Академия "Алмазное сердце" (СИ) - Фрес Константин (читаемые книги читать .txt) 📗
Корнелиус тоже решил действовать. По его велению открылась Вседверь, ее солнечный проем засиял прямо за его спиной, и оттуда снова начали выходить его двойники, со шпагами наперевес, готовые атаковать всякого. В несколько секунд их вновь стало много, неимоверно много, и некоторые из них снова начали увеличиваться в размерах. Казалось, этому безумию не будет конца, казалось, что Корнелиус просто завалит весь мир копиями самого себя, растопчет и погребет всех и вся под камнями и телами, но у Аргента на то были свои планы.
Одним пассом руки он направил всю огромную, тяжелую каменную массу на войско Корнелиуса, и каменные осколки, летящие со скоростью снарядов и пуль, в миг посекли всех и все на своем пути, разорвав ненастоящие тела и унеся с собой обратно во Вседверь и каменных, не до конца подросших истуканов, и дымную сажу. Один миг — и на разбитой крыше башни стало пусто и тихо, и лишь Корнелиус, чудом успевший укрыться под защитным магическим куполом от каменного смерча, устроенного Аргентом, остался стоять против великого техномага.
— Вседверь заберет обратно свои дары, — небрежно произнес Аргент, опустив руки. — Ну? Что ты теперь можешь противопоставить мне? Не тебе со мной тягаться, призрак. Не тебе.
Корнелиус не отвечал. Губы его жалко кривились, на глаза наворачивались слезы, он оглядывался на закрывающуюся за его спиной Вседверь, но больше помощи оттуда ему не было.
— Вы можете убить меня, — прошептал он. Он произнес эти слова тихо, но ночной ветер, шелестящий полами плаща Аргента, донес эти слова до слушателей. — Но я приду снова и снова. Вы можете убить меня, — прокричал Корнелиус, снова впадая в истерику. Его величие соскользнуло с него, как сгоревшая бумажная маска, лицо его из красивого снова сделалось жалким, трусливым и отталкивающе-жестоким, трясущимся, как желе на тарелке. — Но я бессмертен! Бессмертен, слышите вы!..
Ни говоря больше ни слова, Гаррет, словно тигр, накинулся на него и вцепился в горло ненавистному некромагу. Он навалился на Корнелиуса всем телом, крича, яростно сверкая глазами и терзая его, в клочья разрывая кружева его шикарного воротника и галстука, ногтями сдирая золотую вышивку с его шелкового жилета, и Корнелиус — хоть он и был плотнее и выше тощего мальчишки, — покачнулся.
— Ты заставил меня убить отца! — орал Гаррет, яростно сверкая глазами и царапаясь как дикий зверек. — Ты!.. Ты причина всех наших бед! Я сейчас столкну тебя в эту Вседверь, гнида, и ты исчезнешь там навсегда!
Джон, заорав громче брата, подскочил к Корнелиусу и впился в него как клещ. Ярость и горе затопили ему разум. Столкнуть во Вседверь? Да, значит, столкнуть. Погибнуть там вместе с братом? Да, погибнуть. Отомстить за отца, за свои муки и за Уну, которая выбрала такой нелегкий путь. Много вопросов и один лишь ответ — «да».
И третьим, кто навалился на них, спустившись с небес, словно коршун на добычу и сбросив черные крылья, был Дерек. Удара его приземлившегося тела хватило на то, чтобы сбить Корнелиуса с ног, и Дерек, обхватив братьев, крепко вцепившись в их одежду, одним толчком опрокинул всех их — и себя, — в закрывающуюся Вседверь.
— Нет! — завопила Уна, увидев, как магическая дверь закрывается за братьями. Она тотчас позабыла о своей усталости и боли в измученном теле и оказалась на ногах, но поздно. Вседверь закрылась, и не стало ни Корнелиуса, ни братьев, ни Дерека… — Нет, ради бога, нет!
Аргент шагнул к ней, его руки крепко стиснули ее, и рыдающая Уна почувствовала, как он вздрагивает, а его губы покрывают ее волосы поцелуями, но это было слабым утешением для нее, только что пережившую такую чудовищную потерю.
Где-то в стороне послышался жалобный стон, и Уна, рыдая, прижимаясь к груди Аргента, вспомнила о спасенной девушке и Демьене. Наверное, он собой ее закрыл, когда начали рушиться каменные колоссы, чтобы ее не посекло осколками.
