Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М. (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
— Эсселин Сольвер, вы у нас такая шутница.
Майлоне и Рианнон, в отличие от моих подруг, было не до веселья. На протяжении всей трапезы обе издавали одинаковый характерный звук — скрежетали зубами. Да так громко, что казалось, они у них к концу завтрака раскрошатся.
Не успела эссель Тьюлин убраться из столовой, как эти две смертельно обиженные заявили в голос, что отныне они мне слова не скажут и даже не посмотрят в мою сторону. Видите ли, я играю не по правилам, склоняя на свою сторону ледяных ари.
— Интересно, и как же я их склоняла? — подперла подбородок руками и, вскинув брови, посмотрела на юных злопыхательниц.
— Магией, конечно! — выпалила Рианнон.
А эсселин Фройлин обиженно поддакнула:
— Наверняка, тебе помогает кто-нибудь из магов. Иначе бы ты здесь не осталась!
— Просто Фьярре суждено быть с Его Великолепием, — подалась к этим бурундукам в платьях Ариэлла. — Смиритесь наконец и угомонитесь. Уже тошнит от ваших истерик.
Меня, если честно, тоже тошнило. От всего. От зависти соперниц, от пребывания в этом враждебном, несмотря на новоявленный лоск доброжелательности, месте. Но особенно — от неизвестности.
Занятия с эссель Жюдит помогали ненадолго отвлечься. Во время них я старалась не думать о том, что исполнять танец ветра придётся перед тальденом. Мужчиной, который сначала отрёкся от меня, воспользовавшись первым подвернувшимся под руку предлогом, а потом милостиво, от широты своей драконоледяной души, разрешил остаться.
Для чего — непонятно.
Может, хотел, чтобы поприсутствовала на его свадьбе и сердечно поздравила новобрачных?
Садюга.
Честное слово, стараться не буду! И вообще, танцуя для Скальде, буду представлять, что он — часть башни. Промёрзшая каменная кладка.
И это было почти правдой. Затянутый ледяной коркой камень…
С каждым днём напряжение возрастало. И не последнюю роль в том, что я вся была как на иголках, а ещё ножах, копьях и вязальных крючках, сыграла Блодейна. После моего исключения из отбора и последовавшего за этим возвращения мне статуса невесты вельможного драконолорда морканта со мной так и не связалась.
И это пугало больше, чем если бы она обрушилась на меня ураганом.
Никак не покидали тревожные мысли об оставленных на Земле близких. О Лёше, которому ведьма грозила расправой в случае, если что-то пойдёт не так.
Что, если Блодейна решит проучить меня за ослушание, наказав кого-нибудь из моих родных? Что если уже проучила? Наказала… А я здесь пребываю в неведенье, танцую целыми днями да на примерки праздничного наряда для свадебного пиршества бегаю. А Лёша тем временем и мама с бабушкой…
Господи, пусть с ними всё будет в порядке!
Эта неопределённость, неопределённость во всём, сводила с ума. Куда подевалась беззаботная, неунывающая Аня — я и сама не представляла. В нервной, легко впадающей в раздражение или смятение девушке, пребывавшей в постоянном ожидании очередной подножки или кинжала в спину, я не узнавала саму себя.
Намеренно выжимала из себя в танце все соки, чтобы сил на изматывающие душу мысли к вечеру уже не оставалось. После уроков с эссель Жюдит быстро ужинала и ложилась спать. Розенне на радость.
Однако вечером накануне выступления я пребывала в ещё большем волнении. После тренировки на вершине винтовой башни, во время которой чуть не поседела от страха, поняла, что уснуть не смогу.
Наплевав на предостережения монахини, что если я опять её ослушаюсь, она мне покажет небо в алмазах, не посмотрит на то, что дочь князя и любимая старейшиновская алиана, сразу после генеральной репетиции танца я удрала в парк. Мне был необходим хотя бы крохотный глоток свободы.
И свежего воздуха. Оказавшегося ну очень свежим. На вершине Северной башни тоже было, мягко говоря, прохладно, но там, разгорячённая танцем, я холода не ощущала. А здесь, в саду, укрывшись в беседке, что соседствовала с одной из безымянных ари, сидела, обхватив себя руками, и дрожала.
Без тёплой накидки и перчаток свобода как-то не радовала.
