Разоблачение суккуба - Мид Ричел (Райчел) (мир книг txt) 📗

Ганнибал размашистым жестом выхватил у Жасмин листок и держал его в вытянутой руке, намереваясь зачитывать текст.

— В соответствии с правилами судебного заседания и непогрешимыми законами Королевства Ада, коллегия присяжных высказалась… — Последовала пауза, а продолжение фразы прозвучало как вопрос: — В пользу подательницы иска?

Искра справедливости во тьме…

Мгновение ничего не происходило. В зале было тихо, время будто замерло. Потом одна за другой случились несколько вещей.

Я услышала у себя за спиной голос Джерома:

— Вот дерьмо!

Жасмин подмигнула мне. Роман обнял меня.

Ганнибал перечитал заново написанное на листке, посмотрел на Жасмин, сглотнул и заговорил:

— Оба контракта признаются несостоятельными, недействительными и аннулируются.

Большинство зрителей вскочили на ноги, послышались гневные выкрики. Времени разбираться, что они говорят, не было, потому что я опять растворялась.

— Нет, нет, погодите! — воскликнула я.

Я в отчаянии потянулась к Роману. Его руки еще обхватывали меня, но я больше не могла держаться за него. Я превращалась в ничто, в блуждающий огонек, неспособный ухватиться ни за что материальное. Хотя я пыталась. Пыталась вцепиться в него и утащить с собой, потому что не могла оставить его здесь, посреди толпы демонов, которые писали кипятком от досады, лишившись в одночасье двух душ. Я даже пыталась произнести его имя, но ничего не получалось. У меня больше не было ни рта, ни голоса. Я покидала это место, а Роман оставался.

Последнее, что я видела, — его глаза цвета морской волны, которые смотрели на меня, исполненные счастья и печали. Кажется, он сказал что-то о «гораздо более важных вещах», после этого я больше ничего не воспринимала. Я бы завопила от ярости, если бы могла, но я ушла. Превратилась в ничто.

Осталась одна темнота.

ГЛАВА 21

Вы наверняка думаете, что первые моменты моей новой жизни, с душой, были прекрасными и удивительными. Ничего подобного. По большей части они были болезненными.

— Ой.

— Новые ощущения, да, дорогая? Без лекарств для бессмертных?

Я искоса взглянула на ухмыляющееся лицо Хью. Он стоял перед большим окном, в спину ему бил яркий свет, и лучи, расходившиеся во все стороны от его фигуры, слепили глаза. Повернув голову, я медленно оценивала окружающую обстановку и постепенно узнавала знакомые очертания больничной палаты. Я лежала на кровати под капельницей рядом с какими-то пищащими приборами, показания которых невозможно прочесть.

Я посмотрела на Хью.

— Закрой занавески. Или хотя бы встань с другой стороны.

Хью задернул штору наполовину. Комната осталась ярко освещенной, но, по крайней мере, не до рези в газах.

— Так лучше?

— Да. Спасибо. — Я слегка пошевелилась, пытаясь определить, какие повреждения получило мое тело. Болели ребра, грудь сдавливало при каждом вдохе. Отчасти это было связано с травмами, а отчасти — с туго наложенными на тело повязками. Чтобы я сама себе как-нибудь не навредила.

— Давно… я здесь?

Последние события смешались в голове. Казалось, что судебное разбирательство закончилось пару секунд назад, и одновременно воспоминания о зале суда будто покрывала дымка времени, как если бы дело происходило в позапрошлом столетии. Трудно было уложить все это в голове.

— Ну, — сказал Хью, — твое тело здесь около четырех дней, а вот ты… ох, ты вернулась к нам дня два назад.

— Откуда ты знаешь?

Хью скривил губы.

— Ты забыла, чем я зарабатываю на жизнь. Пока ты торчала в Аду, души у тебя не было.

— У меня и до того души не было, — заметила я. — То есть была, но она принадлежала Аду, ведь так?

— Да, но даже если ты ею не владеешь, она у тебя все равно есть. Ты не можешь существовать без души. Наши души, они как… я не знаю. Они как будто застыли в янтаре. Пока они внутри нас, я могу их увидеть. До них не добраться, но не так, как до людских душ. Но когда ты ушла, у тебя внутри ничего не было, даже души, помеченной ярлыком. Только какая-то… тёмная пустота, и ты лежала здесь.

