Королевские клетки (СИ) - Ганин Илья Александрович (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Мало веселого, когда ты "вдруг" бросаешь службу. Пусть и недостойную дворянина — но ты служил, служил честно и как-то жил. Ну, а теперь что, бывший учитель изящных манер по книжке? Боец из тебя, "спасибочки" монастырской школе, никудышный. С имением все понятно. Снова в учителя? Делать-то что будем? Бежать куда глаза глядят — а зачем? Прямо заметим, сейчас ты никому не интересен. Вообще никому. На самом деле, конечно, лейр Ганц Тримейн может очень интересоваться. Ну и ладно. Неожиданно ему стало гораздо легче — все-таки это его собственный выбор.
— Вижу ли как наяву шевалье Лонса, или мои старые глаза обманывают меня?
Вопрос был задан из дорогого и неброского купеческого портшеза с аж восемью дюжими носильщиками. Ну да, не имеет права купец в городе ездить на лошади. Даже такой уважаемый и влиятельный, как сам Лимаро Ватар, отдернувший занавеску.
— Не обманывают, почтенный из почтенных Ватар. Рад приветствовать.
— Мои приветствия, шевалье Лонс! Дозвольте полюбопытствовать, по делу ли в Лавери, или отдыхаете?
— Сам не знаю…
Узкие глазки из толстых щек остро глянули на него.
— А что же так, коли дозволено будет мне спросить?
— Почтенный Ватар, вас обманывать не хочу — у Ее Сиятельства графини Лилиан Иртон я более не служу. Вряд-ли я буду вам полезен.
Почтенный старшина купеческой гильдии не стал сворачивать разговор, а вместо этого полез из портшеза. Лонс удивился, но спешился.
— А вы, достойный шевалье, уже решили, что дальше делать станете?
— Пока раздумываю… — медленно сказал Лонс.
Маленькие медвежьи глазки внимательно осматривали молодого человека.
— Трудно мне, сиволапому, и подумать-то…Но человек с цифрами в ладах мне в делах не лишний был бы. Не будет лэйру за обиду в купеческих делах за толику малую, трудов достойную, побыть?
— Я, почтенный Ватар, почитай год от стола не отрывался. От одного стола к другому перейти?..
— Дела торговые — разные бывают. Почему осмеливаюсь лэйру надоедать, по весне надо бы мне умного человека в Эльвану направить. А дело там не простое, и делать бы его хорошо дворянину. Так что, прямо Альдонай мне вас послал.
— Почтенный Ватар, я врать не буду — человек небогатый, но чужими тайнами торговать не буду. Уж простите за прямоту.
Против ожидания, Ватар не обиделся и не разочаровался.
— Я земельку-то, почитай, пятьдесят два года топчу, а по делу торговому сорок да пять годочков минуло… И вот, мыслю так, нет в нашем деле вещи более бесполезной и опасной, чем чужая тайна. Самому себе, почитай, непонятно что поднял — зачем такое? Не надо это. Глупости. По молодости, было, чуть не разорился через этакую вот загогулину. Тайны ваши, да графини Иртон — пусть таковыми и останутся. Так что надолго не прощаюсь, с утречка завтра и буду вас на улице Медных цветов, в своем дому ждать.
И откланялся, оставив Лонса в глубокой задумчивости.
Через час, ближе к вечеру, почтенный Ватар добрался до своего дома. Через довольно высокую арку с резными псевдо-колоннами (пять корон камнерезу за этакую безделицу отвалить пришлось!) его портшез вплыл на довольно широкий внутренний двор. На дворе царила радующая хозяйский взгляд осмысленная суета — катились бочки, носились мешки, дымили печки.
Носильщики аккуратно поставили портшез на откинутые подпорки возле крыльца и Лимаро Ватар солидно вынес себя на крыльцо. Носильщики поклонились и гуськом потянулись в людскую — вечерять. Расчет с ними не поденный, а сдельный, в конце десятинки, кормежка в договор входит.
Почтенный купец же прошествовал в горницу, где его и встретила поклоном жена его пред людьми и Альдонаем, достойная купчиха Нута Ватар.
— По здорову ли, батюшка?
— По здорову, матушка, по здорову. — купец солидно поклонился своей хозяйке.
