Хорошая ведьма Малика (СИ) - Гордова Валентина (первая книга .txt) 📗
И так хорошо, тихо, спокойно и… просто хорошо. Просто очень хорошо.
Эльмар, не говоря ни слова, скользнул ладонью по моей щеке, убирая с лица черную прядь волос. Я откровенно нежилась в его объятьях, он, кажется, тоже искренне наслаждался.
И тут ветерок осмелел настолько, что на пару мгновений запутался в моих и без того спутанных волосах. Именно это и вынудило, приоткрыв сами собой закрывающиеся глаза, удивленно спросить:
— А мы где?
Точно не в доме. Нет, мы, кажется…
— В саду, — подтвердил рыжий некромант.
И по самую шею укрыл сидящую у него на руках ведьму появившимся прямо из воздуха белым покрывалом. Еще одно такое же лежало на земле и мы, собственно, на нем сидели.
— А как мы здесь оказались? — Голова почему-то отказывалась переваривать мысли и думать хоть о чем-то.
— М-м-м, — в голосе некроманта мне отчетливо послышался смех, — твой дух сказал, что или мы выметаемся из дома, пока от этого дома еще хоть что-то осталось, или он открывает портал и вышвыривает нас во Мрак.
Подняв голову, с искренним потрясением посмотрела на улыбающегося мага, после с не меньшим потрясением стремительно обернулась к дому. Темный в ночи, он казался мне совершенно целым… только оконный проем гостиной словно бы стал несколько больше.
— Так, а… что с домом? — Все же спросила я, окинула его еще одним ничего не заметившим взглядом и закинула голову, снизу вверх глядя на своего бывшего мужа.
Бывшего… или уже не совсем? Если учесть, чем мы занимались последние сутки… Вот Тьма.
Неожиданно поняла, что при всей своей гордости и ведьминском скверном характере не испытываю по данному поводу никаких сожалений. Только Эльмару ни за что не признаюсь, а то у некоторых и так с самомнением проблемы.
— Понимаешь, — рыжий старательно сдерживал смех и принялся использовать отвлекающие маневры, такие, как нежное поглаживание меня по оголенным плечикам, шее, щеке, — не знаю даже, с чем это было связано, но одна темпераментная ведьма не посчитала нужным сдерживать свои… эмоции.
Плохо понимая, о чем он говорит, я все равно на всякий случай смущенно покраснела.
Эльмар оценил, честно оценил, даже покрасневшую щеку нежно погладил еще раз и добил:
— Дом придется перестраивать.
В этот момент, словно только слов некроманта и дожидаясь, с содрогающим скрежетом одна из внешних стен моего дома наклонилась… с сотрясшим землю грохотом сложились стены и рухнула крыша!
От разлетевшейся во все стороны пыли и осколков уберег Эльмар. Он даже не пошевелился, но вокруг нас засверкал похожий на мыльный пузырь защитный купол.
— Ой, — почему-то решила я, сжавшись.
Меня мгновенно обняли крепче, успокаивающе погладили по спине и заверили:
— Все хорошо.
Хорошо не было. Это понимала я, об этом знал бессовестно солгавший некромант и именно это собирался высказать нам замерцавший над руинами Ен.
Мой дух был… в бешенстве. Медленно и жутко он сменил свой окрас с привычного голубовато-зеленого на яркий алый, крайне медленно и угрожающе поднял голову и посмотрел на меня. Четко на меня.
Но когда заговорил, его голос не был злым, он казался каким-то неприятно удивленным и шокированным.
— Еще в тот момент, когда ты меня из Тьмы вытаскивала, я уже тогда знал, что от тебя будут одни проблемы.
Возмущенно засопев, обижено смотрю на духа. А тому и на мой взгляд, и на мое сопение абсолютно все равно, он руины вверенной ему территории осматривал и продолжал:
— На что я в принципе надеялся, связываясь с потомственной черной ведьмой?
— Она еще и верховная, — любезно уведомил Эльмар.
И Ен неожиданно психанул. Всем телом развернулся к некроманту и рявкнул:
— Я в курсе!
А потом сделал подлость:
— Я, в отличие от тебя, присутствовал в момент ее становления верховной ведьмой. А еще я, в отличие, опять же, от тебя, был с ней каждую ночь и слышал, как эта излишне гордая идиотка ревет в подушку.