Я поежилась, образ мне не понравился.

— А теперь?

— Теперь? — Лицо Хью смягчилось, на нем появилось выражение радостного удивления, какого я никогда раньше не замечала. Обычно Хью выглядел угрюмо-насмешливым. — О, дорогая. Когда ты вернулась, я был здесь… и это было, как… черт, я не знаю. Ужасно трудно подбирать сравнения. Как будто солнце появилось после затмения. Тебе этот свет кажется ярким? — Он кивнул в сторону окна. — Это ничто. К тебе вернулась душа свободная, ничем не связанная… и это изумительно. Это прекрасно, это так красиво. Я прежде ничего подобного не видел.

— А на ней были… пятна? Ведь я совершала такие поступки…

— Ты получила ее обратно новой и сияющей. Как говорится в пункте 13.2.1. Это показывает, насколько уверен Ад в том, что ему никогда не придется возвращать назад души. Не беспокойся, — добавил Хью. По моему лицу поползла глупая улыбка. — Даже у самых лучших людей есть на душе червоточинки. Ты свою тоже моментально подпортишь. Это как с любой машиной: теряет в стоимости, не успеешь выехать из автосалона.

— Надеюсь только, что подпорчу не так сильно, как раньше, — буркнула я. Новая паническая мысль пришла мне в голову. Я была уверена в ответе, но не могла не спросить: — А мое тело? Какое оно?

— Тело той самой Джорджины, которую мы все знали и любили. На этот счет тоже есть особые условия, как поступать с суккубом при расторжении контракта. Возвращать тебе первое тело и потом решать, что делать с временем и местом, где ты живешь, — это слишком муторно. Так что они просто отправляют твою душу в то тело и в том месте, где ты была в последний раз. — Хью помолчал. — Я абсолютно уверен, что такого не случалось еще ни с одним суккубом.

— Слава богу, я была не в таком теле, как Тауни, когда Джерома вызвали в суд, — заметила я. Облик у нее был действительно устрашающий, а пока Джером не восстановил свой статус, мы все были лишены магических способностей и Тауни не могла изменить образ. Хотя, честно сказать, в обмен на душу я готова была принять любое тело. Я вселилась бы в мое первое тело, в любое другое. Оковы материального мира — это ничто.

— Картер вкратце нам все описал, — сказал Хью и улыбаясь покачал головой. — Не могу поверить, что ты поставила на кон оба контракта. Я бы ограничился синицей в руках.

— Я не могла, — сказала я, возвращаясь мыслями в зал суда. — Даже если Сет меня ненавидит, я не могу его бросить. Мне тошно будет жить дальше, зная, что он проклят.

— Он тебя не ненавидит.

— Но он…

— Знаю, знаю. — Хью не дал мне закончить. — Я знаю, что он сказал, но он был в тисках печали из-за этого треклятого гипноза. Любому было бы трудно справиться с таким испытанием. Когда ты вернулась, Картер говорил с ним, объяснил, что случилось.

Сердце мое сжалось. Это хорошо или плохо?

Только сейчас я начинала понимать, как много сделал Картер для нас с Сетом, но способен ли ангел в самом деле так легко расставлять все по местам?

— Картеру удалось… смягчить Сета?

Хью пожал плечами.

— Думаю, в этом не было необходимости. Если бы в тот вечер, с машиной, все не произошло так, как произошло, полагаю, у вас с Сетом состоялся бы очень интересный разговор. Думаю, он начал оправляться от удара, потому и пришел.

— Нет, — не могла поверить я.

— Я говорил с ним, дорогая. Ты что же, и вправду считаешь, что всю эту вашу любовь так легко выбросить на помойку? И ведь он был здесь, ты знаешь. Сидел рядом с тобой до… ну, до вчерашнего дня. А потом ему пришлось уйти, чтобы отправиться в поездку.

— Поездка… — Я смутно вспомнила, как Андреа упоминала об этом: мол, раз она поправляется, то у Сета появилась такая возможность. Андреа… Если с моим контрактом покончено, Аду ни к чему досаждать ей. Она может поправляться, полагаясь на собственные силы. — Он уехал вчера?

— Куда-то на Восточное побережье, — сказал Хью. — Ты наверняка найдешь информацию на его веб-сайте. Не ты ли постоянно напоминала ему, чтобы он обновлял сведения.