Голос во тьме (СИ) - Машевская Анастасия (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
Диармайд, слушая, начал копаться под ногами. Нашел какой-то камушек на земле и швырнул вперед. Высунув язык немного набок, Дей огляделся в поисках того, что еще можно было бы кинуть.
— А вторая нога? — подтолкнул Борво.
— Обмен. — Тут Данан уставилась на командора. — Ты опытный боец и путешественник, и под твоим началом наверняка было много магов, Редгар. Ты видел, у меня отличная магическая память и я могу соткать любую печать очень быстро. Так почему ни я, ни другие маги Кошмара, которых ты наверняка знал, не швыряются Поющей Погибелью направо и налево по десять раз на дню?
Редгар, честности ради, знал не так уж много чародеев школы Кошмара, поэтому не стал ничего предполагать.
«Это же очевидно», — подумала чародейка.
— Создатель, Редгар, ну подумай сам! Если бы швыряться Поющей Погибелью было так легко, и это решало все проблемы, то все бы хотели стать магами!
Диармайд, не прикрываясь, хохотнул: Данан и впрямь ничего, когда не пытается строжиться не по делу.
— В этом, конечно, есть резон, — даже Ред улыбнулся, — но давай пообстоятельнее.
— Попробую объяснить, — сказала Данан, понимая, что задача не из простых. — Любой маг для заклинания обращается к внутренним запасам чародейкой энергии. Но ни одна из действующих школ не подразумевает изменение внутреннего состояния человека. Стихии, призыв сущностей, щиты телемантов — все это помогает человеку или убивает его, но не влияет на него самого. Я имею ввиду изнутри. В отличие от школы Кошмара. В целом, большинство стражей, жрецов и военных в какой-то мере представляют себе этот Дом, но работает он несколько сложнее, чем другие. Чтобы покопаться в глубине человека, нам приходится предлагать что-то эквивалентное. То есть, короче, надо для начала копаться в себе.
Очередной брошенный Деем мелкий камушек звякнул о доспех убитого керумца. Редгар, дослушав, отвернул лицо, осмысливая сказанное.
— Я не понял, — сказал Борво.
— Так работает обмен, — с отчаянным желанием быть понятой повторила Данан и посмотрела на Борво едва ли не с просьбой. От Редгара не укрылся этот взгляд и на миг он испытал изумление: таких чувств на её лице он еще никогда не видал.
— Чтобы влиять на людей, мы должны использовать помимо обычной чародейской энергии — которая существует и вне колдунов, просто как магическая субстанция! — что-то, что присуще живым людям. — По лицу Борво было ясно, что он все еще не понимает, куда она ведет, и Данан отбросила последние сомнения. — Поющая Погибель — заклятие, которое отнимает у мага не волшебные, а жизненные силы. После него нужен большой отдых, много еды и хороший сон. Иначе Погибель довольно быстро как бы «складывает», съедает самого чародея. Поэтому для того, чтобы не умереть от собственного колдовства, маги Кошмара стараются не прибегать к таким мощным заклятиям или, если есть возможность, — она глянула на Редгара, будто делая признание, — использовать для этого жизненные силы другого человека.
— Увядание? — Командор сориентировался сразу.
— Да. Увядание или, иногда еще — иссушающее заклятие. Когда наши силы кончаются, можно как бы выпить силы другого человека. Это всем помогает в бою — враг слабеет и падает, а ты, напротив, наполняешься энергией, иногда её достаточно даже для того, чтобы подлечить раны. Но у ворот… — Данан отвела глаза. — Я не ожидала, — она затараторила, явно оправдываясь. — Раньше я применяла Увядание только на животных, и, естественно, это никогда не давало такого эффекта, как на выходе из Керума. Я попробовала сделать то, о чем шептал мне архонт. Это неправильно, я знаю. Голоса в голове еще никому не приносили пользы! Ну откуда я знала, что кончится так?! — она почти взмолилась.
— Тише, — тут же осадил Редгар, чтобы женские вопли не выдали их укрытие с головой еще какому-нибудь отряду. Звякнул очередной камушек — совсем крошечный — пущенный бездельной рукой Диармайда прямиком в центр вражеского латного нагрудника.
— Дей, прекрати, — строго пресек командор.
— Вы видели ту печать, — Данан повела рукой, словно указывая себе за спину. Будто бы там вдруг сейчас появится еще одна. — Которая была у ворот. У меня таких в жизни не получалось. Её даже сдвинуть было тяжело.
