Оберег для невидимки (СИ) - Долгова Жанна (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Отпусти, поговорим, — сдерживая ярость, просипел маг.
— Пф-ф, не буду я этого делать, — капризно фыркнула Селеста и провела ладонью по более рыхлому и прозрачному верхнему слою завесы. А тот, как ласковый котенок, требующий еще внимания, потянулся за дланью, цепляясь за пальцы, окутывая кисть женщины белесой субстанцией. — Тельма, голубушка, какой замечательный дымок у тебя получился! Ты же со мной поделишься секретом, как ты его таким сделала? Забавный! — крикнула женщина в сторону, и из-за ивовых зарослей вышла моя баронесса Брайт.
Я уже устала удивляться.
— А-а, и ты тут, старая! — Маг обернулся к знахарке. — Ненавижу. Как же я вас всех ненавижу. Мало я вас истреблял. Моя бы воля, под корень извел весь ваш ведьминский род!
После этих слов с лица верховной спала всякая доброжелательность.
— Господа хорошие, чего стоим? Вяжем, пакуем отребье псовое! — отдала она кому-то приказ.
Ох, я и не заметила, откуда и когда появилась группа людей в форме стражи. Много людей. Часть из них уже окружили не сопротивляющихся и слегка обалдевших наемников, не успевших сбежать, а часть рассредоточилась вдоль подлеска. Казалось, люди из-за разбросанных и скрытых туманом ловушек не спешат выходить на открытый участок берега. Сколько ни всматривалась, не могла обнаружить среди них Лео. Издалека все мужчины в похожей по цвету и фасону одежде казались на одно лицо.
— Вот и хорошо, вот и славно. И нам пора, милок. Заждались тебя крысы подвальные! — протянула зловеще. — Ребятушки, возвращаемся! — Вскинув голову к небу, верховная повелительно крикнула и, поправляя платок на голове, ворчливо добавила: — Доесть не дали. Такие аппетитные свиные ребрышки были! Поди холодные уже…
Стая рукокрылых метнулась к хозяйке, да все разом. На подлете к земле разделились на две равные части, облепили, опутали мага и Селесту и понесли, набирая высоту, прямиком через озеро в сторону далеких высоких гор. Только шарик с господином Элиасом был нестабильным, все норовил рассыпаться. Дергался из стороны в сторону, изрыгал проклятия голосом колдуна и дрыгал в воздухе торчащими из него человеческими ногами.
Вот и все.
Вздохнуть бы с облегчением, но в душе от этой встречи осталось легкое разочарование. Ни судилища, ни долгих разговоров. И пяти минут не прошло, а от мужчины, который много лет преследовал, как рассказывал Карре, их с Мораном семьи, осталось только воспоминание и липкие кляксы на земле. Донимал, подкупал, угрожал, покушался, лелеял мечты о могуществе, а они в одночасье возьми да и рассыпься прахом. Жизнь положить на алтарь всевластия, а в результате… даже знать не хочу, что с ним дальше будет.
Думаю, у ведьм накопился солидный список его грехов.
Сидела на берегу, вяло наблюдая, как развеивается, истаивает молочный туман. Открывает взору оптимистичную картину воссоединения коллег по службе, оказания первой помощи раненым, трепетных объятий Белой ведьмы с дочерью…
Свет от зажженных факелов лишь чуть-чуть разгонял густые сумерки, выхватывая из темноты силуэты людей, лошадей, кареты…
— Аннушка! — Бегал, метался по поляне виконт.
— Голуба! Где же ты? — Оглядывалась растерянно по сторонам баронесса.
— Анна, отзовись! — молил громче всех молодой граф.
Глава 15
— Я люблю тебя, сам не зная как, почему или даже откуда.
(х/ф «Целитель Адамс»)
— …Сбежав из Готуара, мы с дочерью остановились в Ливике. Гостевые комнаты снимали у одной хорошей женщины. Спаленка и кухня. Не хоромы, но нам двоим хватало. Жили в ладу с людьми и друг с другом. Я лечила, снадобья готовила, иногда соседу-аптекарю помогала с мазями, микстурами. Не бедствовали, но и не шиковали. Дочь подросла, помогать стала…
Под тихий скрип колес ведьма рассказывала историю своей семьи, заново переживая драму давно минувших дней. Карету чуть тряхнуло на кочке. Спящая девушка в руках Морана пошевелилась, устраивая поудобнее голову на его плече. Вздохнула. Щеку графа опалило горячим дыханием, отчего его тело покрылось приятными мурашками. Он невесомо провел ладонью по её волосам. Рука дрогнула. Нестерпимо захотелось коснуться не так, слегка, а ощутимо, чтобы почувствовать мягкость прядей. Запутаться в них пальцами. В темноте повозки трудно было определить их цвет. Пока он был для него просто темным.
