанностей.
— Не стоит говорить ему напрямик об угрозах капитана, — посоветовала Айями. — Нужно намекнуть обтекаемо…
— Вы правы, — кивнула Мариаль с отстраненным видом. — И кажется, я знаю, как.
Остаток дня она морщила лоб, возводя глаза к потолку, писала на листочке, зачеркивала и бормотала под нос.
— Вы идите, а мне нужно закончить перевод, — сказала Мариаль по завершению работы. — Не волнуйтесь, я справлюсь.
Отрадная решимость. Отдать Хикаяси жизнь и душу — много чести для даганского ублюдка, как выражается Айрамир. Хорошо, что девушка, проревевшись, успокоилась и начала размышлять более или менее адекватно. Айями же отреагировала прямо противоположно: сначала обдумала стратегию и воплотила в жизнь, а дойдя до дома, сдулась. Но обошлось без плача. Вместо слезливого выплеска приключился приступ нервной трясучки. Айями бросало то в жар, то в холод. Зубы стучали, в глазах потемнело, и накатила слабость, благо, достало сил спрятаться в ванной. Зато близкие не заметили. Разве что Эммалиэ обратила внимание на усталый вид.
