Один поцелуй до другого мира (СИ) - Платунова Анна (полная версия книги .txt) 📗
Ива посмотрела с вызовом:
— Если судить строго, я всегда была актрисой. Ты что-то имеешь против?
— Как и моя мать, — ответил он, обезоружив Иву этим признанием.
Она наклонилась, пряча смущение, начала перебирать вещи. Вытащила шкатулку, перевернула и обнаружила еще одну крышку с другой стороны. Из второй шкатулки выпали и раскатились по полу стеклянные шарики.
— Вот только я даже представить не могу, чем ты занимался, — призналась она.
Ксандор тем временем дернул за кончик платка, и за одним лоскутом ткани потянулись следующие. Терпение префекта закончилось прежде, чем бесконечная цепочка атласных платочков, и он, хмыкнув, затолкал их в угол сундука.
— Разберемся позже.
Ива и Ксандор, оставив сундук, распрямились и снова посмотрели друг на друга.
— Итак… — сказала Ива.
— Итак, — подхватил Ксандор. — Роб должен быть где-то здесь.
Ива закрыла глаза, чтобы ничто не отвлекало от внутренних ощущений. Алые жрицы чувствуют родственную магию: если возлюбленная Роба где-то поблизости, Ива должна это понять. Плохо, что такой «компас» не давал представления о расстоянии или направлении.
Сначала Ива будто ощутила аромат лаванды, который возник из ниоткуда — тонкий, невесомый, а уже потом догадалась, что чувствует его не обонянием, а душой.
— Лаванда… — прошептала она. — Уверена, именно так ее и зовут…
— Лаванда, значит, — задумчиво произнес Ксандор. — Никогда не угадывал имен…
— Ты о чем?
Ксандор ответил сконфуженным взглядом, точно оговорился случайно.
— Амулеты префектов! — И тут Иву озарила догадка. — Твой амулет! Кстати, откуда они у вас? Почему реагируют так чутко? Чертовы штуки!
— Я уничтожу каждый, когда мы вернемся. Ива, если бы я знал раньше!..
— Кса-ан?!
— Да! Да! Проклятие! — в запальчивости крикнул он. — Амулеты заряжены моей кровью. Я сам их создал! Хотя я и без него чувствую алых жриц, но никто в моей когорте не знает, что я сын императора. Не знает, кто моя мать! Я тщательно скрывал все, что могло натолкнуть на такую мысль!
Ива попятилась. Споткнулась о сидение дивана, и ноги подкосились. Она закрыла лицо руками, плечи вздрагивали. Ксандор резко замолчал, подошел и обнял ее.
— Прости. Хотя нет. Не прощай. Я и сам себя не смогу простить. Такое не прощают. Но с этим как-то придется жить…
Ива не ответила, но повела плечами, избавляясь от его рук.
— На этот раз ты мне все рассказал?
— Нет… Еще не все. Я умею зажигать огонь. В детстве настоящие фейерверки устраивал. Мама боялась, что когда-нибудь я подожгу дворец. А потом… изо всех сил старался притушить пламя, что горело во мне. Стыдился. Было время, когда я верил, что огонь наконец-то покинул меня навсегда. Но в мире эльфов он вернулся. Я просто решил попробовать, получится ли разжечь костер.
— И получилось. Ты поэтому был огнем в камине!
— Теперь ты знаешь все, — закончил он. — Больше никаких тайн между нами.
Ксандор снова аккуратно взял ее за плечи. Ива чувствовала, как он смотрит, как ждет ее взгляда. А она и оттолкнуть не могла, и простить не могла.
К счастью, затянувшееся тревожное молчание нарушил стук в дверь, а следом раздался звонкий мальчишеский голос.
— Господа актеры! Я принес продукты, как договаривались!
Ива поспешила к двери, радуясь неожиданному гостю. Выход располагался в смежной комнате, в той самой, где на стене висело зеркало. Домик-то оказался совсем крошечный — всего две комнаты.
Ива скинула крючок, и на пороге появился вихрастый мальчишка-подросток. В руке он держал корзину с продуктами, которую тут же поставил на пол. Смерил Иву любопытным взглядом, но не успела она схватиться за халатик, пытаясь запахнуть его плотнее, как парнишка уже обернулся к Ксандору, подошедшему сзади. Его взгляд из любопытного сделался восхищенным.
