Сегодня я умру (СИ) - Сойтту Анна (книга бесплатный формат .TXT) 📗
— Осматривайся, если понадоблюсь, то мой дом соседний, — и, сцапав под ручку Нарлину, Дорханиэль поспешил ретироваться.
Проводив эльфов мрачным взглядом, зашторила вход. Нет у них тут дверей в принципе! А целая система знаков вместо этого. Шпионы в обнимку с кустом герани в окне судорожно записывают, чтобы ничего не пропустить. Открытая шторка — хозяина дома нет, закрытая — дома и отдыхает, а закрытая наполовину — будет рад, если зайдёте на чашечку травяного чая. Интересно, а для здравурчика есть какой- то знак? Я бы сейчас не отказалась, чтобы мозги на место встали. Влипла так влипла! Это вам не ангела в пять утра из люка вытаскивать!
Чувство тягучей грусти, снова шевельнулось внутри. Отчего-то казалось, что с ним всё в порядке, хоть он и далеко. Увидимся ли ещё когда-нибудь?
Задвинув поглубже в себя грусть, принялась исследовать вверенное мне хозяйство. Со стороны, наверное, зрелище было ещё то! Представьте себе совершенно пьяную девушку, которую при ходьбе жестоко штормит и она налетает то на одну стену, то на другую в попытке пройти хоть десять метров по узкому коридорчику, при этом размахивая крыльями. Так вот это я. Только трезвая.
Крохотная прихожая вела от входа в небольшое помещение с лавкой и столом, справа висело нечто напоминающие дачный умывальник, вот только куда заливать воду? Отверстий я не обнаружила, а подергав за каменную рогульку, таки добыла ценную жидкость. Интере-е-есно.
В комнате, которую я по привычке окрестила гостиной обнаружился ещё один проход, который также скрывался за шторкой. Спальня с широкой деревянной кроватью, небольшим столиком возле окна и ещё одной шторкой, где прятался признак эльфийской цивилизованности. Там тоже без всяких труб и магии текла вода, наполняя мини-бассейн и предмет индивидуальной необходимости.
Наконец, не выдержав творимого крыльями беспредела, в обнаруженной мною спальне стащила с кровати простыню и обмотала её вокруг тела, прижимая крылья как можно крепче. Жить стало легче. И веселей. По крайней мере, комнаты перестали плясать перед глазами. Итак, что мы имеем?
Я в другом мире — это раз. Габриэль пропал — это два. Домик шикарен — это три. Изнутри как и снаружи он полностью повторял уже виденный мною интерьер дома Нарлины, только не было мелочей намекающих на интересы хозяина и на то, что тут кто-то живёт. Пустой и безликий. Надо что-то делать, хотя бы книг добыть и узнать куда же я попала?
Решительно отдёрнула занавеску на входе, вышла на веранду с твёрдым намерением найти библиотеку или что у них тут есть, и замерла на пороге растерянно хлопая ресничками. Э… Соседний дом говоришь? Какой из десяти?!
В итоге, решив не искушать судьбу, пошла по пути наименьшего сопротивления и завопила во всю мощь своих лёгких.
— Дорх-как-тебя-там-эль! Будь другом, покажись, а?
Из трёх домиков напротив высыпали любопытные жители, а из-за занавески с левой стороны вышел нужный мне эльф. Ой, и правда, соседний дом. Неудобно-то как!
Синие глаза на мраморном лице пылали непонятным выражением пока Дорханиэль шёл ко мне и почему-то казалось, что мне совсем не хочется знать о его мыслях. Шею свернёт, как пить дать!
— Не подскажешь как пройти в библиотеку? — самой стало смешно от глупости заданного вопроса и ситуации в целом, но мне нужна была информация.
Брови остроухого изумлённо поползли вверх, а выражение лица стало далеко не миролюбивым!
Дорханиэль
Женский вопль раздавшийся снаружи, вонзился в чувствительные уши. Я поморщился, разглядывая как мятный отвар знахарки из выплеснувшейся от неожиданности чашки разливается по одежде, грозя обжечь всё самое ценное. Мой мрачный взгляд Лина встретила звонким смехом и подтолкнула в сторону выхода, стянув с меня по дороге мокрую накидку. Жил себе спокойно четыреста девятнадцать лет, а теперь обзавёлся личным крылатым несчастьем. Покачав головой, вышел наружу, чтобы в числе ещё пятерых соседей лицезреть закутанную в простыню от ступней до подмышек Ларису. Да она Амрину с её выходками далеко позади оставит! Не приведи боги им познакомиться!
