Превосходство гения: на осколках Империи (СИ) - Панасенков Вадим (электронные книги без регистрации TXT, FB2) 📗
Сорисея улыбнулась.
— Ну ничего, еще научишься. Я с сестрами всегда общаюсь на равных. Вы, наверное, слышали, что и являюсь потомственной ведьмой.
Кристина кивнула.
— За что я заслужила такую честь стоять рядом с Вами… — растерянно пробормотала Кристина.
— Я прослышала о твоем подвиге и решила лично выразить свою благодарность. Беглый король, это одна из причин, почему я здесь! — Ее Высочество явно обрадовало произведенное ею впечатление.
— Одна? Значит, имеются и другие?
— К сожалению, да, — кивнула Сорисея. — Моего ставленника не так давно убили в его собственном доме, и я хочу в этом разобраться! — Ее Величество села в кресло. Вырез на платье непристойно открылся, оголив ногу королевы чуть выше колена.
Ведьма внутренне сжалась, хотя внешне была спокойно. Разобраться — это означает провести тщательное расследование. И ведьма не сомневалась раз гексония здесь, то за дело возьмутся всерьез. Значит ли это, что за разоблачением могут последовать серьезные неприятности, собственно, и для самой Кристины.
— Ты об этом что-то знаешь? — гексония ждала ответа, не сводя с собеседницы глаз.
Кристина не желала озвучивать тот факт, что она лично присутствовала при линчевании ее ставленника. И своими глазами видела, как регента лишили жизни. Ведь тогда она подставит под удар Изольду. Но и врать королеве ей не хотелось. Ведь это их первая встреча и начинать ее со лжи тоже не дело. Она лихорадочно думала.
— Я хочу услышать ответ на свой вопрос, Кристина, — настояла Сорисея.
«Все равно ведь узнает», — подумала ведьма, чувствуя, как подкатывает к горлу ком, но заставила себя улыбнуться.
— Нет, Ваше величество. Я ничего об этом не знаю… — за время работы в магазинчике она научилась фальшиво улыбаться. Сейчас же это вышло совершенно естественно. Да, лучшая защита — это быть само собой. Кристина полностью расслабилась и позволила своим эмоциям выйти наружу. Скверна была бы горда увидев свою ученицу, умеющую столь виртуозно играть свою роль.
Гексония разочарованно вздохнула. Окинув Кристину таким же холодным взглядом, как у Изольды, она стала и отошла в дальний угол залы. Вскоре она вернулась с маленьким черным футляром в руках.
— Я хочу попросить у тебя помощи, — Кристина опустила взгляд. Затем вздрогнула, как ее щеки коснулось что-то холодное. Это была монета с королевским гербом гексония вложила монету в ладонь. — Помоги мне отыскать убийцу. И королевство тебя не забудет. А если захочешь, то я возьму тебя в ряды придворных ведьм.
На это Кристина подняла взгляд. В этот раз ее глаза алчно блестели.
— Что на это скажешь? Ты согласна?
Глава 48: Верховный судья
Мигрень мучала Нарзана Наумовича с самого утра. И, как назло, лекарств от этой приставучей напасти под рукой не было. Не зря люди придумали поговорку: «утро добрым не бывает». Правда, позавтракать ему все-таки удалось: яичница с колбасой, хлопья с молоком и небольшая порция бутербродов с сыром. Не слишком уж шикарный стол для верховного судьи города Торн. А все потому, что он не слишком любил излишние растраты и экономил на всем чем угодно. Даже на себе. И слуги за глаза называли его «скрягой». Судья не закатывал пышных балов, не ходил в гости. И все больше старался проводить время вдали от центра, возле маленьких домиков, стоящих на берегу небольшого канала, похожего на городской пруд. Ох, если бы не досаждающая мигрень, он бы уже почивал на шезлонге с удочкой в руках.
В редкие минуты отдыха у Нарзана Наумовича улучшалось настроение. И не нужно говорить, что сегодня оно было ни к черту.
— Федька! — крикнул верховный судья в пустоту. — Федька! Где тебя лешие носят! Ходь сюда, кому сказано!
Двери отворились, и в кабинет вбежал щупаный парнища в лаптях.
— Здеся я, — закивал слуга. — Чего изволите, господин?
— Книгу домовую неси! Буду сейчас делами заниматься.
— Так сегодня выходной же, господин! — сник парнишка.