— Ой, господин фокусник! А когда же вы покажете представление? Наши вчера на площади собрались, прямо рядом с управой мэра. Ждали, ждали, но так и не дождались. А батя мой говорит: «Актеры тоже люди! Им с дороги отдохнуть надо!» А брат говорит: «Значит, завтра выступать будут!» Вы ведь сегодня покажете фокусы? Да?
В голосе юного разносчика слышалась такая неподдельная надежда на чудо, что Ксандор крякнул, откашлялся и сказал неопределенно:
— В ближайшее время.
Глаза мальчишки восторженно загорелись.
— Никогда фокусов не видел! Но вам, наверное, готовиться надо! Я пойду…
Он, вероятно, надеялся, что заезжие артисты остановят его на крыльце и прямо здесь, сжалившись, покажут какой-нибудь маленький фокус. Даже обернулся на последней ступеньке, глядя на господина фокусника растерянно и чуть обиженно. Но Ива улыбнулась и прикрыла дверь.
— Вот и я никогда фокусов не видел, — мрачно проворчал Ксандор.
*** 51 ***
Из корзины вкусно пахло копчеными колбасками и свежим хлебом.
— Будем решать проблемы по мере поступления! — напомнила Ива Ксандору его же слова. — Пока предлагаю позавтракать!
— Согласен. А потом прогуляемся к дому мэра, посмотрим на городок.
— Может быть, придумаем что-нибудь по дороге!
Ива рассмеялась, а Ксандор широко улыбнулся: они поняли, что не сговариваясь заканчивают мысли друг друга.
Давно Ива не ела с таким удовольствием. Было приятно хоть на время почувствовать себя в безопасности, избавиться от ощущения, что бредешь по грани и вот-вот сорвешься в пропасть. Летнее утро, маленький уютный дом, где они наедине друг с другом.
Ива и Ксандор с трудом уместились на узком диванчике, пришлось потеснится. Ксандору было особенно неудобно: широкоплечий и крупный, он едва сумел устроиться.
Ива разорвала пополам кольцо колбасы и впилась в нее зубами. Ксандор обнаружил в корзине бутылку вина и налил его в бокалы.
— Эй, хочешь напоить меня? — Ива шутливо подтолкнула Ксандора локтем.
Он ответил серьезным взглядом, будто действительно расценивал такую возможность, но потом все-таки улыбнулся:
— Как только вернемся — попытаюсь. Напоить и уговорить выйти за меня.
— Ксан!
— Молчу.
Он быстро расправился с завтраком, отыскал в сундуке мыло, помазок и опасную бритву. Взбил пену и, подойдя к зеркалу, принялся избавляться от утренней щетины. Ива сначала подсматривала тайком, а потом встала у дверного проема и стала смотреть, как Ксандор плавными движениями проводит лезвием по лицу, снимая пену. Никогда прежде она не видела, как бреются мужчины. И было что-то завораживающее в этом процессе, почти мистическое.
— Одевайся, — бросил он через плечо, но глаза смотрели лукаво и ласково. — Знаю я вас, девчонок: хоть бы к вечеру выйти.
— К вечеру! — фыркнула Ива. — Знает он! Я соберусь прежде, чем ты побреешься.
Нет, не собралась. Шляпки оказались одна другой интереснее. И какую выбрать? Ведь, появляясь перед публикой в первый раз, артистка должна выглядеть неотразимой! Пусть даже они вовсе не станут выступать! Искусственные цветы на одной из шляпок отлично подойдут к зеленому платью, зато ленты на другой прекрасно сочетаются с алым. А чулки! Ива никогда прежде не носила чулки, но слышала, что существует такое чудо. Тонкие-тонкие, словно паутинка! Их оказалось несколько пар. И стоит ли надеть повседневное платье, то самое, что ожидало на кресле? Или выбрать все же одно из выходных?
С большим трудом определившись с нарядом, Ива выглянула в соседнюю комнату, где Ксандор уже закончил с бритьем. Он растирал лицо полотенцем и смотрел на Иву. В серых глазах сквозила ирония.
— Я побрился, — сообщил он.
— Поздравляю! — буркнула Ива, прикрыв дверь.
Сердце приплясывало в груди тревожно и сладко. Расстегнутая рубашка Ксандора не скрывала крепкой мускулатуры, а рукава он закатал, обнажив упругие мышцы. Выглядел он потрясающе.
Подрагивающими руками Ива сняла халатик. Она, кстати, тоже очень ничего… «Ива! Опомнись! Это всего лишь влечение!»
