Маленькие повести больших и великих дел (СИ) - Завацкая Ульяна (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Но, юная хозяйка, видимо не услышав этого молчаливого крика, лишь небрежно пожала своими изящными безупречной очерченности плечиками. - Меня этому никто не учил, - просто сказала она, и, шагнув, легко запрыгнула на спинку облачка. - И куда мы поедем?! - хладнокровно спросила она, по-свойски легко обняв шейку облачка, так спокойно, будто ничего невероятного не случилось.
- Вперед! - весело, с невольным восхищением хладнокровностью Оссы, скомандовал Чародей, и лихо шлепнул, и без того смирное и удрученное непониманием происходящего облачко, по лохматой попке. Жалобно взвизгнув, оно послушно понеслось к небесам, унося на своей спинке нежеланную ношу.
Глава 4.
Искушение продолжается.
Беда! Как распознать ее лицо?
И как выпутаться, если она нагрянет?!
Великий Чародей увез маленькую доверчивую Оссу, далеко - далеко, за пределы ее познания, от всего, что она знала, училась понимать, и чему начала доверять. Он возил ее по всем частям людского света, «пускал пыль» в глаза и дурманил превосходнейшими фокусами.
Наконец, под вечер другого дня они спустились над маленьким городом. Почти сутки прошли с тех пор как они встретились, а Оссе казалось, что промчалась целая жизнь - бурная как горная река, горячая как лесной пожар, веселая как смех младенца, и бездонная как пропасть у истоков познания добра и зла.... Не задумываясь, она наивно, доверчиво, верила его словам, впитывая, в себя словно морская губка все, что Он говорил и показывал. Осса жадно запоминала все его трюки, и фокусы, хотя порой ей многое в его действиях не нравилось и казалось не таким, каким оно должно быть, неправильным и искаженным, слишком пошлым и фривольным. Но она, заглушая свою природную интуицию, списывала все свои опасения на свою собственную неопытность и незнание жизни. Ведь на самом деле, она не знала, что правильно, а что нет. И некому было объяснить ей это. А подозрения, которые она ощущала, предчувствуя, что что-то не так, она заглушала в себе, загоняла их в самый дальний уголок своего ретивого сердечка.
Вечер, определялся еще только людским исчислением времени. И на городской ратуше старинные часы били шесть часов. Но до вечерних сумерек и наступления ночной мглы было еще довольно далеко. Ведь было лето, и летние вечера, в этой местности, медленно, с ленивой неторопливостью, мягко погружали этот тихий городок в светлые сумерки.
- Ах, как же давно я не катался на облаке! - воскликнул чародей с тоскливой ностальгией в голосе, усаживаясь рядом, - Я даже успел позабыть, как здорово быть в высшей лиге и парить в небесах!
- Простите, я Вас не очень хорошо понимаю, - смущенная его откровением растерянно сказала Осса, и поинтересовалась - А почему Вы этого не делали так давно?!
- Ах, крошка! - Рассмеялся он наигранно весело - Дела, дела! - пояснил он невнятно - Некогда мне!..- Огрызнулся он, переменив тон, и отвернулся слегка надувшись.
Чувствуя неловкость, Осса потупилась. Она корила себя мысленно за неловкие вопросы.
- А здесь, кажется, давненько не бывало дождя! - Вдруг заметил он так, будто ничего и не было. - Гуляет где-то проказник, позабыв о своих насущных обязанностях! А здесь засуха.
Осса обрадовано, что он не сердится, вскинула на него свой светлый взгляд, больших лучистых глаз. Удивленно она огляделась. Но, промолчала, неуверенно пожав плечиками. По ее мнению, засухи совсем не наблюдалось. И теплые пары в воздухе не были раскаленными на столько, чтобы осуждать дождь, в его неповоротливости, и не выполнении работы...
- Ну что ж, - пафозно вздохнул чародей - Придется поделиться своими благостями.
Непонятно подмигнув он встал на краю облачка, и отвернувшись с хитрой улыбкой, проделал какие-то, наверное, магические движения. Через мгновенье на землю полились горячие струи воды, которые он извлекал из собственного тела посредством страннейшего вида инструмента, или может устройства, (Этого Осса не могла понять).
