Невеста берсерка (СИ) - Федорова Екатерина (книги бесплатно без .TXT) 📗
Ярость колыхнулась внутри тугой ало-золотой волной — и мысли вдруг спутались. Дышать стало трудно.
А потом в голове потекли совсем другие мысли. Озлобленные, звенящие чистой яростью.
Те, кто сейчас пирует в его зале — люди. И тот, кто принес сюда змею, тоже был из них. Люди. Завистливые, подлые…
Предававшие его раз за разом. Презиравшие его в детстве, смеявшиеся над ним, над ублюдком, незаконнорожденным. Плевавшие ему в лицо. Те, чьи руки подливали зелье ему в питье, мазали стрелы кровью Мирового Змея…
Разобраться с ними? Заодно покарает и того, кто посмел подсунуть эту змею в его покои. В его покои.
Харальд поймал взглядом лицо девчонки, по-прежнему глядевшей на него с ужасом. Подумал, задыхаясь — вот и эта начинает предавать. И все же…
У нее ладное тело. Воспоминание о желании, которое он испытал недавно, снаружи, под стеной главного дома, всплыло в памяти на короткое мгновение. Прикончить змею, чтобы не пугала девчонку? А потом разобраться с предателями за стенкой…
Харальд, оскалив зубы, отступил к выходу, Размахнулся, впечатав руку со змеиной головой в бревенчатую стену возле косяка.
Та ударилась в бревна с костяным стуком — дерево хрустнуло, кулак Харальда отбросило.
Голова, зажатая в его руке, яростно скалила зубы. И шипела, моргая мелкими глазами — в каждом из которых мерцал узкий змеиный зрачок.
Харальд глухо заворчал. Он уже решил, что будет с этой тварью. Она его тоже предала, затаившись в его покоях. Жаль, стенка не каменная…
Он заколотил змеей о бревна так, что полетели щепки. Бил, пока от змеиной головы не осталась измочаленная каша, с торчавшими оттуда обломками костей.
Серебряное тело, сжимавшее запястье, ослабло, повиснув тряпичным жгутом. Быстро начало темнеть, угасая.
Харальд отшвырнул змею в сторону, стряхнул с ладони липнувшее к пальцам месиво. Вытер руку о рубаху.
К предателям, подумал тяжело. К тем, кто пирует за стенкой. А потом уже к тем, кто торчит на стенах…
Девчонка всхлипнула, и Харальд отвлекся. Посмотрел на нее внимательно. Она тоже человек. Предает, потому что смотрит с ужасом. Тоже из предателей.
Харальд шагнул к девчонке.
Ярость клокотала в нем, горча на губах и заливая лицо Сванхильд расплавленным золотом…
Так нельзя, мелькнула вдруг у него бледная мысль. Но тут же утонула в ярости.
Девчонка попятилась. Он наступал на нее, выставив перед собой полусогнутые руки — и видя, что серебряный огонь горит даже на ладонях.
А правая рука, та, которой он перед этим держал змею, заледенела.
В опочивальне сиял свет — и весь он шел от Харальда. Того залило серебром всего. Не только лицо, но и руки, голые от плеч, сияли…
А еще он смотрел, зло оскаливаясь. Зубы горели серебряным светом.
От прежнего Харальда в нем сейчас ничего не осталось. Взгляд был безумный, словно его подменили. И лица не видно — одна морда горела, страшная, нечеловеческая. Похожая на ту, что была у серебряной змеи.
Но страху у Забавы хватило только на три шага. А потом она опомнилась. И поймала двумя руками светившуюся то ли ладонь, то ли уже звериную лапу, с когтистыми скрюченными пальцами.
Ничего больше она не успела — потому что ребра вдруг стиснуло. Да так, что не вздохнуть. Сверкающая серебром морда нависла над самым лицом.
И уже задыхаясь, Забава потянулась к нему. Одними губами, вытягивая шею — тело-то держали лапы. Выдохнула, с хрипом выпуская изо рта последние остатки воздуха:
— Хара…
А потом она все-таки дотянулась. Перед глазами уже вовсю плясали темные мошки…
В себя Харальд пришел от ее хрипа. И от тепла губ, коснувшихся его оскаленного рта.
Руки, грудь, живот — все радостно ощущало жар девичьего тела. Казавшегося таким мелким по сравнению с его собственным. Но таким теплым.
Она не может вдохнуть, вдруг осознал он. И ослабил хватку.
