Северный путь (СИ) - Гольшанская Светлана (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Примерно через неделю они перешли границу между Кундией и Лапией. Правда, границей лесополоса называлась очень условно. Кое-где, конечно, были выставлены посты и гарнизоны, но рыцари не особо смотрели на тех, кто ехал на север. Все больше следили, чтобы оттуда ничего не шло. Лапии здесь боялись не меньше Дикой пущи в Дрисвятах. Страна чернобородых колдунов и белоглазых ведьм — так называли ее жители приграничья, уверенные, что ступившие на северные земли уже никогда назад не воротятся. Попадут под чары колдунов или демонов, коих там бродит великое множество, или, что самое ужасное, застанет их северное сияние, захватит в свою круговерть да утянет в сердце Хельхейма, в червоточину самую. Вот там-то Преисподняя и находится — последнее пристанище для мятущихся грешных душ, где их будут мучить и вымораживать до самого пришествия Единого.
Финист усмехался подобным россказням, Дугава со Жданом следовали его примеру и тоже бесстрашно смотрели вперед на медленно затягивающуюся первым снегом возвышенность. Майли в отличие от них долго не могла расстаться со своими старыми представлениями о мире, поверить, что те, кого она раньше считала бесспорным злом, стали для нее единственными друзьями и защитниками от фанатических воззрений бывших товарищей по вере. Герда вообще с головой ушла в книги. Благодаря им она точно знала, что там есть, а что придумала охочая до всяких ужасов народная молва.
В первый день пути вышла небольшая размолвка. Во время стоянки Герда подсела к Финисту и осторожно напомнила, что они давно забросили занятия чтением и пора бы их возобновить. Тот охотно согласился, и не потому что после того, как он с горем пополам научился складывать буквы в слова, на голубиных станциях на него перестали смотреть как на полное ничтожество, а скорее потому что во время чтения Герда всегда увлекалась настолько, что забывала пугаться, когда он касался ее или смотрел в упор.
Все испортила Майли. Заметив, как широко улыбается Финист, как лучатся его глаза, когда Герда в запале начинает повышать голос и помогать себе руками, превращаясь из робкой девушки в сильную умную женщину, она испугалась, что может потерять его. А может… а может, Финист никогда ей и не принадлежал, а то, что случилось с ними в лесу у Будескайска, было лишь чудесным сном, который она сама выдумала. От таких мыслей становилось нестерпимо больно. Майли всегда злилась от боли, еще с самого детства. Вот и сейчас она бесцеремонно оттолкнула Герду в сторону и грубо сказала:
— Иди, я сама его научу.
Герда поджала губы и посмотрела на Финиста. Тот ошалело переводил взгляд с одной девушки на другую. Майли склонилась к самому его уху и что-то шепнула. Его зрачки испуганно расширились.
— Да, правильно, пусть лучше она, — неуверенно заговорил Финист. — А ты полежи. Тебе надо больше отдыхать после болезни.
Герда подчинилась, хотя в душе испытывала большое желание истерично завизжать и расцарапать Майли лицо.
Еще через пару дней Герда решилась напомнить Финисту про то, что он хотел научить ее защищаться от обидчиков. Тот с радостью принялся придумывать для нее разные виды тренировок на выносливость, показывать основные приемы, исправлять ошибки, но тут снова появилась Майли.
— Финист, мне снятся кошмары. Я постоянно вижу мертвых. Ты должен помочь мне с этим справиться! — капризно надувая губки, заявила она, хотя прежде не выказывала ни малейшего желания учиться пользоваться даром. Он ее пугал. И неудивительно, учитывая, что произошло с ее отцом.
Финист очень старался сохранить душевное спокойствие Майли, обходя стороной места, связанные со смертью. Знал, что умственное здоровье медиумов очень хрупкое, особенно таких неподготовленных и эмоциональных. Но обучение как раз означало столкновение с миром мертвых. Финист надеялся отложить его до того, как они прибудут в Упсалу. Он хотел передать Майли более опытному учителю, потому что сам плохо представлял, как провести ее по краю безумия и не позволить в него окунуться. Но, если она сама попросила, то отказать он не в праве. Он давал клятву, нарушить которую не позволяла совесть.
