Ты — мое притяжение (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна (книги без регистрации полные версии txt) 📗

— Капитан…

— Это последняя стадия слияния, Рина. Я люблю тебя, тезаринка.

— Дисар, шархи проклятые! Объясни ей проще, а не разводи тут… — вспыхнул Джан.

Я обернулась к нему, гадая, чем вызвано такое негодование.

— Если ты откажешься стать его парой, он умрет от тоски! Ты — его рихани, пропасть Гисара! Принял и душой, и телом, признал, счел равной, — распалился Джан, глаза которого сверкали.

Тейринцы молча стояли вокруг, не вмешиваясь.

Вот чего они ждут?

— Джан! — зло прохрипел Дисар-ри, теряя едва ли не последние оставшиеся силы.

Скулы у капитана заострились, глаза потемнели, крылья засияли еще ярче. Я смотрела уже на него, все еще ошарашенная, растерянная, уставшая.

— Джан всего лишь хочет сказать, что если ты вдруг спасешь мою жизнь, то согласишься стать моей парой. Иначе можешь оставить меня умирать прямо тут. Все равно я без рихани… без тебя, долго не протяну.

Я смотрела на его крылья, не в силах отвести от них глаз. Это из-за меня, из-за того, что он чувствует, они такие… красивые. Как бездонное звездное небо. Как сама любовь.

— Не молчи, Рина, — попросил он. — Лучше злись на меня, сколько хочешь. Виноват, не сказал. Хотел уберечь. Не давить…

— Знаете, капитан, — выдохнула я, положив себе на колени клинки и поглаживая их рукоятки, — да чтобы я еще раз согласилась заключить с вами договор…

Он выдохнул, кусая губу, чтобы не закричать от боли, сдерживаясь и оставаясь собой даже сейчас, в минуту слабости, когда смерть стояла за плечами.

Я закрыла глаза и позволила своей энергии слиться с той, что жила в металле. Она была иной, непривычной, горячей и мощной. Но отзывалась легко, словно этого и ждала долгое время, пела во мне, оплетала… И да, была сильнее уже потому, что в ней спрятана жизнь Дисар-ри. И теперь… моя. Металл нагревался, узоры под руками зашевелились, сливаясь и создаваясь заново. Я знала, что делаю — сплетаю наши с капитаном жизни, заключаю в этом оружие. Навечно. И что-то древнее, то, во что когда-то верили люди, называя волшебством, и уже не верят сейчас, опаляло кончики пальцев, принимая мою энергию и желание защитить жизнь того, без которого Вселенная будет для меня пуста. Я не видела всего этого, лишь чувствовала, сосредотачиваясь и боясь потерять контроль.

Огонь затих, растекся и замер, но никуда не ушел. Я ощущала его жизнь под пальцами, тяжело дышала и понимала: смогла! Справилась! И когда открыла глаза, клинок оказался цел. Серебряные узоры на нем переплелись с темно-зелеными, слегка сияли. В этом оружие точно спрятан хран, сдерживающий энергию.

— Не отпущу. Никогда, — тихо сказал Дисар-ри, теряя сознание.

— Лео! — позвала я.

— Жить будет, Рина. Правда, пару суток пролежит в лечебной капсуле, восстанавливаясь.

Я кивнула и почувствовала, как мир перед глазами исчезает, а я проваливаюсь в никуда.

Дисар-ри.

Я уже и не помнил, когда такое было… чтобы не мог даже шевельнуться от боли, которая кололо все тело льдом. Вынуть нож, внутри которого активировался хран с энергией, несущей смерть — это не игра в благородство, а возврат долга. Женщина не должна защищать мужчин, но иначе, кажется, они не умеют.

Моя испуганная растрепанная тезаринка, почти от крика сорвавшая голос, когда я упал, сейчас была прекраснее всех звезд над Тейриной. Трогает клинки, гладит так, словно надеется уговорить неподдающийся никому металл снова стать целым.

Моя рихани… Моя.

Боль скрутила так, что контроль удержать я уже не смог. Серебро поползло по перьям, вырываясь на долгожданную свободу, выплескиваясь. Рина смотрела на крылья удивлено-распахнутыми глазами, наверняка ища объяснение происходящему. И я его дал, даже сейчас, теряя последнюю жизненную силу, не желая давить и просить о шансе. Джану, правда, на мою гордость было плевать. Хоть крылья ему оборви, а все равно вмешался. А ведь запретил, приказом капитана «Звездного странника», которому он обязан подчиняться, запретил.

