Я вернусь (СИ) - Яровая Виктория (библиотека книг .txt) 📗
Глава 26
Кристина
Ей снилось что-то приятное и совсем не хотелось просыпаться, но тело считало по-другому и активно вырывало ее из мягких объятий сна, требуя удовлетворить его потребности. Открыв глаза, она поняла, что еще очень рано, рассвет только-только начал намечаться. Вернувшись из ванной комнаты, она попыталась снова уснуть, но сон не шел, и причиной тому был сильный голод. От беспокойства и переживаний накануне она ела совсем мало, и сейчас голод с завидным упорством атаковал ее желудок, не желая ждать до завтрака.
Тяжело вздохнув, она встала и, накинув легкий халат и обув мягкие домашние тапочки, тихонько открыла дверь и выскользнула в коридор. Дом еще спал. Она неслышно шагала по коридорам и мягко спускалась по лестницам, чувствуя себя воришкой, пробравшимся в господский дом. Только ее целью были не ценности дома, а стакан молока и кусок мягкой булочки. Вот уж за это она бы сейчас точно отдала все богатства, что у нее были. Хотя, о чем это она? У нее ничего нет. Поэтому хорошо, что никто и не просит их отдать. Усмехнувшись своим мыслям, Кристина кралась по первому этажу, в надежде отыскать кухню. В этом доме она впервые, и могла только догадываться, где ее искать.
Проходя мимо одной из комнат, судя по всему гостиной, она услышала легкий скрип и какой-то шум. Дверь в комнату была открыта, и Кристина, повинуюсь каким-то внутренним инстинктам, неслышно шагнула внутрь. Большая стеклянная дверь, которая по виду выходила на веранду, была слегка приоткрыта, и она почувствовала, как в комнату вместе с утренней прохладой проник терпкий запах табака. Она подошла ближе и глубоко втянула в себя воздух. Не показалось, это точно табак, только более сладкий и насыщенный, но все же, это он. За время пребывания в этом мире, она уже от него отвыкла, здесь почти не курили. Неужели Рэм решил начать курить? Или кто-то проник в дом? Но тогда он бы не стал так свободно курить на веранде. Не зная что и думать, она уже была готова развернуться и продолжить поиски кухни, когда услышала голоса. И после услышанного, она как будто приросла к месту и не могла сделать и шагу. Ее тело сковало от ужаса, в глазах потемнело, а сердце сначало замерло в груди, а потом учащенно забилось.
Сомнений не было там стояли Морт и Рэм.
— Ты уверен в том, что хочешь уехать? Подумай, возможно не стоит так спешить? — голос этого мерзавца был спокоен.
— Морт, у меня больше нет времени, Кристина умирает. Я должен ее увезти. — а вот от спокойствия в этом голосе, жгучие слезы навернулись на глаза.
Отмерев, Кристина бросилась на выход и бегом помчалась обратно в комнату. Уже в коридоре, у самой спальни она замедлила шаг, и как будто растеряв все свои силы остановилась, прижавшись спиной к стене. Сердце стучало как безумное, лицо горело, и она прижала к нему руки, пытаясь хоть немного охладить его. Если вчера у нее еще оставалась небольшая надежда на то, что Рэм ей друг. Что он не обманывал ее и действительно мог вернуть домой, то сейчас все сомнения отпали. Он может врать ей сколько угодно, она не сможет проверить, потому что к этому моменту будет мертва. Что он сделал с ней? Ублюдок! Но зачем было так издеваться над ней? Убил бы сразу, зачем делал вид, что ему не все равно? Зачем притворялся другом? Почему же от его предательства так больно?
Из ее комнаты вдруг выскочил Рэм и кинулся к ней. Он выглядел испуганным и, подбежав к ней, стал зачем-то ощупывать ее, как будто проверяя на целостность ее кости. Выглядел он слегка неадекватным.
— Кристина, ты в порядке? Зачем ты встала? Что ты тут делаешь? Тебя кто-то испугал? Что с сердцем? — засыпал он ее вопросами.
Она старалась не смотреть на него, пряча взгляд. Ну, да! Испугался он. Чего? Что она скопытится в его доме? Не успел вывезти куда подальше? Сволочь без души! Не дождешься! И как он узнал, что она чем-то напугана? Обещав себе подумать об этом позже, она, с усилием взяв себя в руки, проговорила испуганным голосом:
— Я хотела попить воды и пошла искать кухню, а тут в коридоре увидела мышь! О, Рэм она была ужасная и я побежала. — оставалось надеяться, что в этом мире есть мыши, и они такие же мерзкие, как и везде.
