Не оставляй меня (СИ) - Кутузова Елена (мир книг TXT) 📗
А мужчина уже отдал приказ. И один из телохранителей пробрался сквозь толпу приглашенных к Канцлеру. Тот, оставив жену, немедленно последовал за ним.
Гимн закончился. Пришла пора клятв жениха и невесты, но Адель не слушала, что говорит Бевер. Все её внимание было сосредоточено на Канцлере. Впервые в жизни она видела, как этот государственный муж не смог сдержать эмоций. А значит, случилось что-то действительно важное. Настолько, что...
Королева подняла руку, останавливая церемонию. Свадьба может подождать, Эллодия — нет.
Бевер послушно отступил с пути невесты. А та шла прямо к своему министру, не обращая внимания на окружающих. Удивленно-возмущенные шепотки наполнили пространство. Адель хотелось закрыть уши, чтобы ничего не слышать, и страх поднимался липкой волной. Еще не зная, что в тех записках, что так внимательно изучали два важнейших чиновника прямо на свадьбе, не сомневалась: ничего хорошего.
Выстрела не услышала. Просто какая-то сила толкнула в лечо, разворачивая, а через мгновение обмякшее тело придавило Адель к земле.
Крики, шум, суматоха... Адель не сразу поняла, что случилось. И только увидев кровь на белом кружеве испугалась. Не за себя. За тех, кто мог оказаться на пути бестолковой пули.
— Кто... что...
Кто-то уже накрывал распластанное на земле тело. И кремовая роза на атласном лацкане.
— Бевер! — Адель кинулась к жениху.
Но её не пустили. Телохранители взяли королеву в кольцо и силой увлекли в ближайшее здание — павильон из красного кирпича. Там, под прикрытием стен, правительница была в безопасности.
— Пустите! — она вмиг забыла о правилах. — Бевер!
Перед глазами стояли гробы, скрывающие останки родителей. Звучала траурная музыка и ужас тех дней вернулся, как будто все произошло только сейчас. Даже запах цветов, долетавший в распахнутые окна, напоминал о похоронах — тогда весь зал устлали венками и букетами.
— Ваше величество! Ваше величество!
Она не слышала. Рвалась из крепких рук охраны, что-то кричала... пока голова не мотнулась от сильного удара. Адель задохнулась, но пощечина вернула её в чувство.
— Ваше величество! — Канцлер знал, как вернуть королеве разум — сунул в руки тот самый документ, что читал еще недавно.
Адель пришлось приложить усилие, чтобы понять, о чем речь. А, дочитав до конца, приказала:
— Немедленно арестовать Гура Семини. Посла Риллеса... — она задумалась... — Вызвать для дачи пояснений вот этого. И.. извинитесь перед гостями.
В павильон вошел гвардеец.
— Ваше величество, преступник обезврежен. Вы можете проследовать во дворец...
— Оставьте меня, — напряжение отступило.
Осталась только невероятная слабость. Поддавшись ей, Адель сползла по стенке и осталась сидеть на полу.
— Я хочу побыть одна...
Никто не посмел перечить. Адель не заметила, как выходили телохранители, не слышала долетающих в окно приказов, не обратила внимания на шум — это мадам Алори прорывалась сквозь строй охраны. Ей помог Канцлер — дал знак пропустить.
И только, когда мягкие руки обвили за плечи, словно закрывая от всех невзгод, Адель очнулась.
Школьная подруга матери сидела рядом с ней и баюкала, как младенца.
— Тщщщ, моя девочка, тщщщ... Все хорошо...
Напряжение последних дней вырвалось надсадным воем. Гости его уже не услышали — их давно отвели в безопасное место и оставили ждать допроса. Так что этот почти звериный крик услышали только телохранители. Да Канцлер.
Он выслушивал одно донесение за другим, стараясь хоть как-то помочь Начальнику Службы безопасности. Но в конце-концов не выдержал и, отойдя в торону, набрал номер:
— Ты где, Нэй?
Выслушав ответ, кинул помощнику:
— Машину! Да не представительскую — простую. Я сам поведу.
— Но господин Ка...
Одного взгляда хватило, чтобы помощник закашлялся и забыл обо всех вопросах. Сев за руль неприметного авто, Канцлер вдавил педаль в пол. Машина вырулила на трассу и помчалась на пределе допустимой правилами скорости.
Нэй сидел в приватной комнате ресторана. Перед ним высилась батарея бутылок. Канцлер уселся напротив сына. Тот тут же придвинул отцу стакан, полный водки:
— Угощайся.