— Еще бы, — буркнул Борво. — В ней же была целая жизнь двух здоровенных мужиков, — сказал он таким тоном, будто знал погибшего солдата лично. — А если бы ты не использовала его… жизненную энергию для заклятия, то…
— Невозможно, — в один голос ответили Дей и Ред. Оба по разному опыту сообразили, каковы были бы последствия. Данан молчала, оставляя ответ за командором.
— Если нарушать такой обмен, постоянно накапливая в себе чужую жизнь, то рано или поздно, — он смотрел на Данан в упор, озвучивая суровое предположение, — можно свалиться в число заклинателей душ?
Данан не кривила душой, но было видно, что подобная перспектива пугала её саму:
— Да.
Хотя, кажется, от неё ждали, что она расскажет еще, какие страшные заклятия может применять, чародейка показательно замолчала.
— Это все тайны, а, рекрут Данан? — спросил Диармайд, явно намекая, что Данан стоило бы рассказать еще кое-что.
Она качнула головой, глядя на лейтенанта. Не сейчас. Ей нужно времени хотя бы до утра, и уж тем более — им, остальным, чтобы перестать смотреть на неё так, будто она вот-вот выкинет что-нибудь такое особенно ужасное, отчего все они погибнут в мгновение ока.
Редгар внимательно смотрел на женщину, стараясь понять происходящее в её голове. Будь у неё желание как-то навредить их компании — у неё был уже миллион шансов, особенно когда чародейка сидела в карауле.
— Ладно, про Кошмар мы поняли, с остальным разберемся потом. Скоро здесь будет полно хищников, поэтому парни, соберите наши вещи, надо уходить.
Диармайд, деловито кивнув, поднялся.
— Данан, давай-ка осмотримся. Надо найти новую стоянку.
Она ткнула себя пальцем в грудь: «Я?»
— Пойдем-пойдем, — неоправданно миролюбиво позвал командор. Данан оглянулась за спину и напоследок бросила парням с руки несколько небольших печатей света, какими пользовалась для чтения фолианта в лагере короля. Одну оставила рядом с собой — чтобы в дороге они с Редом не переломали ноги.
— О, отлично! — Диармайд определенно взбодрился. — А то уже достало сидеть в темноте.
Выглядел он откровенно в сто раз лучше, чем серьезный и растерянный Борво. Да уж, шесть лет, проведенные в Цитадели Тайн, определенно укрепили его нервы, подумала Данан. Неважно, был он там кому-то надзирателем или нет: прожить несколько лет в соседстве с магами — то еще незабываемое приключение в жизни.
Вопреки ожиданиям Редгар не повел Данан оглядывать места сильно уж далеко. Видимо, не хотел далеко отходить от остальных, прикинула Данан. И правильно: их нашла одна свора охочих до награды керумцев, найдет и другая. Редгар остановился внезапно. Данан пришлось замереть. Огонек, освещавший им путь, повис над её виском. Командор взял девчонку за руку и развернул к себе лицом.
— Мы никогда не говорили об этом, Данан. Но сейчас, как твой командор я должен спросить.
Да уж, ничего не скажешь, скверное начало разговора.
Редгар облизнулся, почуяв на мокрых губах приятный холодок лесной тьмы.
— Говорит ли Архонт тебе что-то о той ночи? В замке Марелл, — Редгар старался быть мягче.
Можно было не уточнять, устало подумала Данан. Возможно, если бы между ними случилась какая-нибудь другая ночь, то уточнять бы пришлось. Но увы.
— Нет. — Обсуждать эту тему не было никакого желания. Данан выдернула руку из пальцев командора: такие вещи он мог спросить и при остальных. Лицемерная видимость заботы, — зло подумала женщина, ощущая, как после дня мытарств, почти бессонной ночи и схватки её начинает одолевать бешеная усталость. Она развернулась обратно к лагерю.
— Подожди, — Редгар снова поймал за руку.
— Чего? — прошипела женщина. — Пока ты обвинишь меня еще в чем-нибудь, командор? Или пока ты не потребуешь рассказывать тебе все, о чем говорит мне Темный архонт только потому, что это может оказаться опасно для вас, если он наболтает мне переубивать всех, пока вы спите? Чего мне ждать, Редгар? Когда ты снова придумаешь миллион способов представить меня чудовищем? — Она смотрела немного снизу-вверх, стоя рядом. Редгар чувствовал её справедливый гнев в каждом выдохе, оседавшим на его лице и губах гораздо более теплым и приятным облаком, чем ночной ветер.
