Метаморфы (СИ) - Довженко Маргарита (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Она озабочена выглянула в окно, я посмотрела вслед за ней, Алек бегал по снегу со своим братом, медленно с отдышкой, но бегал., - пытаясь вспомнить что мне говорил об этом: Саймон или Рэйн.
— Ладно, Марлин, давайте так сделаем, вот вам травы, они тонизирующие и успокаивающие, а Алеку скажите, что она поможет ему перевоплотиться. Ему это необходимо, его организм бунтует.
— Похоже… я не сталкивалась с таким ещё. А вы неплохо разбираетесь даже в этом.
— Просто удалось познакомиться поближе с несколькими метаморфами, — я выдавила из себя улыбку.
Пока она одевалась, я провожала её взглядом, мальчишки были все в снегу, румяные с мороза, я улыбнулась им. Хорошенькие такие. Когда они уже почти ушли, я сказала им вслед:
— Не выходите за деревню, я слышала там были тёмные, — мальчишки испуганно переглянулись, теснее прижимаясь к матери, Марлин побледнела, но все же кивнула. — Я поставлю барьеры вокруг деревни так, что все будет нормально…
— Спасибо тебе…
Они ушли, я же зевая отправилась спать. Спала я долго и слава богу без снов, затем меня затянули домашние хлопоты и лишь после обеда я вспомнила про своё обещание. Я оделась и вышла из домика. Барьеры ставились долго, я до самого вечера ставила и ставила по кругу барьеры, только и думая о том, как спасти трёх волчат и их маму, которые живут в моей деревне и за которых я теперь отвечаю. Когда барьеры были сделаны я устало шла вдоль одного из них, чтобы проверить стык конца и начала защитного круга. Барьерам научил меня Лойель, как маг специализирующийся на защите от темных и всем, что с этим связано. Мысль о друзьях заставила меня поморщиться и ускорить шаг, но ноги заплетались, и я, спотыкнувшись о корягу, полетела вперёд, не удержав равновесие. Мою левую руку обожгло болью, я коснулась в полете барьера, да не просто так, а всей поверхностью ладони. Я встала с земли, шипя от боли и тряся рукой, на ней начали проступать волдыри. А кулон, к которому была привязана барьерная есть, неистово сокращался. Я снова зашипела, но уже от другого чувства и снова шарахнула по барьеру рукой. Боль ударила с новой силой почти роняя меня колени, я держала руку словно горящую огнем… барьер от темных же… Неужели всё таки?..
Сзади раздался тихий скулёж, сквозь слезы я обернулась и увидела улепётывающих волчат. Вот черт… до дома я добралась быстро, потому что почти летела в избушку, да и заговор от боли на руке постоянно нужно было поддерживать, а иначе руку жгло. Но едва я зашла внутрь, на пороге распахнутой избушки появилась Марлина, её лицо было перекошено от боли и страха, увидев меня, она некоторое время просто стояла и сверлила меня взглядом.
— Ты тёмная. — Наконец выдавила я из себя сквозь зубы.
— Лишь капля, — раздражённо бросила я.
— Это не так уж важно.
— Разве? — Сейчас я была зла, а она злила меня ещё больше, руку дёргало, а отвар и мазь мало помогали, так как вся ладонь была покрыта волдырями. Ух угораздило же меня… чёртовы метаморфы, что б вам…
— Твоя мама всего была странной, очень странной. Якшалась с темными, точнее с одним… Да, ты очень на него похожа, — я прервалась и обратила на неё внимание, — А твоя бабка её покрывала. — Горечь и яд, сочившиеся из уст женщины благодарно обнимавшей меня совсем недавно, дававшей лечить её детей, сжали моё сердце ещё большей болью, словно заново я переживала предательство, но теперь и уже не друзьями…
— Она не якшалась…
— Тогда твоя бабка!
— Я помогала тебе.
Марлин отвернулась на секунду, но снова вперила в меня яростный взгляд, она был на грани перевоплощения:
— Ты обманула нас. Теперь уходи. Уходи и никогда больше не возвращайся сюда. Ты… иначе, — волчица развернулась, собираясь покинуть мой дом, и напоследок добавила, из её рта вырвалось почти рычание, — иначе ты здесь не выживешь и все узнают о том, что в тебе тьма.