— Мышь? — он кажется даже не поверил, помолчал, а затем облегчено выдохнул и притянул ее к себе, крепко сжимая в объятиях. — Мышь! Всего лишь мышь. Я лично переверну этот дом вверх дном и уничтожу каждую мышь, а заодно и всех пауков, и жучков и всех, кого смогу найти. Они больше не посмеют пугать мою девочку.
Он отстранился и, все еще держа ее в объятиях, поцеловал быстрым, но таким нежным поцелуем, что у Кристины защипало в глазах. Как он смотрит, как целует! Ну зачем? Зачем ему это? От его заботливого тона и нежности, звучащей в голосе, сердце болезненно сжалось. Так хотелось верить ему, броситься в объятия, спрятаться на широкой груди и слушать мерное биение его сердца. Ну почему ей так нравится этот мужчина? Даже после всего, что она узнала, она не может заставить себя ненавидеть его. Когда его нет рядом она может осыпать его проклятиями и искренне считать свою ненависть настоящей, но стоит ему вот так сжать ее в объятиях, как она готова верить каждому его слову. Мягкотелая идиотка! Так захотелось разрыдаться и уже не было сил сдерживаться, слезы потекли по щекам.
Рэм быстрым движением подхватил ее на руки и зашагал в ее комнату. Стянув с нее туфли и, сняв халат, уложил в кровать, все еще рыдающую Кристину. Заботливо подоткнул одеяло. Сам лег на одеяло сверху и обнял ее, нежно поглаживая по спине.
— Поплачь, это выходят накопившиеся переживания, отпусти их. У тебя все будет хорошо, я рядом. — он баюкал ее как маленького ребенка, нежно покачивая в своих сильных объятиях.
От его слов становилось только хуже. Это было странно, рыдать на груди человека, который повинен в твоих горестях. Но слезы требовали выхода и лились сплошным потоком, сил остановиться уже не было. Ничего, она и это переживет, а потом постарается найти выход. Он должен быть! А пока ей нужно пережить эту ночь и набраться сил. Когда она немного успокоилась, он сказал:
— Кристина, меня не будет пару дней, а когда вернусь, мы с тобой уедем, только ты и я. Я покажу тебе чудесное место, которое ты еще не видела, у меня есть прекрасный дом. Там кругом свежий воздух, говорят он целебный, ты поправишься. И все будет хорошо. Обязательно будет! Ты только береги себя. — говорил он, и ей показалось, что он больше убеждал себя, чем ее.
В душе проснулась злость. Ну что он за человек такой? Почему она не заметила его лицемерия раньше? Ну уж нет, она не поедет с ним в какую-то глушь, чтобы закончить там свою жизнь. Да она лучше попросит помощи у их ненормального короля. Все же он самый влиятельный человек в этом отвратительном мире и у него больше возможностей ей помочь. А Рэму она больше не должна верить. Никогда! С этими мыслями она и заснула.
Проспала она до обеда, а когда проснулась голова болела, все тело ломило, как после трех ночей, проведенных в поезде на боковушке. Но сердце уже не щемило и казалось, что вчерашний приступ ей приснился. Лежа в кровати, она мысленно перебирала события вчерашнего дня. Ей нужно все хорошенько обдумать. И она думала, когда позволяла Бэлли одевать себя. Девушка была вне себя от радости, когда ей позволили выбрать наряд и прическу, до этого момента Кристина всегда сама контролировала этот процесс. Думала она и тогда, когда обедала в компании Морта. Ему она не сказала ни слова, он тоже не горел желанием общаться с ней, сообщив ей только, что он присмотрит за ней, пока Рэм в отъезде. Так и хотелось съязвить о приличиях. Разве в этом мире позволительно оставаться незамужней девушке одной, в доме с чужим мужчиной? Но желание быстро прошло. У нее есть проблемы посерьезней, чем какие-то приличия, на которые ей глубоко плевать. Им судя по всему тоже, она для них уже почти труп, к чему расшаркивания? Уроды!
К вечеру она сложила для себя следующую картину происходящего. Рэм, после того как она пыталась покончить с собой, опасался, что она сделает это снова, и поэтому соврал ей, что может вернуть ее домой. Так как вернуть ее он не может, то решил сказать, что сделает это спустя двести с лишним дней, таким образом заручился ее обещанием, быть хорошей девочкой. За этот срок он, скорее всего, рассчитывал, что она уже умрет. Значит к тому моменту он уже знал, что это произойдет и был к этому готов. Вопрос в том, он сам что-то с ней сделал? Или это что-то другое? Пока не ясно. А сейчас видимо время пришло, он опасается возвращать ее в замок и хочет увезти подальше, чтобы быть уверенным, что она никому не навредит, когда все-таки умрет.