Припомнив ослепительную улыбку принца, подаренную спасенной девушке, Уна почему-то подумала, что Демьен влюбился. Тотчас, как коснулся ее. Тотчас, как освободил. Для нее он был героем, спасителем, не каким-то там жалким мальчишкой, а очень храбрым мужчиной. С удивлением отметила Уна и тот факт, что Демьен действительно такой — дерзкий и смелый… мужчина. Опасность, особенно смертельная, словно не рождала в его сердце страх, а делала его еще смелее и заставляла вести себя еще более дерзко и вызывающе. В его крови словно разгорался огонь, заставляющий пылать красным румянцем щеки принца. Его глаза разгорались диким, торжествующим огнем, он улыбался — прекрасно и страшно одновременно, — и Демьен шел вперед, до конца, до упора. До смерти. Действительно, настоящий принц из сказок… таки, и только такие спасают принцесс от злодеев.
И Дерек… Уна тихонько заплакала, вспоминая своего смелого молчаливого рыцаря, отважно принимающего все удары судьбы. Кто знает, боялся ли он? Было ли ему страшно прыгать в раскрытую Вседверь, помогая братьям уничтожить того, кто уничтожил их жизнь?
Уна не знала этого ответа.
Дерек ни слова не сказал. Он просто шагнул и сделал это.
— Почему ты не сказала мне! Почему ты не сказала мне, что вы задумали, глупые самонадеянные дети!
В словах Аргента перемешались ярость и страх. Страх за нее, Уну. Он крепче прижал ее к своей груди, словно баюкая, и она заревела, содрогаясь всем телом, заревела горько и безутешно, понимая, что всех этих жертв можно было избежать, если б Аргент знал…
— Я боялась, — прошептала Уна, разглаживая узоры на его груди. — Я так боялась потерять тебя…
— Почему потерять?
— Гаррет некромаг, — ответила Уна, всхлипнув. — Он… был некромагом. Я же знаю, как ты ненавидишь их, и потому не осмелилась сказать, что мой брат… Я боялась, что ты оттолкнешь меня, боялась увидеть ненависть и презрение в твоих глазах… я не могла потерять тебя. Но и брата… я должна была брата спасти, понимаешь?
— Глупая девчонка, — простонал Аргент словно ее слова больно ранили. — Глупая маленькая девчонка!..
Он рывком отстранил ее от себя, его синие глаза посмотрели в ее — зареванные и покрасневшие, — и Уна увидела в его взгляде горечь и непередаваемую нежность.
— Ты что, — чуть охрипшим голосом произнес Аргент, пытливо вглядываясь в ее лицо, все грязное и мокрое от слез, — ты хоть на миг могла подумать, что я, друг Алого Короля… не знаю?.. Не знаю о тебе и твоей семье всего? Ты правда думала, что я так глуп, что могу оттолкнуть тебя за чужие проступки?..
— Прости, — зарыдала Уна все горше. Она вся поникла и съежилась, стала похожа на маленькую беззащитную замерзшую птичку, и Аргент снова привлек ее к себе, прижал, обнял, баюкая на своей груди.
— Уна Вайтроуз, — горько произнес Аргент, чуть целуя ее взлохмаченные рыжие волосы, — ты сама наказала себя за недоверие ко мне, ох, как наказала. Даже Алый Король, думаю, оставит вашу выходку без внимания, потому что сильнее и страшнее наказания чем то, что ты только что понесла, он выдумать не сможет…
Только сейчас до девушки дошло, что Аргент, подоспевший к бою в самый нужный момент, спас ее. Не наследника — Демьена, — а именно ее, заслонив собой от каменных истуканов. Наверное, и ему, великому магу, здорово достанется от Короля, за то что оставил Демьена самого разбираться со своими проблемами, а стал спасать ее…
— Спасибо, — прошептала Уна, обнимая Аргента. — Спасибо…
Внезапно крышу снова озарило солнечное сияние, и Аргент с Уной обернулись к раскрывающейся Вседвери.
— Второй шанс, — пробормотал Аргент, и Уна почувствовала, как под ее руками шевельнулись крепкие мускулы, как мужчина напрягся, готовый к любой развязке. — Кому она дала его на этот раз?..
Первым из сияющего солнечного света вылетел Дерек — словно его за ухо ухватили, как нашкодившего школьника, и выкинули прочь, изумляясь, как с такими глупостями вообще можно приставать к серьезным магам и волшебству.
Вторым выкатился Джон — к нему Вседверь проявила больше уважения, и даже, как будто бы, вернула ему утерянное от долгого сидения на цепи здоровье, — и третьим, самым последними, из сияющего света выступил Гаррет, сверкая зелеными глазами некромага.