— Где вы такие умные, взялись на мою больную голову! — заохал Нарзан Наумович. — И так мигрень мучает, а тут ты еще! Неси, говорю, буду подсчитывать, на сколько, вы дармоеды, меня объели!
Когда судья садился за книгу, то уже к вечеру никому в доме покоя не было. Он был уверен, что слуги его объедают, обворовывают, приторговывают. И именно из-за этого он время от времени устраивал разнос всем домочадцам. У Нарзана Наумовича был свой любимый пункт обвинения — «Обжорство». В иной раз он мог грозно посмотреть в глаза и сказать: «вижу поправляетесь вы не по дням, а по часам. Видать, объедаетесь за мой счет».
— Да шевелись ты! Чего столбом стоишь! — стукнул судья кулаком о стол.
Федьку будто ветром сдуло, и вскоре он вернулся с увесистой книжицей. Нарзан Наумович записывал сюда все тщательно и скрупулезно. Ничто мимо него не пройдет. Все учтено. С важным видом он раскрыл ее и углубился в чтение.
Но тут судью отвлек стук в дверь.
— Федька! Ты снова куда-то запропастился! — прокричал Нарзан Наумович. — Посмотри, кто там, и выгони его из усадьбы! Поработать не дадут!
Федька протиснулся в кабинет через небольшую щель в двери.
— Ну чего тебе? — в голосе чувствовалось раздражение.
— Там это… Гость.
— И ты его прогнал?
— Хотел было… Но он не стал слушать и вот…
Федька отошел, и в комнату вошел Всеволод Шереметьев. Он снял цилиндр и поклонился.
— А это кто еще? — удивился судья.
— Я Всеволод! Всеволод Шереметьев. Скромный граф, который пришел предложить Вам свою помощь.
— А почему Вы взяли, что я нуждаюсь в какой-либо помощи? — раздражение в голосе только росло.
Граф поднял взгляд на хозяина усадьбы.
— Вы же хотите сократить свои расходы втрое? — улыбка появилась на лице Шереметьева.
Судья захлопнул книгу и подбежал к графу.
— Чего ж Вы раньше об этом не сказали! Приняли бы Вас, как дорогого гостя! — затем он повернулся к слуге. — Федька! Чаю нам и поживее. А Вы присаживайтесь, граф. Правды в ногах нет.
Всеволод сел и закинул ногу на ногу.
— И так? — вернувшись на место, проговорил Нарзан Наумович. — Я слушаю.
— Что? — изобразил граф недоумение.
— Нуууу, — протянул судья. — Расскажите-ка и желательно во всех подробностях, как я могу сократить расходы? Я внимательно Вас слушаю.
В это момент вошел Федька, он принес чай. Граф кивнул в сторону слуги, чтобы тот ушел.
— А теперь проваливай! — распорядился хозяин усадьбы. — Ну-с, приступим!
Всеволод взял чашку и поднес к губам.
— Изысканный вкус, — проговорил он и поставил ее обратно на стол. — Я думаю, Вы, Нарзан Наумович, сейчас подчитываете свои убытки, я прав?
Судья положил лапу на книгу и отодвинул от гостя.
— Правы, — коротко ответил тот. — Откуда Вы про деньги знаете? Уж не шпионите ли?
— Ну, право, Нарзан Наумович. Разве я похож на шпиона, — засмеялся граф. — Просто я всегда в курсе событий. Информация — вот чем я владею.
— И эта информация привела именно ко мне?
— Именно так, Нарзан Наумович, — Всеволод лукаво посмотрел на хозяина усадьбы. — Сколько у Вас народу в доме?
— Много, — признался судья. — Не позволительно много.
— И каждому, наверное, жалованье платите, — сочувственно покачал головой граф.
— Угу, — вздохнул судья. — А куда деваться! Они, поди, с голоду помрут.
Всеволод полез в карман и вытащил что-то блестящее и бросил на стол. Судья вначале отшатнулся, но после взял в руку подарок от графа. Он его повертел, затем небрежным движением положил вещицу обратно.
— За дурака меня держишь! Это же обычная крышка! — выкрикнул судья. — Она и ломанного гроша не стоит!
— Совершенно верно! — не стал спорить с хозяином Всеволод. — Не стоит!
— И что Вы предлагаете?
— Платить зарплату рабочим вот такими крышками, — улыбка озарила лицо Шереметьева. — У Вас же свой магазинчик имеется, как я помню.
— Ну да, имеется, — Нарзан Наумович задумчиво вертел блестяшку в руках. — Что-то я не могу в толк взять что Вы мне предлагаете…