С изумлением Осса взирала на происходившее, с неясным чувством ужаса перед чем то, чего она не могла до конца понять и объяснить. Но чувствовала всей своей юной ангельски чистой душой, которая восставала против его действий и шевелилась тревогой неестественности, искаженности, и не правильности того что происходило, пред ее божественными очами.
А под облаком, люди раскрыли зонты, прикрыли головы целлофановыми пакетами, куртками. Каждый прикрывался, чем мог, и бежал в укрытие крыш и подъездов.
- Ну а теперь, - сказал он самодовольно, спрятав свой водяной агрегат под одежды, и присаживаясь рядом с насмерть перепуганной юной богиней, - Теперь, когда мы натворили столько бед...- спохватившись он осекся и расхохотавшись поправил себя, - то есть, столько добрых дел. Мы можем немного отдохнуть, расслабиться - Он стал томно растягивать слова, и накладывать руки тесно приближаясь все ближе, и ближе, что Оссе совсем не понравилось. Осторожно отодвинувшись, она неуверенно пролепетала - Да я совсем не устала.
На что он рассмеялся и промурлыкал - Боги тоже отдыхают, крошка!
С этими словами он протянул руки и цепко вцепившись, заграбастал ее нежное хрупкое тело в свои объятия.
Иди ко мне малышка - глупышка, я покажу, как творится любовь! И тебе больше не нужно искать глупого старого дядюшку купидона.
- Нет уж спасибо! - С нервной дрожью в голосе, вежливо ответила Осса, отчаянно борясь со своим внутренним конфликтом, выказывающим бунтарские потребности. Она попыталась аккуратно выкарабкаться из его цепких лап. - Я лучше поищу дядюшку Купидона! Все-таки он же профессионал в своем деле - несмело оправдывающим тоном заметила она. - А то еще натворю опять, что - то не то...- смущенно добавила она, чувствуя себя крайне неловко.
- Ах, глупая! - Воскликнул он с веселым восхищением ее невинной наивностью, - Ну зачем тебе этот никчемный старик! Когда Я здесь - Великолепный! Неотразимый! Неповторимый! - Он глухо рассмеялся. Ему не нравилось, как испуганно осунулось ее прекрасное божественное личико. Как она наморщила брезгливо свой ангельский носик, словно чуяла им мерзостный запах нечисти. И все это, всего лишь от одного его прикосновения! Стояло ему лишь приблизится к ней в плотную. Его это злило. А злость он не мог сдержать, она закипала в нем огнем, распаляя и выплескивая наружу, словно извергающийся вулкан лаву, самые низменные проявления гнева.
- Это Я, самый невероятный из возможных учителей любви! Самый восхитительный Первозданный любовник вселенной! - Его голос становился все более грубым, зловещим, жестким, металлическим и искаженным, только Я самый невероятный! Ужасный В-Е-Л-Ь-З-Е-В-У-У-Л! - Проревел он и набросился, повалив несчастную малышку на спинку. Ужасные глаза вспыхнули злым, огненным пламенем. Раздвоенный, словно змеиный, язык скользил по нежной бархатной коже обжигая, словно раскаленным на огне лезвием.
Заверещав, тоненький голосок вознес к небесам отчаянную мольбу: Батюшка Крон помоги!
Нежные лепестки губ зашевелились в быстрой трепетной древней молитве. Она не знала слов, они сами лились потоком из глубины ее души заклятием. Видимо эта тайно было заложено в ней духом святого громовержца, а может самой матушкой природы, которая сажает в нас зерна веры, добра, силы, что бы они проросли в нужный момент повинуясь и распускаясь под ветром «стихийных» бед, и напастей. А может, еще какой-нибудь фактор помог невинной душе не потеряться и не раствориться в насущном зле.
Не важно, что именно послужило причиной, заставившей ЭТО, неведомое зло скорчиться, и жалобно скуля и подвывая, словно облитый крутым кипятком шелудивый пес, постыдно ретироваться. ОНО, сърошилось в черный комок на краешке облака.
Почувствовав свою светлую силу Осса обрадовавшись, воспряла духом. С наслаждением она сделала последний избавляющий жест, благородно поддав изящной ножкой бесформенную гадость, да с таким озорным весельем, что ОНО улетело, визжа и неприлично ругаясь, в какую-то отдаленную ветвь меж существенного меж мирового пространства, зашвырнув в дальний отсек бытия.