Я замерла. Просто застыла, пораженная и словами, и тем… тем, что Ен знал. Знал и рассказал. И не знаю, чего во мне сейчас было больше: стыда или злости.
Мне не хотелось, чтобы Эльмар знал о… таком моменте нашего расставания, и было совершенно неприятно от того, что Ен взял и все рассказал ему. Абсолютно неприятно.
И Эльмар… он тоже застыл, его обнимающие меня руки словно заледенели, а грудь, на которой я продолжала полулежать, по ощущениям напоминала теперь камень. Твердый холодный камень.
— Не смотри на меня так, — попросил дух, не чувствуя себя виноватым и спокойно выдерживая мой обиженный взгляд. — Ты гордая, он гордый, так гордыми одиночествами и останетесь.
Возможно, он прав. Да, я была гордой, и да, Эльмар Лагардер тоже был сверхгордый. Наверно, так просто, если логически подумать, именно из-за гордости мы и разошлись.
Он не принял обмана, не принял самой мысли о том, что впустил ведьму даже не в свой дом — в свою жизнь на целых два года. На долгих два года, пропитанных моим обманом.
Не могу сказать, что это было проявлением гордости с моей стороны, скорее инстинкт самосохранения велел мне держать рот на замке и не рассказывать ведьмолову о своем происхождении. Свое молчание я могла объяснить. Но почему тогда, в самом начале, узнав правду об Эльмаре, я сразу же не подала на развод? Почему сразу не ушла от него? Я осталась. И мое молчание осталось со мной.
И вот уже это было гордостью. Моей местами сильно глупой гордостью.
И я ушла, гордо улетев в горизонт, и вызвала демона, чтобы он развел нас — от гордости. Наверно… от гордости же, да?
Я точно поняла, что Эльмар думает о том же, когда в его объятья вновь вернулась нежность и теплота, и когда рыжий прижал меня к себе сильнее, поцеловал мои волосы на затылке и весело решил:
— Любовь — это игра. Ты просчитываешь варианты и делаешь ход, я делаю свой, но в итоге всегда есть победитель и проигравший.
— И кто проиграл? — Заинтересовалась я, обнимая ладонями его руку.
Пауза и подчеркнуто скорбное:
— Ведьмолов во мне.
Я с трудом подавила улыбку, но желание прижаться к мужчине спиной сдерживать не стала.
— А еще твой дом тоже потерпел поражение, — печально добавил Эльмар.
Но это было совершенно лживая печаль, которой не было ни у него, ни у меня, зато в избытке присутствовало у Ена.
— Это не первый дом, который терпит поражение. — Напомнила я, чувствуя себя, не смотря на произошедшее, все еще очень хорошо.
— Прости, — внезапно прошептал рыжий куда-то мне в затылок.
— За что? — Честно не поняла.
Или поняла, но не захотела признаваться в этом даже себе самой, потому что… тяжело было. Тяжело и неприятно, и откровенно не хотелось думать вообще не о чем, если честно.
Эльмар обнял меня и второй рукой, перехватил поперек живота и прижал к себе, как будто не хотел отпускать вообще никогда.
— За то, что дал волю эмоциям там, где нужно было сесть и просто поговорить. — Произнес он напряженно.
Я… знала, что эти слова искренни, знала, что он от всей души просит за это прощения, и знала, что мне тоже следует извиниться, потому что и моя изрядная доля вины во всей этой ситуации была, но:
— И за порушенный дом, — тихонько вставила я.
— И за порушенный дом, — покорно согласился мой бывший муж.
— И за соседские дома, — вставила еще тише и невольно чуть-чуть втянула голову в плечи.
Эльмар выдержал и это, согласившись повторно:
— И за соседские дома.
Окончательно обнаглев, добавила:
— И за уворованную кошку.
— И за… стоп.
Вместе с последним словом он и сам замер, как-то очень напряженно, а я невольно улыбнулась, просто не смогла не улыбнуться, потому что Эльмар вот только сейчас осознал, что над ним тонко измывались.
Но осознание он принял с достоинством, и вместо укора я получила лишь прохладное замечание:
— Знаешь, твоя вина тоже есть. — Таким ни на что не намекающим тоном.