Девчонка сразу задышала, часто и судорожно. Закашлялась, втягивая воздух.
Следовало бы дать ей передышку — но он ощущал себя каменным и ледяным. И золотой свет, мерцавший на ее лице, еще не погас.
А тепло, идущее от ее тела, согревало.
Харальд сделал еще два шага и притиснул девчонку к стенке рядом с оконцем. Задрал на ней подол.
Его ледяной руке ее оголившиеся бедра показались горячими и жаркими. Он торопливо расстегнул свой пояс, тут же упавший на пол. Одной рукой стащил с себя рубаху. Прижался к Сванхильд грудью, впитывая тепло, проходившее даже сквозь шелк платья.
Потом потянулся к завязкам штанов. Издал невнятный клокочущий звук, когда ощутил жар ее ног возле своих бедер…
И еще один звук, но уже похожий на шипение, когда входил в нее.
По спине и ногам вдруг скользнули жаркие волны. Он понял, что она его обнимает. Прижимаясь к нему всем телом, уткнувшись лицом ему в грудь…
И даже обхватив ногами.
Жар тек от девчонки все сильней. И он плыл в нем, качаясь на частых и мощных волнах — идущих от движений собственного тела. Понемногу согреваясь. Чувствуя радость, покой и удовольствие…
Харальд ощутил себя прежним лишь за несколько мгновений до того, как долгая судорога высвобождения омыла тело. Заполняя его удивительной легкостью — и наслаждением.
Он несколько раз тяжело выдохнул, встречая и провожая этот миг. Потом прижался лбом к стене над макушкой Сванхильд.
Стоял, слушая, как замедляется его собственное дыхание. Ощущая, как разжимаются и опадают, скользя по его бокам, руки девчонки. Теперь уже холодные, озябшие.
Чувствуя, как она дрожит, притиснутая к стене его телом.
В уме летели мысли — одна за другой, потоком.
На этот раз без той, раскаленной и сводящей с ума ярости.
Все началось с того, что он увидел змею — и коснулся ее. Потом он изменился, уже в который раз. Ощутил ненависть к людям, к девчонке…
И эту змею сюда кто-то принес. Как? Вряд ли под полой плаща. Надо осмотреть опочивальню, может, что и найдется.
И сделать это нужно немедленно. Чем больше пройдет времени — тем меньше у него шансов найти того, кто это подстроил.
Вот только серебряный свет с его кожи больше не лился, и в покоях снова стало темно.
Харальд отодвинулся от Сванхильд, оставив ее дрожать у стены. Наклонился, провел рукой по полу, ища рубаху, которую кинул вроде бы в эту сторону…
Пальцы вдруг наткнулись на мелкий черепок.
И он, враз позабыв о рубахе, замер.
Кувшин. Или крупный горшок. Значит, змею принесли сюда в сосуде. Швырнули его в опочивальню и закрыли дверь.
А вот зачем это сделали…
Он чуть не придушил девчонку. И хотел расправиться с людьми за стеной. Возможно, ему это удалось бы.
Губы Харальда скривились. Ему самому змея вреда не причинила. Снова Ермунгард? Раз уж тут замешана змея…
Он выпрямился, торопливо завязывая штаны. На ощупь отловил в темноте руку Сванхильд. Проверил, в порядке ли у нее платье, пройдясь по ее телу рукой.
И потащил к двери.
Закат уже догорал. Холодный осенний ветер погладил Харальду спину и грудь, но он его ледяной ласки даже не заметил. Тепло, полученное от девчонки, все еще грело, заливая жаром.
А вот ее рука мелко тряслась у него в ладони.
Придется потерпеть, молча повинился он перед ней. Но недолго…
Перед входом в главный зал торчало несколько подвыпивших мужиков, выскочивших наружу выяснить отношения. Харальд с ходу узнал в них пару своих воинов, пришедших с ним из Хааленсваге — и трех людей Убби.
При виде голого по пояс ярла, тянувшего за собой невесту, все заухмылялись.
— Рты захлопнули, — сквозь зубы прошипел Харальд. — Всем стоять и молчать. Ты, Тордульф. Зайди в зал и возьми пару факелов с крайнего столба — но обо мне не говори ни слова. Где те двое, которых я отобрал в стражу своей невесте?
Из-за спин подвыпивших воинов вынырнули двое парней, стоявших до этого у стенки. Этой паре он сегодня запретил пить — а остальным все-таки позволил.