Она ушла. В избушку залетал холод и снежинки, и даже рука перестала болеть так сильно, но хотя возможно просто боль внутренняя, терзавшая меня, была гораздо больше и ярче, чем та, что терзала мою руку. На то, чтобы собрать вещи у меня ушло не так уж много времени, после этого я легла спать. Снов не было, я словно плавала во тьме и пустоте, поэтому утром я не чувствовала себя выспавшейся, наоборот ещё более уставшей. Вещи были собраны, и я вышла с котомкой из домика, в моих руках пылала свеча. Я забросила её в домик, огонь сначала не поверил своему счастью, а потом занялся ковриком у входа, полом, перекинулся на шторки и скатерть. Я не знала, как смогла решиться на это… как я могла уничтожить то, что связывало меня с этим миром. Дом, что стал приютом для меня моей мамы и моей бабушки и возможно даже и прапрабабушки, теперь алел гигантским огненным цветком, и мне было даже радостно, словно я мстила кому-то из своих родственников за то, что они подарили мне тьму, которая разрушила мое счастье. Дважды.
Я ушла, когда почти все догорело, я просто сидела на пенёчке и смотрела на огонь, поедавший мой дом, в полдень я ушла в ближайший к нашей деревеньке город, он был паре часов езды от нас и звался Лисий Хуторок. Как рассказал мне владеющий местной таверной Проори, то что раньше это был скромный хуторок, где было много лис, и сюда ездили на охоту. А позже город стал разрастаться и лис становилось все меньше. И сейчас лис там уже нет, но город все равно так зовётся. Этот же Проори нашёл мне работку, когда я мило общалась с ним уж неделю подряд и намекала что денежки кончаются и было неплохо где-то подзаработать. Работа оказалась неплохой, а главное прибыльной, хотя поразилась что меня вообще взяли. Чистая случайность, что меня деревенщину взяли гувернанткой к барышне, впрочем, мне сказали, что гувернантки у неё не приживались и так что возможно работа окажется не по мне. Но это было не так.
Работа мне понравилась и Оливия тоже. Она была яркой, живой и взбалмошной, она меня обучила как делать причёски, как стирать, приводить в порядок вещи и многим ещё мелочам, а также этикету и всем тем штучкам. Полгода у неё, и я вышколенная гувернантка, сцеживающая улыбки в кулак от всех выкрутасов барской дочки. Оливия мне нравилась, и я ей тоже и впервые за долгое время её родители могли выдохнуть, потому что теперь у неё была верная подруга и соучастница, как со вздохом сообщила мне её мать барыня Шерпская. Мне снова подарили шанс на счастье и я снова собиралась от него взять по полной, даже если в конце меня ожидал провал.
Глава 4. Мама
Я вышла из кареты и помогла спуститься Оливии, она брезгливо переступила через лужу ровно перед которой стоял лакей и свысока поглядывал на неё.
— Посидишь в карете, как и договаривались, я не долго, — Оливия радостно подмигнула мне и, все также брезгливо посматривая под ноги, пошла по ступеням.
Я сидела в карете, ка мне и было сказано, рассматривала дам и их кавалеров, отмечая красивые платья, украшения и искусные причёски. Вдруг среди гостей, поднимающихся по ступеням наверх, мелькнуло знакомое лицо. В голове пронеслось — МАМА?! Конечно же, я задней мыслью понимала, что мама никоим образом не могла здесь находиться, она погибла в тот день, когда родилась я, её могила находилась недалеко от того домика, где мы жили с бабушкой. Она часто носила туда цветы… И всё же это лицо я знала очень хорошо. На чердаке у бабули находился портрет, написанный её рукой, на нем бережно было выведено «Мэриэнн» — полное имя моей мамы. Картина была хороша, на ней была изображена женщина, моя мама, смотрящаяся в зеркало, только вот в зеркале женщина смотрела в другую сторону и улыбалась даже по-другому, но бабушка говорила, что это она специально так нарисовала. Я верила ей. Нежные тонкие черты, которые я разглядывала долгими чертами, веснушки на прямом, точёном носу, лукавые карие глаза и темно-рыжие волосы, до которых мне так хотелось до коснуться в детстве, да и сейчас. Я заучила эти черты наизусть, запечатлела в своей памяти, и эта женщина, проскользнувшая сейчас внутрь, была точно она, я была уверена в этом также хорошо, как в самой себе. Но как? Промелькнула предательская мысль о том, что, возможно, мама жива каким-то чудом…