Вместо ответа отец оглядел стол:
— Без закуски? Или еще не нализался?
— Боишься за мой разум? — Нэй начал выстраивать перед собой бутылки, сортируя по размеру. — Так поздно уже. Считай, я сошел с ума. Хотя еще ничего не пил.
— Я знал, что ничего путного из тебя не выйдет, — Канцлер резким движением отодвинул стакан. Водка выплеснулась, и на столе расползлось мокрое пятно. — Отказаться от таких перспектив ради солдафонских бредней! Но и тогда я тобой гордился. Да, ты не воплотил мои мечты, но ты оставался храбрым, честным солдатом. Ты не прятался ни от опасности, ни от ответственности. Но как же горько я ошибся! Мой сын оказался тряпкой и трусом!
Нэй прервал свое занятие и поднял на отца злой взгляд:
— Ты никогда не говорил, что гордишься... только попрекал!
— А тебе нужны были слова? Дел мало? Хотя чему я удивляюсь, ты только языком трепать и горазд. Честь и совесть! Фамильная гордость! И, упиваясь этими понятия ты спокойно смотрел, как твою любимую ведет к алтарю убийца её родителей?
— Что?
От резкого движения стол содрогнулся. Бутылки упали, некоторые скатились и разлетелись на мелкие осколки, забрызгивая все вокруг дорогим спиртным. Но ни Нэй, ни Канцлер не обратили на это внимания:
— Убийца её родителей?
— Ну, не совсем он. Его отец. Смотри! — он сунул сыну поднос пачку уже изрядно помятых распечаток. — Несколько лет назад Гур Семини просил разрешения на покупку дворянской грамоты. Готов был возместить любые материальные затраты... и почти добился своего. Но его величество самолично наложил запрет, сказав, что титул покупается честной и достойной жизнью, а не богатством. И Наследник ответил точно так же. В общем, их гибель была подстроена Гуром Семини... с целью воздействовать на Адель. По его мнению, юная королева был куда более подвержена влиянию...
— Его сын... он знал?
— Наверняка мы уже не узнаем — Бевер мертв, а Семини-старший будет выгораживать память сына всеми средствами. Даже, если придется взять на себя всю вину.
— А тогда, в кабинете? Зачем, он же...
— А вот мину в кабинет королевы подложили наши любимые соседи. Причем сделали это очень толково. Королевская Служба Безопасности чуть с ума не сошла, выясняя правду.
Но Нэй уже сам нашел всю информацию.
— Да чем они там занимаются! Проворонить такой заговор...
— Думаешь, ты бы не проворонил?
Нэй тут же сник:
— Я её даже от пули заслонить не смог... телохранитель...
Только присутствие отца удержало его от крепкого выражения.
— Вот я и говорю — тряпка! Ты даже не поговорил со своей любимой женщиной, запала не хватило. Зато смотреть, как...
— Она — королева! А я...
— А ты — сын Канцлера! Дворянин в одиннадцатом поколении! Кажется, ты забыл о том, что твои предки оставили нам не только состояние... Сын, она же при тебе рассуждала: вопрос о свадьбе от королевы будет истолкован как прямой приказ. Приказ, понимаешь? А кто осмелится...
Договаривал он уже в пустоту. А потом, усмехнувшись, выбрал бутылку из уцелевших, распечатал... Из горлышка пахнуло крепким спиртным.
— Теперь можно, — разрешил себе Канцлер и сделал глоток.
***
— Милая, да что же ты себя в такие рамки-то загнала? — мадам Алори наплевала и на этикет, и на правила приличия. Сидела рядом с королевой и вразумляла, как простую девчонку.
— Засухааа... — всхлипнула Адель, пряча лицо на её плече.
— Засуха... Так чувствует тебя земля-то. Запрещаешь ты себе любить-то. Строго-настрого запрещаешь. Вот и сохнет все вместе с тобой. Адель, девочка моя... Пойми, ты не только королева! Ты еще и живой человек! Позволь чувствам жить, позволь тому, кто...
Нецензурная брань, долетевшая с улицы заставила её замолчать. Женщина насторожилась, готовясь защищать королеву, если дойдет до крайности. Но в дверь, прорвавшись через заслон телохранителей, ворвался мужчина. И мадам Алори оставалось только осторожно выпутаться из складок перепачканного платья королевы и тихонько выйти.