По подножию статуи змеился волшебный кустарник. Вечнозелёным куполом укрывал беседку, стекал по её витым колонам ледяными цветами. Вечерело. Сад блекнул в наползающих на него сумерках, а тугие бутоны, наоборот, становились ярче, напитывались блеском. Медленно на моих глазах раскрывались, превращаясь в пышные цветы. Вокруг серебристых тычинок светлячками роились крупинки света, а в лазурной глади лепестков мне виделось моё собственное размноженное отражение.
Скальде говорил, что цветы Арделии могут показать кого угодно. Любого человека, как бы далеко он ни находился. Интересно, а мог бы цветок показать мне Землю?
Если сорву один, чтобы узнать, что там с моими, это будет считаться очередным «сюрпризом»? И что мне за это будет? Опять попытаются выгнать? Или, как того требуют их варварские обычаи, отрубят нафиг руки? А что! Старейшины вполне могут решить, что и безрукая алиана способна стать императрицей.
Я настолько ушла в свои глупые мысли, что, когда из них вынырнула, обнаружила возле себя Герхильда. Тальден навис надо мной всей своей властностью, всей своей мощью, огромной тенью, заставив снова почувствовать себя крошечной песчинкой. То ли он двигался совершенно бесшумно, то ли я настолько отгородилась от окружающего мира, что ослепла и оглохла — его появление стало неожиданностью. Приятной или неприятной — ещё предстояло выяснить. Вздрогнула, когда он поднялся в беседку. Улыбнулась невольно, когда набросил мне на плечи свою куртку.
Меня окутало знакомым запахом, запахом морозной ночи и колючего снега. Но вместо того, чтобы сбросить мигом согревшую меня одежду и бежать от него без оглядки, я поплотнее завернулась в тёплый бархат, втайне, даже от самой себя, наслаждаясь частичкой Скальде.
— Вы без монахини.
— Опять нарушаю правила, — пошутила вяло.
Поймала ответную улыбку (что это с ним сегодня?) и услышала:
— Не страшно. Представляю, как она тебя уже достала, — ещё больше удивил меня Скальде.
— Такое сложно представить…
— Можно присоединиться?
— Вашему Великолепию незачем спрашивать разрешение. Это ваш сад, ваши ари и ваша беседка. Вы можете находиться здесь в любое угодное вам время.
— Если хотела побыть одна, уйду, — благородно-заботливое.
Хм, раздвоение личности или просто хорошее настроение?
Похлопала рукой по каменному сиденью скамейки.
— А вместе с вами «уйдёт» и куртка. И придётся мне возвращаться в замок, к Розенне. Или, беря пример с ари, подморозиться, — кивнула на грустную деву в разлетающемся под порывами несуществующего ветра платье и добавила: — Нетушки, оставайтесь. Я совсем не против компании. Заодно расскажете, как будет проходить завтрашнее испытание.
Места в беседке было хоть отбавляй. Здесь запросто могли вольготно расположиться несколько Герхильдов и несколько Фьярр на расстоянии вытянутой руки друг от друга. А может, и целой ноги. Но тальден почему-то посчитал, что составлять невесте компанию нужно в непосредственной к ней близости.
В очень непосредственной и такой опасно близкой.
Стоило нашим плечам и бёдрам соприкоснуться, как необходимость в куртке отпала сама собой. Я вдруг снова ощутила себя костром. Искры-мурашки забегали по коже, а дым влечения начал предательски туманить голову.
— С утра выступят эсселин Фройлин и виконтесса Дерьен. Днём — Ариэлла и Рианнон, — коротко набросал план на день грядущий Его Вельможность, не то серьёзно, не то шутливо закончив: — А эсселин Сольвер будет удивлять меня вечером.
Как же сложно порой читать его эмоции.
— Решили оставить эсселин Сольвер на десерт?
— На десерт тебя мне решила оставить придворная сваха. Это она составляла программу. Слышал, готовишь какой-то танец. — Ледяной повернул голову, задержав на мне взгляд лишь на долю секунды.
Но и этой доли оказалось достаточно, чтобы в груди учащённо забилось сердце, и новая волна пламени прокатилась по венам.
Может, эррол Хордис обманул и не снял привязку? Что-то опять начинает колбасить.
