Влюбленный Дракула - Эссекс Карин (книги без сокращений .TXT) 📗
— Думаю, вам необходимо отдохнуть, — проронил он. — А я должен завершить утренний обход пациентов.
Несколько раз жалобно всхлипнув, я вслед за Сивардом вышла из комнаты. Смотрительница, которую мы встретили в холле, проводила меня в отведенную нам спальню.
После разговора с доктором фон Хельсингером Джонатан находился в приподнятом настроении.
— Не сомневаюсь, Мина, этот старикан сумеет мне помочь, — заявил он. — Уж он-то наверняка докопается до сути того, что со мной произошло, и избавит меня от этой проклятой меланхолии. Он сказал, в моем случае очень эффективно лечение гипнозом. Это такой метод, при котором пациент погружается в сон, заново переживает все, что с ним случилось, и открывает, что его гнетет.
— Доктор уже выписал тебе какие-нибудь лекарства? — спросила я. — Или, может быть, назначил процедуры?
— Пока он ничего мне не выписывал, — покачал головой Джонатан. — Мы просто поговорили, вот и все. Я выложил все, что лежало у меня на душе, и испытал огромное облегчение. Правда, потом, когда разговор закончился, я не мог толком вспомнить, что именно говорил.
Глядя на сияющее надеждой лицо Джонатана, я с удовлетворением отметила про себя, что приняла верное решение, привезя мужа в клинику. По крайней мере, первая беседа с фон Хельсингером явно оказалась для него благотворной.
Тем же вечером я написала Джону Сиварду записку, в которой вновь подтвердила свое желание поработать на пользу клиники. В ответной записке он предложил мне читать вслух наиболее миролюбивым и спокойным пациентам. Подобный поворот событий вполне соответствовал моим планам. Я была уверена, что, оставшись наедине с кем-нибудь из здешних обитателей, сумею многое узнать о последних днях Люси.
На следующее утро миссис Снид явилась, чтобы проводить меня в клинику. Я начала свою благотворительную деятельность с того, что помогла ей разносить пациентам подносы с завтраком. При этом я выяснила, что наиболее состоятельные обитатели клиники занимают отдельные комнаты, в то время как все остальные живут в общих дортуарах.
— Подчас они дерутся, мэм, точно бешеные собаки, — сообщила миссис Снид. — Таскают друг друга за волосы так, что только клочья летят. К счастью, в распоряжении докторов есть лекарства, позволяющие их успокоить, так что большую часть времени бедняжки спят, точно новорожденные младенцы.
Я старалась не обращать внимания на стоны и визг, которые не смолкали в этих стенах никогда, однако при каждом новом вопле, исполненном злобы или отчаяния, вздрагивала всем телом.
— Почему они так кричат? — спросила я у своей спутницы.
Миссис Снид взглянула на меня так удивленно, будто я выдала отчаянную глупость.
— Они же повредились в рассудке, мэм, — пожала она плечами. — Некоторые так буянят, что приходится привязывать их к кроватям. Разумеется, им это не по нраву.
Доктор Сивард заверял меня в том, что в этой клинике припадки буйства пресекают, не привязывая больных к кроватям. Как выяснилось, он лгал. Любопытно, как часто этот человек прибегает ко лжи, пронеслось у меня в голове.
— Скажите, вы помните пациентку по имени Люси Вестенра? — задала я вопрос, занимавший меня больше всего.
— Конечно, помню. Бедная молодая леди отказывалась принимать пищу, и в результате так исхудала, что стала почти прозрачной. Доктора сделали все, чтобы ее спасти, мэм. Не отходили от нее днем и ночью. Да, никому из нас они не доверяли ухаживать за мисс Люси. Когда она умерла, молодой доктор был в отчаянии. Да и старый тоже. А этот молодой джентльмен, ее муж, он так долго сидел возле ее тела. Словно надеялся, что она оживет. Все это так грустно, так грустно.
Мне хотелось расспросить миссис Снид подробнее, но она уже извлекла из кармана связку ключей и принялась вертеть ее в поисках нужного. Отперев дверь, она сделала мне знак войти. В комнате сидела одна-единственная женщина, которая, устремив взгляд на невидимого собеседника, что-то горячо шептала. Вчера я видела эту пожилую леди в библиотеке за игрой в карты, и даже запомнила, что ее зовут Вивьен. Заслышав шаги, она повернула голову, и взгляд ее юношески ярких зеленых глаз вновь поразил меня.
