Чёрные крылья зиккурата (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein" (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Юстиниан фыркнул и откусил от фрукта.
— И тем не менее, — недовольно протянул он, — тебя обвиняют в том, что ты разрушил дом двоих уважаемых людей и даже убил их самих. Знаешь ли ты, что вплоть до последних недель Флавии поставляли мне лучшее Индийское полотно? И вот, сегодня утром я жду, когда ко мне приедет поставщик… А что я слышу вместо этого, а?
Маркус поднял брови.
— Возможно то, что ваши поставщики тканей замешаны в некрасивой интриге, и по их вине погиб патриций Албацио, а дворец надолго лишился его великолепного вина?
Император тихонько зарычал.
— Ты меня расстроил, — сказал он и встал. В полный рост император был самую малость выше Маркуса, но миф о величии этого человека шёл далеко впереди него. В жизни он был слишком человечен, чтобы, оставшись с ним наедине, Маркус мог испытывать страх.
— Мне очень жаль, — сухо сказал Цебитар. Оправдываться он больше не хотел.
— Есть ещё кое-что, — подала голос Клавдия. — Милый, скажи…
Император замер в паре шагов напротив Маркуса, пристально глядя ему в глаза.
— Говорят, ты укрываешь от нашего Величества нечто, что может послужить причиной бунта рабов.
Маркус поднял брови.
«Храм», — понял он. За время, проведённое в пути, они с Рианой так и не поговорили о том, что будет с этим местом теперь. О том, что оно может дать. Но что Маркус понимал абсолютно точно, так это то, что для народа Рианы гибель Храма — конец. Потеря последнего шанса вернуть память о прошлом.
Он смотрел на Императора и задавал себе вопрос: «А что сделает с тайнами валькирий этот человек?» Использует оружие, спрятанное там, для войны? Вывезет картины и развесит в своём дворце? Выведет для себя сотни покорных рабов?
«Нет», — подумал патриций вдруг, — «Он не сделает ни-че-го. Потому что всё, что он может желать, у него уже есть. Юстиниан просто разрушит храм. И мир, который и без того почти исчез, окончательно канет в небытие».
— Я не знаю, о чём речь, ваше Императорское величество, — сказал он.
Император сделал ещё один, единственный, шаг вперёд, и Маркус почувствовал, как аура власти, исходящая от Юстиниана, укутывает его. «Руна», — со злостью подумал он. Обычно магия даэвов куда слабее действовала на них самих, чем на представителей других рас. Однако руна Юпитера, неизменный атрибут императорской власти, была слишком сильна.
— Отвечай или мне приказать выпороть тебя? — потребовал Император. Впрочем, ему не нужно было угрожать — власть, которую он использовал, была куда мощней.
Маркус стиснул зубы, не желая выполнять приказ. Его собственная руна была капризна донельзя. Сколько Маркус себя помнил, она срабынитывала только тогда, когда желала, а это случалось примерно каждый третий раз. Он даже пробовать не собирался теперь — не желал надеяться и рисковать.
Но в это мгновение Юстиниан отступил, и на лице его отразился страх.
Маркус перевёл взгляд на Императрицу и увидел, что Клавдия вжимается в спинку кушетки, силясь отодвинуться от него.
— Я потомок рода Плутона, — отрывисто и жёстко произнёс Цебитар. — Никто не смеет так разговаривать со мной. Если я захочу о чём-то рассказать тебе, сын Юпитера, я сделаю это сам.
Он развернулся и, не оглядываясь, двинулся прочь. Не остановился даже тогда, когда заметил испуганные взгляды Санта и Кэнсорина, следившие за ним. Молча миновал караульных и запрыгнул в экипаж.
Замер на мгновение, глядя на лицо валькирии, устроившейся на противоположной скамье.
— Как видишь, если бы я хотела тебя убить — сделала бы это давно, — заметила Риана. Что-то непривычное было в её лице. Что-то более живое, чем всегда… но, к облегчению Маркуса, это был не страх. «Интерес», — с удивлением понял он и, прищурившись, приготовился засыпать Риану вопросами, но та его опередила:
— Я беспокоился и решил проследить за тобой. Наблюдал за разговором с крыши одного из служебных корпусов. — На мгновение Риана замолкла, а потом быстро спросила: — Почему ты не сказал ему про Храм Времён?
