Никаких принцесс (СИ) - Сакрытина Мария (прочитать книгу .TXT) 📗
Я взрываюсь золотой пыльцой. Туан отшатывается, изумлённо стряхивает её с себя и вдруг поворачивается к Ромиону:
- Ваше Величество! Помогите, моей госпоже плохо!
- Я вижу, - с интересом экспериментатора отзывается Ромион.
Туан изумлённо смотрит на него, потом подхватывает меня под руку.
- Идём, милая, идём, во дворце тебе станет легче. Зачем только ты захотела поехать!
Ромион, подняв брови, следит за нами. Изабелла не сводит взгляда с корзинки. А я сверкаю золотом - Туан вздрагивает - и на какую-то долю секунды я чувствую, что мои руки свободны. Только руки, но мне этого достаточно.
Я бью Туана медальоном с розовой пыльцой по лбу.
Медальон раскрывается, и пыльца душистым облаком взлетает в воздух.
Ромион с Изабеллой одновременно зажимают носы - у них есть на это время, они далеко от нас.
Туан не успевает.
Я просто-таки вижу, как он вдыхает пыльцу, как сверкают алым его глаза, как почему-то начинает плыть его смазливое лицо, а под ним бьётся что-то, больше всего похожее на языки пламени.
- Что ты наделала?! - вскрикивает он и падает на колени.
Ха. Обычно после пыльцы совсем не такой эффект... Кстати, ни щекотки, ни покалывания в кончиках пыльца, ни желания станцевать на столе я не чувствую - значит, всё-таки на меня больше не действует. Жаль, честно говоря, мне нравилась эта гадость - никакого привыкания, а пробирает хлеще папиного виски.
Но лучше подумаю об этом после - а то что-то странное происходит. Для начала - я вся горю, как будто меня облили керосином, а потом подожгли. Ощущение не из приятных. Зато теперь могу свободно двигаться - хоть и взрываясь каждую секунду золотой пыльцой.
Потому я подныриваю под руку Ромиона, который подбегает и пытается вытолкать меня за дверь, бросаюсь к Изабелле и сую ей корзинку с Томми. А потом - подвеску браслета, пропуск к крёстной. Туан же говорил, она может расколдовать Томми.
И только потом, цепляясь за Ромиона бегу прочь из кабинета.
- Виола! - раздаётся мне вслед нечеловеческий рёв, но я не оглядываюсь. Сколько пыльца обычно действует? Свежая - сутки. Если представить, что Туан как-то подстраховался (хотя полностью подстраховаться тут не получится - противоядий и нейтрализатора от розовой пыльцы нет), то, наверное, двенадцать часов. Мне хватит.
Ромион успевает довести меня до кареты и оседает у нее прямо на плиты двора.
- Молодец, - выдыхает он и начинает блаженно улыбаться, хихикая. Тут же кто-то из стражников, не дожидаясь приказа, подхватывает его на руки и заносит в карету. Потом пытается сделать то же со мной, но я вырываюсь и кричу:
- Ромион! Мне к Дамиану надо! Пожалуйста!
Из последних сил и остатков разума, Ромион отдаёт приказ, и один из гвардейцев подсаживает меня к себе в седло.
- Быстрее! - умоляю я.
Карета трогается с места, и мы тоже скачем - быстрее, гвардеец пускает коня в галоп (что вообще-то запрещено правилами местного дорожного движения).
А вслед нам раздаётся оглушительный рёв, от которого вибрируют плиты двора и весь театр, кажется, содрогается. У меня звенит в ушах, но я цепляюсь за куртку гвардейца.
- Быстрее! Да быстрее же! - Пока я ещё не пляшу под дудку кукловода. Другого шанса ведь не будет!
Дождь стегает меня по лицу, и я пытаюсь спрятаться от него, заслониться спиной гвардейца и всё прошу: «Быстрее, быстрее!» Промокшая отяжелевшая накидка давит на плечи - я дёргаю завязки, и она шлёпается в лужу - прямо перед девочкой-нищенкой, прямо на её пустую чашку. Девочка, открыв рот, смотрит на сверкающие в свете ближайшего фонаря золотые звенья завязок, на мокрый серебристый мех... Смотрит, не решаясь коснуться.
Гвардеец дёргает поводья, конь хрипит, а я истошно кричу: «Не останавливайтесь! Пожалуйста, только не останавливайтесь!»
Надеюсь, девочка догадается продать накидку подороже.
- Быстрее, ещё быстрее! - умоляю я, мотаясь, подпрыгивая и кое-как держась за куртку всадника. - Прошу вас, быстрее!