— Знакомьтесь, Вивьен, это миссис Харкер, — сказала миссис Снид. — Если вы не возражаете, она почитает вам вслух. А вы будьте умницей. Вижу, вы хорошо справились со своей овсянкой, — добавила она, взглянув на пустую тарелку, стоявшую на подносе.
Миссис Снид, захватив поднос, вышла из комнаты и заперла за собой дверь. Я осталась наедине с Вивьен. В дверях имелось зарешеченное оконце, так что в случае необходимости мой крик о помощи был бы немедленно услышан. Тем не менее скрежет поворачиваемого в замке ключа неприятно царапнул мне по нервам. Впрочем, переведя взгляд на пожилую леди, зябко кутавшуюся в изъеденную молью шаль, я решила, что бояться мне нечего.
Некоторое время Вивьен хранила молчание.
— Я всегда съедаю все, что мне приносят, до последней крошки, — сообщила она, когда в коридоре стихли шаги миссис Снид. — Мне нужны силы. Скоро он придет за мной и заберет меня отсюда.
Она улыбнулась, словно маленькая девочка, выдавшая свой секрет.
Я вспомнила, что, по словам Сиварда, Вивьен находилась в клинике уже много лет. Неужели она все еще мечтает вырваться отсюда?
— А кто за вами придет? — осведомилась я.
Пожилая леди сделала мне знак приблизиться и, когда я выполнила ее просьбу, прошептала мне на ухо:
— Я — Вивьен.
— Да, я знаю, — ответила я. — У вас очень красивое имя.
Легчайший акцент, ощущавшийся в голосе Вивьен, подтолкнул меня к догадке:
— Вы — ирландка! — воскликнула я. — Представьте себе, я тоже. Но я живу в Англии с самого детства.
— Говорите, вы тоже из Ирландии? — смерив меня изучающим взглядом, пробормотала Вивьен. — Тогда, землячка, вы должны знать наши старинные обычаи.
— О каких обычаях вы говорите? — в недоумении спросила я.
Вивьен подалась назад и сделала мне знак отступить.
— О нет, — усмехнулась она. — Я знаю все ваши хитрости. Они подослали вас для того, чтобы не дать мне встретиться с ним.
— Никто меня не подсылал, Вивьен, — горячо заверила я. — Я приехала сюда, потому что хочу помочь людям, которые здесь находятся. Самая близкая моя подруга лечилась здесь. Ее звали Люси. Она была очень красива — стройная, с длинными золотистыми волосами. Может быть, вы ее помните?
Вивьен поерзала в своем кресле.
— Может быть, и помню, — бросила она.
Взгляд ее стал сосредоточенным, словно она копалась в тайниках своей памяти. Сердце мое тревожно забилось. Похоже, мне удалось найти еще одну свидетельницу последних дней Люси. Я терпеливо ждала, когда Вивьен заговорит.
— Она была одной из них? — нарушила наконец молчание пожилая дама.
— Одной из них? Но о ком вы говорите? — осторожно осведомилась я, стараясь придать своему лицу выражение праздного любопытства.
Надо подделаться под тон секретничающей девочки, которым говорит Вивьен, решила я. Тогда мне будет легче вызвать ее на откровенность.
— О ком я говорю? — пожала плечами моя собеседница. — О тех, кто сейчас нас слушает. Так что нам не надо говорить лишнего, чтобы их не обидеть. Они называют себя сидхи. А еще их иногда зовут джентри. Имен у них много, но не в этом суть. Главное — они постоянно находятся среди нас.
— Я слышала о сидхах, — кивнула я.
Теперь настал мой черед копаться в закоулках своей памяти. Слово казалось мне смутно знакомым.
— Они ведь… феи или что-то в этом роде, верно? — неуверенно предположила я.
В устремленном на меня взгляде пожилой леди мелькнула легкая тень насмешки.
— Да, их можно назвать феями, — проронила она. — Только они не похожи на всяких там сильфид и эльфов, которые живут в лесу. Сидхи — королевской породы. Это духи, рожденные ветром, но если им требуется, они обретают тела, которые невозможно отличить от человеческих. Я была среди них. Я удостоилась чести видеть их королеву, — сообщила Вивьен, и голос ее задрожал. — Она сидела на троне, окруженная столпами света. Все сидхи выходят из света и возвращаются туда для того, чтобы обновиться и родиться вновь!
