Шут и слово короля (СИ) - Сапункова Наталья (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Поверь, милая, ты излишне беспокоишься. Ты теперь со мной.
Ах, милорд, значит. Эдин услышал, как гулко и быстро застучало его сердце.
Милорд, демоны на тебя…
Тут же Эдин услышал беспокойство медведя — тот почуял чужака. Он велел зверю: «Молчи и слушай». Если что пойдет не так, ему надо лишь приказать, и Вудуду сразу поднимет своим ревом весь лагерь.
Он быстро и тихо обошел парочку и вдруг вырос перед ними, преградив путь.
Милда тихо ахнула.
— Что же ты так, сестренка? — сказал Эдин негромко. — Зачем же гостей принимать, прячась за кибитками? Мы люди добрые, с нами и открыто можно поговорить, нас уважать надо, и мы уважать будем, верно ведь?
— Эдин… Ох, брат, ну пожалуйста, — Милда готова была расплакаться.
Мужчина смотрел оценивающе. Молодой, чуть за двадцать. Широкоплечий, худой, жилистый, одет просто, но дорого. И без меча. И никаких гербов на одежде, но на лорда похож.
— Ты ее брат? — уточнил мужчина. — Тогда нам следует кое-что обсудить. С вашим сумасшедшим Якобом я уже как-то разговаривал, так вот, это самое бесполезное дело на свете. Но он Милде никто, верно? А раз ты ее брат…
— Да, — подтвердил Эдин, — я ее брат. А о чем ты хотел бы со мной поговорить?
Говоря это, он с удовольствием обошелся без титулования незнакомца. Никакого неудобства это ему не доставило — видно, привык в школе. А у этого незваного на лбу не написано, кто он.
— Видишь ли, я люблю твою сестру.
— Конечно, это меня только радует. Когда любят — это хорошо. Что еще, я слушаю?
— Ну, как же… — милорд замялся. — Я хочу ее … забрать… взять себе. Выкупить, вот… если надо…
Эдин покосился на Милду, та стояла, закусив губу.
Ему стало зло и весело — вот так, и то, и другое сразу.
— Э, постой, — сказал он. — Забрать, взять, выкупить… она кобыла, что ли? Ты что, хочешь ее руки попросить? Так что же теряешься? Странный ты какой-то.
— Я… — лорденыш помрачнел лицом, даже при луне было заметно.
— Ну да, — весело продолжал Эдин, — поговорим, договоримся, договор о помолвке подпишем. Приданое у моей сестры не больно большое, но не без того, и это обсудить надо, верно?
— Э… ты что, дразнишь меня, циркач? — рассердился лорденыш.
До него дошло, наконец.
Эдин уже с ним рядом постоял, рассмотрел, оценил, шестым чувством прочувствовал — как это ни называй, но понятно, что за соперник. Наверное, из того, как сложен, как двигается, как говорит, а может, и как пахнет — кто знает? Привык он уже, вот так, понимать. Все, кому надо, привыкают. Так вот, этот лорд — не промах, умел и самоуверен, но ему по зубам, пожалуй. Если придется когда-нибудь скрестить мечи.
— Конечно, не дразню, — сказал Эдин. — Как можно? А что, ты никогда не слышал, как сватаются к девушкам? Или… Послушай, а ты не женат, случаем? И почему это мы беседуем, не назвавшись друг другу, как полагается приличным людям? Меня вот зовут Эдин Вентсивер. А тебя, дружище?
— Эдин Вентсивер? Убей меня демон, я уже слышал это имя!
— Правда? Так дай же мне услышать твое!
— Послушай. Я не могу взять Милду в жены. Но в ближайшем городе мы пойдем в Управу и составим договор. Я многое могу ей дать, я признаю ее детей, я… сделаю ее очень счастливой!
— Понятно. Ты женат.
— Ты знаешь, что такое брак, навязанный родителями?
— Мы переливаем из пустого в порожнее, — вздохнул Эдин. — Сестренка, иди в свою кибитку. Если заблудишься, медведь сразу всех тут поднимет, я снял с него ошейник.
Милда ушла молча, не оглядываясь.
А «милорд», тот понял, что рыбка выскользнула из сети. И вскипел:
— Пятьсот солленов хочешь? Тысячу?!
— У отца попросишь? Или у тестя? — хмыкнул Эдин.
Почему тестя помянул? Да просто так, вырвалось. Знал, что бьет по больному. Эти сынки лордов не имеют ничего своего, за исключением небольшого жалованья иногда, и во всем зависят от содержания, данного семьей.