Сколько мне осталось вдохов? Главное, чтобы девчонка не ушла, и я мог с ней говорить, шептать слова, которые давно рвались с губ. Глупец!

Хотя пусть лучше злится, чем плачет от потери.

Я смотрел, как моя рихани гладила клинки, как прикрыла глаза, еще не понимая, что она пытается сделать. Неизбежное не остановить…

Упрямо сжатые губы, чуть дрожащие ресницы, расцарапанная щека и исколотые пальцы… Я вдыхал каждое мгновение, которое мне оставалось с ней быть, впитывал. И даже не сразу почувствовал, как во мне потекла чужая энергия, восстанавливая то, что ушло. Рина отдавала силу в металл щедро, не жалея, без оглядки, а кристалл-хран активировался и отдавал ее мне даже на расстоянии. Я не сразу понял, какую цену моя рихани платит, сливая наши жизни в единое целое. Навсегда. И ведь явно не знает, действует по наитию, желая меня спасти.

— Не отпущу. Никогда, — пообещал я, проваливаясь в беспамятство.

Глава девятнадцатая

Рина.

Сутки после возвращения на корабль я пролежала в лечебной капсуле. О том, как мы добирались до скворфов, а потом и до «Звездного странника», я не помнила. У меня тогда не осталось сил, обморок был ожидаем. Но команда смогла позаботиться и обо мне, и о раненных тейринцах, и о капитане, который, к слову сказать, лежал в соседней капсуле. Крылья у него по-прежнему оставались серебристыми, удивительно красивыми, под глазами уже исчезли синяки, а с лица — порезы и царапины. Лар-ина, которая перехватила тот отравленный кинжал, лежала неподалеку. Я видела по зеленым и синим датчикам, что ее жизни ничего не угрожает, но волосы инарки стали совсем белыми, а на переносице появилась первая морщинка.

Я открыла глаза как раз тогда, когда Лео подошел к ней, и с пола, с другой стороны от лечебной капсулы с Лар-иной внутри, поднялся Рингир. Тейринец выглядел уставшим и измученным, но на предложение целителя, которое я не слышала, слишком тихо Лео его произнес, что-то зло рыкнул, а потом выпустил крылья. И я удивленно уставилась на Рингира. Перья у него уже наполовину серебрятся. Это он что, в Лар-ину влюбился? Когда успел-то? И как я это все упустила из вида? Интересно…

— Взяли моду мешаться в целебном блоке, — проворчал Лео. — То Дисар, то этот… Рина! — воскликнул он, заметив, что я пришла в себя.

Откинул крышку, снимая показания.

— Здравствуй, Лео! Рада, что ты в порядке. Как остальные?

— Живы все, кое-кому предстоит подлечиться. Как самочувствие?

Я прислушалась к себе, чувствуя себя вполне хорошо, о чем целителю, рассматривающему голограммы со сведениями о моем состоянии, и сообщила.

— Если я тебе отпущу, ты пообещаешь не ночевать у соседней капсулы? — вдруг поинтересовался он.

— Обещаю.

Я посмотрела на неподвижного Дисар-ри.

— Не переживай, жив. Регенерация в норме. Другой бы сдался, но одно присутствие рихани заставило держаться до последнего. Хотя, кто бы знал, как за безответственность мне хочется помять ему крылья.

— И не тебе одному, — заметила я.

Лео покачал головой, помог мне сесть.

— Тренировок пока никаких не разрешаю. Организм должен восполнить силы, а не тратить их. Загляни на кухню к Трасирию, он ждет.

Я поблагодарила Лео, подошла к капитану, вглядываясь в его черты и вспоминая то отчаянное признание в любви. Но задерживаться, как и обещала, не стала. Уже в коридоре встретила Джана, разговаривавшего с кем-то через лаурт. Кажется, мне послышался голос императора Тейрины.

— Рина, как ты? — тут же отключился он и подбежал ко мне.

— Хорошо, — пожала я плечами. — Как команда? Лео сказал, мы обошлись без потерь. Никто серьезно не пострадал?

— Готир и Кай были серьезно ранены, но сейчас им гораздо лучше. У остальных так… царапины.

Джан неожиданно шагнул еще ближе, а потом крепко-крепко меня обнял.

— Ты чего? — удивилась я.

— Мне все причины перечислить? — ухмыльнулся он. — Ты — жива и здорова — раз. Дисар жив и почти здоров — два. Я этому безумно рад — три. Мы взяли курс на Тейрину — четыре.