На попытки обучить Майли у Финиста уходило очень много времени и сил, гораздо больше, чем на Ждана с Дугавой вместе взятых. Ни на что другое он уже отвлекаться не мог, и Герда вдруг почувствовала, что осталась совсем одна. Все были заняты своими делами: учились использовать способности Стражей, обсуждали вполголоса свои успехи, мечтали о том, какое применение найдут им в будущем, когда Компания их аттестует. Герде же порой казалось, что когда закончится этот бесконечный путь, никакого будущего у нее не будет. Ведь и не ушла она до сих пор, потому что идти было некуда, да и незачем. Эти ребята, Стражи, хоть они так себя не называли, привнесли в ее обыденное существование захватывающие приключения, свежее дыхание дальних странствий, смысл, в конце концов. И они неизбежно его заберут, когда наступит время каждому идти своей дорогой. Как она сможет стать прежней, вернуться к спокойной жизни без демонов и Стражей?
— Он действительно так тебе нравится? — Герда вздрогнула. Размышляя, она совсем потеряла связь с реальностью, и, когда кот лизнул ей руку и заговорил, ее как холодной водой окатили.
— Кто? — с трудом сосредоточив внимание на собеседнике, спросила она.
— Финист.
Герда пожала плечами.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты в последнее время так на него смотришь…
— Как?
— Томно. Словно в чем-то признаться хочешь, но не решаешься. Можешь признаться мне, я все равно разболтать ничего не смогу.
Герда внимательно посмотрела на него. За последнее время он тоже как-то сник, даже шерсть стала более тусклой, хотя, может, просто на зиму вылинял. Герда взяла его на руки.
— Он хороший. Я бы хотела… больше всего хотела остаться с ним, но не могу. У меня нет дара, и я никогда не смогу стать частью их компании, компании Стражей. Поэтому все разговоры и взгляды настолько же бессмысленны, как мечты о человеке, который давно умер.
Кот свернулся клубком и молчал.
— На самом деле я боюсь остаться одна, — Герда подняла его и посмотрела в грустные синие глаза. — Но этого не случится, потому что ты всегда будешь со мной, верно?
Кот прижал уши и отвел взгляд.
— Слушай, а почему все кот да кот? У тебя ведь имя должно быть, — Герда безуспешно пыталась его растормошить. — Не хочешь говорить, тогда я сама его придумаю. И не жалуйся потом. Как тебе Арчибальд?
Кот недовольно высунул язык.
— Себастьян?
— Гадость.
— Карл?
— Ты пытаешься назвать меня именем из сказок про рыцарей?!
— А вдруг ты на самом деле заколдованный рыцарь? И если я сожгу твою шкуру или отрублю голову, ты снова станешь человеком.
— Мне больше нравился вариант с поцелуем.
— Я не Ждан, чтобы жаб целовать.
Они весело засмеялись.
— Если серьезно, как твое имя?
— Шквал. Помнишь, так меня Ужиный король называл.
— Что за странное имя для кота?
— Ты сама сказала, что я на самом деле не кот. Кроме того, это просто кличка, мое настоящее имя слишком длинное и сложное — все равно не запомнишь. Шквал к нему ближе всего.
После разговора с котом на душе стало теплее. Хотя бы что-то в этой жизни определено. «Герда и Шквал» — странная компания, но все же лучше, чем просто «Герда».
***
Хотя бы часть историй про Лапию оказались правдой. Перед путниками лежала суровая, дикая горная страна, где людские поселения встречались очень редко. Хуторов и маленьких деревушек так и вовсе не было. Здесь предпочитали селиться кучно, чтобы зимой сохранять тепло и отбиваться от демонов вместе. Но возле границы городов не было. За первые дни в Лапии путники успели соскучиться по виду человеческого жилья. Один мохнатый хвойный лес густо покрывал низкие еще предгорья. Темнело рано. Из-за мокрого снега дорога стала скользкой, поэтому время ночевок пришлось увеличить.
На одной из них, довольно ранней, потому что еще не стемнело, Герда решила почитать в одиночестве, а заодно не мешать ребятам тренировать свои способности. Она удобно устроилась на поваленном дереве, подложив под себя кусок толстой материи, и углубилась в книжку, ту самую «Книгу теней», что нашла в потаенной комнате в Будескайске. Раньше руки до нее не доходили — сейчас в первый раз открыла. Это действительно оказался дневник.