Просто темным, но уже таким любимым. Некстати, не ко времени почувствовал подступающее возбуждение. С силой смежил веки и откинулся затылком на спинку сиденья.
— …Бушара Бланка встретила случайно: аптекарю относила травяные смеси и столкнулась с ним на пороге лавки. Начались преследования. Настойчивые, наглые. Бесстыдные предложения довели кровинушку до того, что она от каждого прохожего шарахалась. Все глумливые ухмылки да понимающие взгляды ей мерещились. Столько лет прошло, а как вчера было…
Тельма замолчала, задумавшись. Её никто не торопил. Все понимали: женщине нелегко вспоминать не самые приятные моменты прошлой горькой жизни.
— У тебя руки затекли, давай я Аннушку подержу, — потребовал Леонард еле слышно, боясь нарушить тишину.
Рихард упрямо мотнул головой: «Нет».
— …Дочь боялась за порог выпустить, вот до чего довел нас, подлец, но взаперти все время держать не будешь, — продолжила знахарка. — Подружки гуляют, с парнями знакомятся. Отпустила на праздник Стужи. А там молодежь забавы ради гонки по снежной дороге устроила. Вот в одни санки моя Бланка с каменщиком Натаном и прыгнули. А вылезли из них уже держась за руки… влюбленные.
Рассказчица опять замолчала.
— Госпожа Брайт, — Карре нетерпеливо поерзал. Не потому, что спешил услышать конец повествования старой баронессы, а потому, что все казалось: брат держит Анну как-то… неуклюже. Да и излишне крепко его рука обвивает талию девушки, не позволяя той дышать свободно. И сама её поза у него на коленях, с его точки зрения, неудобная. Вот он бы… — что было дальше?
Женщина очнулась от своих дум. Достала платочек и вытерла влажные от слез глаза.
— Горст собрал молодчиков — уж не знаю, из друзей или бандюков каких нанял, только подловили они Натана недалеко от нашего дома и избили до полусмерти. Соседи наткнулись на тело, принесли ко мне. Бланка почернела вся, как его увидела. Тут я и поняла, что Бушар не даст им спокойно жить, не позволит быть счастливыми. Вылечила я парня и, как только тот встал на ноги, дала свое материнское согласие на брак и ночью, тайно, отправила подальше от этого чудовища. В чужую страну.
Рихард почувствовал, как голова девушки после сказанного Тельмой сильнее вжалась ему в плечо. Он подозревал, что она проснулась уже давно, но не собирался ни видом ни словом давать понять об этом другим спутникам. И ей. Единолично, эгоистично пользуясь моментом близости. Наслаждаясь её расслабленностью, трогательным доверием, тихим дыханием. Их маленькой тайной на двоих и… запахом. Только ей принадлежавшим ароматом. Этот душистый оттенок… он ведь так явственно его почувствовал еще тогда, в номере трактира «Усталый путник»! А потом как одержимый пытался уловить его во всем, что его окружало. И не находил.
— Позвольте предположить: поди огорчился писарь подобному коварству, — хмыкнул виконт.
— До сих пор помню его холодные пальцы на шее. Найду, говорит, украду, увезу — все равно моей будет. Страшный. В глазах злость лютая. Пока громил мне все в комнате, я из тайничка порошок тот самый, что давеча использовала на балу, достала, да дунула в морду его ненавистную.
— И что же вы ему сказали после? — подал голос его сиятельство.
— А то и сказала, что отрада у него есть, любит его и он её до безумия. Что если женится на ней, станет большим человеком, богатым. Надо всего-то очень постараться понравиться её батюшке. Он ведь не из простых, как вы знаете.
— Да, я помню. Обнищавший баронский род. Четвертый сын. Его секретарем-то взяли по протекции старого друга милорда Нонсьера.