— Вот что, — Эдин придвинулся, один из его ножей словно сам выскочил из сапога и закрутился в пальцах — цирковой трюк, да, но лорденыш слегка отшатнулся. — Если увижу тебя рядом с сестрой, убью. Сразимся, и я тебя убью. Не сомневайся.
— Кто ты такой, чтобы я с тобой сражался? Циркач!
— Тогда я просто тебя убью. Но позабочусь, чтобы у тебя был меч, а там сам решишь, сражаться или нет.
— Или я сделаю это, — Сказал Якоб за спиной у Эдина.
Якоб. Ну конечно.
— А если не я, то в гильдии много мастеров фехтования, сударь. Вы удивитесь, но их там не меньше, чем при дворе короля. Мы каждый день сражаемся насмерть за монеты, так что мы и впрямь мастера, сударь. Кстати, с разного рода дворянской честью мы тоже не заморачиваемся. Прощайте. Со всем уважением, — Якоб слегка поклонился.
Лорд охотно испепелил бы их обоих, но лишь кивнул, и ушел в темноту.
— Представление удалось, — прокомментировал Якоб. — Или спектакль, скорее. Знаешь, когда-то, в Лире, я был неравнодушен к театральным постановкам.
— Их пятеро.
— Я видел. Сопровождение за собой таскает. А сюда один пришел, герой. Хотя, в принципе, может и отряд привести, и это будет очень плохо. Мы же не знаем, кто он. Одно радует, Лир уже близко, не каждый рискнет здесь разбойничать.
— Они ведь договорились с Милдой.
— Угу. Ничего, больше не договорятся. И ты, это… «Я тебя убью!» Тоже мне. Дурак. Такими словами не бросаются. Если не поверят — чего зря болтать. А поверят, и тебя убьют быстрее? Да и не сам руки марать станет, пришлет кого, а?
— А ты что же?..
— Подыграл, конечно. А куда было деваться?..
Эдин спать не пошел, а забрался в кибитку к Милде — точно знал, что та не спит. Сестра ночевала одна в кибитке, которую, вообще говоря, делила со Сьюной и ее мужем, но те устраивались на ночлег в палатке неподалеку.
Милда не спала. Сидела одна, зажгла огарок свечи и смотрела на него сухими глазами. Эдин обнял ее — не пошевелилась.
— Сестренка. Ты что, любишь этого лорда, как его там?
Она пожала плечами.
— Рангара? Его зовут Рангар Веллерн. Он позвал меня. Он нравится мне, да.
Рангар Веллерн, значит. Звучит. Только вот Эдину он это имя не назвал. Может, потому, что поддельное имя, для Милды только?
— Брось. Посмотри вокруг и влюбись в кого-нибудь. Я буду на твоей стороне, всегда, слышишь?
— Ты собираешься оставить нас, разве нет? И потом, чем я лучше моей матери? Тем, что дочка маркграфа? Кого это волнует.
— Дело не в том, лучше ты или хуже. Ты можешь стать счастливей.
— А та, жена Рангара — она счастливее меня, ты считаешь? Навязанная жена, он сказал. Что хорошего?..
— И все же. Ты полюбишь кого-нибудь, вот увидишь. Не делай глупостей, прошу. Хорошо? Не будешь?
— Хорошо. Не буду.
— Вот и славно. Спокойной ночи.
— Спокойной… — Милда подняла голову и добавила, — я люблю его, Эдин. Я люблю Якоба. Так какая разница?.. Не хочу оставаться тут, вот и все. А в другой цирк он меня не пустит. Я бы к колдунье сходила, попросила, чтобы не любить его.
— Да глупости же. Сестренка, ну что ты нашла в этом старом пне? — воскликнул Эдин в сердцах. — Чем он может нравиться, убей — не понимаю?
Глаза Милды блеснули в свете свечи.
— Ты и не поймешь, наверное, — она улыбнулась.
На следующий день, когда солнце уже покатилось к закату, вдалеке показались башни кандрийской столицы, города Лира.
Лир словно их дожидался: сразу нашлись недорогие и хорошие комнаты на постоялом дворе, и место для циркового шатра рядом с главной рыночной площадью. Впрочем, почему «словно»? Именно так, дожидался. Раньше Эдин удивился бы, теперь же не сомневался — это Граф заранее обо всем позаботился. Это ему нужно, чтобы цирк Бика стоял на заметном месте. Может быть, отсюда Эдину проще будет попасть в королевский замок?
Записку от Графа принесли в первый же вечер. Тот, оказывается, поселился неподалеку, на одной из маленьких тихих улочек, застроенных большей частью двухэтажными домами, тесными и узкими. И комнаты там оказались маленькими, темноватыми и бедными на вид, но сухими и чистыми, и камин тут тоже пылал жарко — как же Графу без камина?