Любопытные взгляды сверлили мою спину всю дорогу до иномирянки, а та, вскинув свои невозможные зелёные глаза с самым невинным и умильным лицом наблюдала за моим приближением.
— Не подскажешь как пройти в библиотеку? — вопрос Ларисы застал врасплох.
— Что? — моему изумлению не было предела, я ожидал чего угодно, но не этого.
— Библиотека — это место такое, где книги разные, — ресницы запорхали как бабочки.
— По истории, например, или географии.
— Я знаю, что такое библиотека, — ответил резче, чем хотел и имел несчастье лицезреть дрожащие губы девушки и навернувшиеся в глазах серебринки слёз.
Видят боги, я пытался оставаться бесстрастным! Но представшая передо мной картина снесла все годами тщательно возводимые стены. Права была Владычица, я встретил ту, которая пробила основательную брешь в моей обороне.
— А простыня тебе зачем? — с трудом подавил в себе желание затолкать её обратно в дом и уже не выпускать, как минимум до утра, сплетен и без этого хватит с лихвой.
Щеки Ларисы очень мило заалели и желание закрыть собственные глаза рукой стало просто невыносимым.
— Я ею крылья привязала, чтобы не мешали.
— Крылья? — моя логика капитулировала перед женской и я лишь махнул рукой в сторону одного из мостков. — Там, идём.
Наградил злым взглядом расплывающиеся во всё лицо улыбки соседей и двинулся следом за девушкой, придерживая её за локоть лёвой руки. С каждым встреченным эльфом мрачнел всё больше, а Лариса, улыбаясь, со всеми здоровалась и гордо вышагивала, будто не замечая откровенно насмехающихся взглядов эльфов.
Вирдан встретил нас по привычке обложившись свитками и несколькими чашками с недопитым варевом. Старик частенько забывал, что уже налил себе отвар, поставил рядом, чтобы тот остыл и лишь слегка отпив, шёл заваривать следующую чашку.
— Так-так-так, — добродушно улыбнулся друг. — И что это за милая крылатая леди? Кого ты привёл ко мне в столь поздний час? Неужели та самая, что прятали в доме у знахарки, не пуская меня хоть глазком взглянуть на дитя другого мира? Ай-ай-ай, старого учёного и не пустили. Не стыдно, я спрашиваю?
Лариса ошарашено наблюдала за забавляющимся библиотекарем, а я, наконец, расслабился. Здесь её точно не обидят.
— Вирдан, это Лариса.
Представил другу девушку и устроился на одном из широких подоконников, предварительно освободив его от свитков, за что получил неодобрительный взгляд, но кресла освободить гораздо сложнее. Тяжёлые фолианты стопами расположились на всех видимых и невидимых местах в помещении, горы свитков возвышались на ними и усеивали пол.
— Итак, юная леди, зачем пожаловала к старому книжнику? — я улыбнулся против воли, наблюдая как старик пустил в ход всё своё обаяние. — Хотите отвару? Я недавно заваривал. Забыл только где чашки поставил.
Вирдан поднялся и засучив рукава верхней рубашки отправился в недра библиотеки.
— Дор, — шикнула мне девушка, разглядывая фигуру удаляющегося эльфа. — У него же здесь чашки, где их помыть можно?
При этом всё лицо девушки выражало растерянность и смешанные чувства из сочувствия и жалости. Обычно те, кто видел старого эльфа впервые насмехались над его рассеянностью и забывчивостью, но не она.
— Пойдём, — помог собрать посуду и отвёл в маленькую комнату позади одного из шкафов где девушка сполоснула чашки и всучила их мне вместе с полотенцем.
— Вытри, а я пока стол разберу.
Протирая одну из чашек поймал себя на мысли, что здесь что-то не так и задумчиво посмотрел на глиняный предмет, в ожидании ответа на незаданный вопрос. Вот хитрюга, хохот скрутил до слёз пока я нёс посуду обратно, где уже ждали, мило беседуя, друг и крылатая прохвостка.
Глава 5
Лариса
Я первый раз видела старого эльфа! А до этого я первый раз вообще эльфа видела…
Лицо Вирдана. испещрённое морщинами будто земля протоками, излучало необыкновенные внимание и доброту. Лучистые водянисто-серые глаза искрились смешинками и мудростью. В общении с ним складывалось мнение, что ни одно из произнесённых слов не лишнее. Ни его, ни моё. Всё правильно и всё важно. Единственная аналогия, которая приходила на ум — буддистский монах. Не торопливый, ласковый, щедрый на истины. Другого эльфийского библиотекаря, после знакомства с ним, я бы и не смогла себе представить. Вся его рассеянность казалась наносной, внутри он был глубже и понимал всё, что должно было быть понято.
