Сладкое зло - Хиггинс Венди (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Должно быть, я чего-то не понимала, потому что мне не слишком хотелось кричать от радости, когда я вспоминала о мече. Но что-то в его бурной реакции заставило меня хотеть присоединиться к его восторженному веселью.

—

Что-то назревает! Что-то большое. Я не знаю что именно, но… ангелы доверили тебе какую-то серьезную миссию. Моя маленькая боевая девочка.

"Боевая девочка?" Подобный поворот в сценарии казался, по истине, уморительным.

—

Как ты думаешь, что я должна делать?

—

Пока ничего, детка. Для начала тебе нужно многому научиться. Я хочу, чтобы ты была в состоянии защитить себя, когда меня не будет рядом. Может настать время, когда тебе придется делать то, что тебе не нравится, чтобы выжить. Возможно, тебе будет нужно, как минимум, сделать вид, что ты работаешь.

Он обвел меня изучающим придирчивым взглядом.

—

Для начала, твоя внешность… ты выглядишь слишком мило, слишком естественно и невинно. Как бы я не ненавидел то, что собираюсь сказать, но твой внешний вид придется сделать более эффектным и цепляющим. И тебе необходимо усвоить свои предельные лимиты в употреблении алкоголя. Не хочу, чтобы ты оказалась в той ситуации, когда не знаешь своих границ.

—

И как же я должна их узнать?

—

Ты будешь пить. Под моим присмотром. Мы вычислим, как много ты сможешь употреблять за определенное количество времени, а потом будем практиковаться, чтобы ты могла принимать алкоголь и оставаться при этом с ясной головой.

Мое сердце глухо ударилось о ребра.

—

Мы начнем сегодня?

—

спросила я.

Воцарилась зловещая пауза, прежде чем он прочистил горло и сказал:

—

Нет. Начнем мы завтра.

Он завел машину и, выехав на дорогу, набрал скорость. В первый раз я заметила, что мы направляемся к Картерсвиллю. Он собирался отвезти меня домой.

У меня появилось непреодолимое желание обнять его.

Я расширила диапазон своего зрения вдоль линии деревьев и дороги вокгруг нас. Никого не было видно в поле зрения, и потому я обхватила руками его плотную шею и обняла его, положив голову ему на плечо.

Тело его затряслось от хриплого радостного смеха. Он держал руль одной рукой, а другой потянулся, чтобы похлопать меня по плечу.

—

Просто помни, что я люблю тебя,

—

вздохнул он, и я терялась в догадках, что такого он мог бы сделать, по его мнению, чтобы заставить меня сомневаться в его чувствах.

Прежде чем лечь спать, я выглянула в окно своей спальни и заметила, что на небе не было видно ни луны, ни звезд. Плотные серые тучи затянули белесое ночное небо. Воздух был жутко холодный, поэтому, чтобы избежать сквозняка, я закрыла дверь в спальню на щеколду.

Надеясь, что не потревожила Пэтти, у которой был тяжелый день, я забралась в постель.

Пэтти приходилось нелегко с тех самых пор, как я встретила отца, из-за некоторых изменений в родительской опеке.

Слово Пэтти уже не было решающим и непререкаемым, потому что существовала большая и куда более серьезная угроза, от которой даже она не могла меня защитить.

Сейчас все, что Пэтти могла сделать, это надеяться, что она воспитала меня правильно.

Удобно примостившись в постели, я сложила ладони вместе и закрыла свои глаза. Я не знаю, что Ты хочешь, чтобы я сделала, или куда ты повелеваешь мне идти, но я доверяю Тебе. Укажи мне путь, пожалуйста, когда настанет время действовать. Помоги мне распознать твои знаки. Подскажи моему сердцу и позволь мне услышать твои слова, Господи.

Вздрогнув, я проснулась в три утра.

Дождь барабанил по оконному стеклу. Я закрыла глаза и попыталась расслабиться, отодвинув беспокойное предчувствие.

Как только я снова задремала, я почувствовала с леденящей душу уверенностью, что за мной следят. Я хотела забраться под одеяло, как ребенок, но была слишком напугана, чтобы пошевелиться или открыть глаза.