Маркус прикрыл глаза и повёл плечом.
— Не захотел, — ответил он и откинулся назад, чувствуя, как отпускает напряжение.
Риана мгновение пристально вглядывалась в его лицо, и Маркус ожидал, что та о чём-то попросит его, но вместо этого валькирия спросила:
— Что это было, Цебитар?
— Где?
— Там, в покоях ваших правителей. Он подошёл к тебе, и даже оттуда, где я сидела, я ощутила тяжёлое чувство… желание подчиняться, восхищение им.
— Это руны, — ответил Маркус и приоткрыл глаза. Высунулся в окно, подавая кучеру знак трогать с места, и как только карета зазвенела колёсами по мостовой, продолжил: — та магия, которой ты так опасалась. Каждый из старших патрициев владеет руной, которая передаётся ему по наследству от Прародителя. Каждая руна имеет свою силу: руна Юпитера — власть, руна Нептуна — силу океана, руна Венеры — любовь, руна Марса — раздор… — он замолк, решив не перечислять до конца, — всего их четырнадцать. Как и патрицианских родов.
Риана задумчиво смотрела на него.
— Какая твоя?
— Плутон, — нехотя ответил Маркус. Помедлил и продолжил: — смерть и страх. Ты однажды уже чувствовала её.
Риана медленно кивнула.
— Чувствовала, — признала она. Помолчала и добавила: — а сегодня видела её воплощение у тебя за спиной.
Видя, что Маркус не понимает её, Риана продолжила:
— Чёрная тень у тебя за плечом. С лицом, похожим на твоё. Но жёстче и холодней.
Цебитар отвёл взгляд. Теперь ему стало ясно, что произошло. Но думать о том, что кто-то незримый постоянно наблюдает за ним, готовый вмешаться в его жизнь, патриций не хотел.
Какое-то время оба молчали. Колёса кареты продолжали стучать по мостовой.
— Что ты будешь делать теперь? — спросила Риана наконец. — Я имею в виду не только храм.
Маркус посмотрел на неё. Приподнял брови и пожал плечами.
— Просто жить.
Эпилог
Карета остановилась у дверей особняка Цебитара, но оба пассажира оставались молчаливы, даже когда вышли из неё. Маркус пропустил Риану вперёд, и та не преминула заметить, как патриций нарушил привычный порядок вещей: обычно ей, как рабыне, предписывалось двигаться на полшага позади. Она решила, что это хороший случай завести разговор, и потому спросила:
— Маркус… — позвала она.
— Да, — тут же откликнулся тот, однако шага не замедлил и Риане тоже пришлось двигаться вперёд.
— Я всё думаю… Если бы ты использовал свою руну на мне… всерьёз… Я смогла бы сопротивляться ей?
Маркус поджал губы.
— Хочешь проверить?
Риана молчала. Она боялась и хотела.
— А я — нет, — ответил Маркус за неё. — Всю свою жизнь я живу тем, что получил от дяди и отца. Титул, который я не заслужил. Дом, который построили не для меня. Руна… и страх, но боятся тоже не меня. Я не собираюсь применять её на тебе. Также как не собираюсь применять этот проклятый медальон. Я хочу хоть чего-то добиться сам.
Риана вздохнула.
— Я не об этом… Мне тебя не понять, потому что у меня нет и не было ничего. Я никогда не думала о том, что заслужила, только о том, что должна. И всё же… мне хотелось бы знать: смогла бы я сопротивляться или нет?
Маркус миновал двери и остановился в главной зале особняка. Повернулся к ней и твёрдо сказал:
— Нет. Рунам сопротивляться невозможно. Как видишь, даже я и император подвластны им.
Риана снова вздохнула, и в этом вздохе Маркусу почудилось странное облегчение. Однако продолжить разговор он не успел, потому что перегородки, ведущие в сад, раздвинулись и с громким возгласом: «Маркус!» — между них появилась гетера.
Цебитар поморщился. Он надеялся провести остаток дня один. «Или с Рианой наедине».
Однако Клемента уже повисла у него на шее и принялась рассказывать, как прошли последние несколько дней.
— Я рад, что с тобой всё хорошо, — искренне сказал он. — Клемента, у меня нет настроения. Я только что вернулся из дворца.