— Пройди, батюшка, откушай, чем Альдонай благословил.
И хотя Нута Ватар не бралась за кастрюлю уже лет десять (и до того посуду в основном только покупала), кормила мужа она по вечерам строго лично.
— Как, батюшка, день прошел? — спросила она, когда муж, уже скинув тяжелый верхний кафтан, с удовольствием доел наваристую похлебку из бычьих языков и собрался, потирая руки, перейти ко второму.
— Не без пользы, матушка, не без пользы. Принесут завтра бочонок рыбы соленой, от вирманского шкипера подарочек. Надо поглядеть-попробовать. Сказывал шкипер, третьего выбора рыбка-селедка, а первые два возить далеко нельзя.
— Все бы тебе, батюшка, новье какое! В людскую отдам половиночку, мало ли.
— Так на том стоим, что новье — не ворчи уж, матушка. Придет поутру, мыслю, ко мне дворянчик один — ты его в садике посади посидеть… минуточек на пятнадцать.
— Эва? Это что же это, доча и не погуляет?
— А чего ж ей не погулять? Чай он не зверь какой, не сьест… Волос русый, глаз зеленый. А доче уже, слава Альдонаю, к четырнадцати, тоже людям показаться не стыдно.
Матушка Ватар задумчиво пожевала губами.
— Это чего ж за дворянчик?
— Вот и погляди сама. А я так мыслю, в дела его возьму — соберет пару караванов, по весне в Эльвану сходит, посмотрим, посмотрим, что за человек…
Купец Ватар плотоядно потер руки и перешел к запеченному с травами бараньему боку. Матушка Нута выбирала поварих в первую очередь по умению готовить мясо.
Своих не бросаем
Двадцатое октября Джеррисон встретил в лагере под одним из городов Ожерелья. Ричард принимал присягу и торговался с городом, а Джеррисон наскоро организовывал зимние квартиры. Уже шли холодные дожди, а это только в сказках можно так вот легко зимовать в поле. В реальности — такие дураки давно вымерли. И присоединяться к ним желания не было.
Полк наскоро строил склады, выторговывал дома, расходился на постой. Ройса и Фрайги Джесс послал со сборными десятками оповещать местную знать, что надо бы явиться к королю "пред светлы очи". С деньгами. Пусть ребята тренируются.
Ввалившийся около двух часов в палатку Фрайги имел вид "не соответствующий роли" — грязный, застывшая кровь из разбитого носа, кислый запах… Ну, началось.
— Где? — спросил Джеррисон.
— Это! Там, Юго-Восток отсюда, на повороте! Мы ехали, я чего-то, они!
— Пей. — Джесс сунул Фрайги чашку с горячим питьем. Тот хватанул его, как воду, закашлялся, чуть не уронил чашку, но принял более-менее осмысленный вид.
— Фрайгерсон Саверней! — рыкнул Джес, подождав, пока тот откашляется. — Очнулся? Доложи!
— На марше возле деревни Большие Квочки были перехвачены взводом неизвестной принадлежности! Успели развернуть малый строй и отбить первую атаку, но потеряли трех лошадей и двух солдат ранеными. Сержант Маллери… захвачен противником. Имея раненых, потери в лошадях и не имея данных, принял решение отступить в расположение!
Уже на середине его рассказа Джеррисон развернулся к столу и начал писать.
— Ваше Сиятельство, — вернулся Фрайги к нормальному тону — Дозвольте, я сам! Я виноват, но никак было не погнаться…
— Хватит извиняться, нет пока оснований. Курьера вызови быстренько.
Фрайги вышел. Через три минуты вернулся с курьером.
— Королю, лично в руки, срочно. — курьер щелкнул каблуками и умчался.
— Командира первой роты, командира развед-взвода — ко мне. Первой роте построение с комплектом через час.
Джеррисон заканчивал совещание с командирами, когда замызганный курьер примчался назад и передал Джессу записку с размашистой надписью прямо поверх текста:
"Делай.
Ричард."
— Ну, господа, Король ожидает от нас скорейших результатов. С Богом.
Развед-взвод, прихватив умывшегося и слегка передохнувшего Фрайгерсона, умчался вперед. Первая рота, с самим Джеррисоном в голове скорым маршем, взяв с собой только оружие и личное снаряжение, потопала за ним.