Я затаила дыхание. Кто-то был в моей комнате? В моей голове возник облик молодого человека, стоявшего на открытом воздухе, на рынке в окружении детей и женщин всех возрастов, делающих свои покупки.

Я чувствовала тревогу и опасение юноши, он стоял, оглядывая собравшуюся толпу с широко раскрытыми глазами. Он посмотрел вниз, на маленький детонатор в руке, и я с ужасом поняла, что к нему были пристегнуты бомбы. Он пробормотал что-то себе под нос.

Нет, не делай этого! Прокричала я ему, но он не услышал меня. Крикнув в воздух, он нажал на кнопку, создав ослепительную вспышку.

Я хотела сесть, но моя грудь была тяжелей камня. В моей голове уже вовсю разворачивалась другая сцена.

В совсем другом месте.

Человек в офисе держал телефонную трубку

—

картинка сменилась, и я увидела женщину на другом конце провода, его жену, на последних месяцах беременности, накрывавшую стол для ужина.

Ее лицо омрачилось, когда он сообщил, что у него поздняя встреча, в то самое время как его любовница уже вовсю расстегивала его ширинку. Ярко красный цвет его вожделения полностью перекрывал туман вины.

Мое сознание провалилось во мрак.

Какого черта тут происходит? Я задыхалась и натянула одеяло до подбородка.

И тут возникло новое видение: испуганные собаки, затравленные палками до бешеной агрессии, брошены вместе, чтобы разорвать клыками друг друга под овации, бурные крики, тыканье пальцами и смех толпы.

Стойте! Это не смешно! Я чувствовала, как подкатывает тошнота при виде паники в глазах животных и человеческой жажды насилия.

Я продолжала ловить ртом воздух, не в силах наполнить легкие.

А вот мальчик, не старше меня, в каком-то подвале или погребе, привязывает веревку к балке, а другой конец с петлей набрасывает себе на шею.

Я замотала головой, пытаясь отогнать его разрушительные эмоции: разочарование в себе и одиночество, которые тянулись ко мне черными удушающими пальцами.

Я протянула ему руку. Позволь мне помочь тебе, взмолилась я. Ты не один.

Но его глаза были пустыми, и он позволил себе упасть.

Нет! Я закричала, а тело его корчилось и раскачивалось. Он исчез в тумане мыслей…

Девушка резала нежную кожу своего запястья лезвием бритвы все глубже и глубже… потому что она ненавидела свою жизнь и хотела затмить боль своего несчастного существования болью, которую она сама для себя выбрала.

Хрупкая пожилая женщина, ограбленная и изнасилованная, оставлена истекать кровью на полу собственного дома без единой надежды, что кто-то из ее очень занятых детей позвонит или придет, чтобы поинтересоваться, как у нее дела.

Видения, одно ужаснее другого, калейдоскопом сменяли друг друга.

Эмоции были настолько тяжелыми, что, казалось, я вот-вот могу задохнуться. Я трясла головой из стороны в сторону вновь и вновь, отчаянно умоляя все прекратиться.

Кто-нибудь помогите им! Видения мелькали все быстрее и быстрее, становясь все ярче и отчетливее.

Маленькая девочка притворялась, что спит, пока тень мужчины склонялась над ее кроватью…

Мальчишка подросткового возраста лежал в грязи своей собственной рвоты…

Безоружное племя

—

семьи с маленькими детьми

—

на коленях, изрублено тусклыми мачете, пока они молили о пощаде…

Мать с обезумевшими глазами смотрит вниз на своего краснолицего от плача малыша и опускает его в наполненную водой ванну, и держит его так до тех пор, пока тот не захлебнется… Ее омертвевшие глаза никогда не отрывались от малыша.

—

Нет! Нет!

—

я вцепилась в свои волосы, которые уже промокли от слез и пота.

Вот пять мужчин стоят над кем-то, лежащим на земле, пиная свою жертву, переполненные необоснованной ненавистью и злобой. Их жертва менялась: он был черным; он был белым; он был мусульманином; он был евреем; он был голубым.

А пятеро мужчин все пинали и пинали, испуская ненависть на каждую жертву… И все потому, что боялись того, чего не могли понять и принять.

С финальным ударом по лицу жертвы все закончилось.