- Загоним коня, госпожа, - огрызается гвардеец. - Пойдёте пешком.
Я умолкаю, но сердце всё равно бьётся как сумасшедшее и ёкает при каждом резком звуке. Мне всё кажется, что за мной летит, ищет меня нечто страшное, огромное и очень опасное. Но пока это только ветер ревёт в ушах, да стонут деревья - мы уже проезжаем школьную рощу.
Гвардеец знает дорогу - какое счастье! Мне остаётся только зажмуриться да трястись от страха и холода. Ну, ещё молиться, и я истово шепчу: «Всё будет хорошо, всё будет хорошо!» Мне страшно до чёртиков, и я даже не понимаю, почему. Какое мне дело - я вообще живу в другом мире! Ну, превратится Дамиан во Властелина, ну, победит Туан, ну...
Всё это только слова, но душа уходит в пятки, стоит только о них подумать. Мне не всё равно, нет, мне не всё равно!
Пусть, пожалуйста, пусть всё будет хорошо!
- Мне ждать вас, госпожа? - спрашивает гвардеец, когда мы останавливаемся у крыльца мужского общежития, и он помогает мне спешиться. Окна уютно светятся, намекая, что внутри тепло и сухо. Мне хочется кричать, чтобы впустили - не к Дамиану, так хотя бы погреться, но получается только тихий шёпот:
- Нет, благодарю.
Даже зубы стучат громче.
Дверь заперта - я колочу кулаками, но всё равно получается тихо, будто мышка скребётся за панелью. Я всё колочу и колочу, и вздрагиваю, когда гулкий громкий звук сотрясает дверь: это гвардеец поднялся на крыльцо и качнул то, что я сначала приняла за дверную ручку - дугообразную, скользкую и очень тяжёлую. Наверное, это и есть дверной молоточек?..
Дверь, наконец, открывается - но на пороге стоит фей. Он видит меня, распахивает изумлённо глаза, всплёскивает всеми своими руками и разражается возмущённым визгом.
Я пытаюсь пролезть между ним и косяком, но ничего не выходит.
- Пусти!
Фей не слышит.
Зато он быстро замолкает, когда его шею колет кончик меча.
Ахнув, я оглядываюсь.
- Приказ Его Величества, - веско бросает гвардеец, убирая меч в ножны - Велено пропустить.
Фей молча отодвигается, давая мне пройти.
Нужную комнату я нахожу только чудом - в таком, как я сейчас виде и состоянии мне только стучаться во все встречные двери!..
Зато в эту, нужную, одну-единственно нужную я молочу кулаками со всей силы. С меня на пол стекает вода, с чёлки капает прямо на глаза, а оттого всё вокруг периодически плывёт и заволакивается туманом. Я вытираю лицо рукой и стучу, стучу снова.
Из-за угла коридора за мной со странным выражением на лице наблюдает фей.
Соседняя дверь приоткрывается, оттуда высовывается вихрастая рыжая голова и тут же исчезает под шёпот: «А ну не смей, это не наше дело!»
А я всё стучу. Всхлипываю, дрожу и стучу.
Дверь подаётся совершенно неожиданно - я содрогаюсь, по инерции поднимаю руку и успеваю отшатнуться.
На пороге возникает Дамиан, в привычно чёрной рубашке и таких же брюках, идеально чистых и аккуратных. Золотистые волосы у него тоже аккуратно расчёсаны и убраны в короткий пышный хвостик. Несмотря на поздний час Дамиан выглядит великолепно. Аккуратно. И эта вот аккуратность почему-то пугает меня сейчас до крика.
- Что? - мрачно интересуется Дамиан. Потом поднимает голову, встречается со мной взглядом. Кажется, с трудом узнаёт и тоже отшатывается.
- В-виола? Что случилось? Кто?!
Я врываюсь в комнату мимо него... И с изумлением замираю.
Чисто. Удивительно, ненормально (для Дамиана) чисто. Кто-то даже соскрёб с пола все кровавые пятна и счистил-стёр магические схемы. И вместо живой шкуры чудовища над кроватью висит лесной пейзаж, обычный, без надгробий и демонов лесной пейзаж. А над ним горит весёленький ночник в виде синей птицы с лампой (то есть хрустальным светящимся шаром) в клюве.
Комната изменилась настолько, что меня невольно посещает мысль: а туда ли я попала?
- Вы промокли, принцесса. - Дамиан закрывает дверь и снимает с кровати зелёный пушистый плед. - Возьмите.
«Принцесса». «Вы». Дуется. Ну, конечно, дуется, после всего, что я ему из-за Туана наговорила. И не только из-за Туана...
