Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена (е книги .txt) 📗
Я лишь склонила голову набок, призывая его продолжать и поколебавшись, Джонатан продолжил.
— Ваш кузен приходил ко мне после нашей встречи в роще. У нас с ним состоялся… мужской разговор, и он дал мне весьма четко понять, чтобы я оставил вас в покое. Знаете… Мне пришлось проникнуться. И еще он намекал на что-то странное с вашим отъездом… На вашу значимость… Не знаю, что он имел ввиду — я сразу после увольнения приехал в поместье. Отец устроил все так, чтобы я не успел заехать в столицу и поэтому не в курсе произошедшего. Но думаю это и не важно… важно лишь… что вы думаете обо мне?
Я помолчала.
— Вы замечательный, Джонатан. Галантный и обходительный кавалер. И если бы все сложилось по иному, мы провели бы с вами незабываемое время. Я в этом уверена. Но не судьба.
— Значит, я не разбил вам сердце? — как-то облегченно уточнил он.
— Не успели, — покачала головой я. — У нас с вами просто не хватило времени. Возможно, будь его больше, все бы было по-иному, но…
— Сложилось так, как сложилось, — закончил он за меня и, взяв руку, поцеловал. — Прощайте Аннель, и пусть Господь вас хранит.
— И вас, — выдохнула я.
Но неожиданно Джонатан устремился ко мне и впился в губы сводящим с ума поцелуем. Я не сдерживаясь, ответила.
— На прощанье, — прошептал он, отрываясь.
— На прощанье, — так же тихо повторила я и провела пальцами ему по лицу. На левой скуле я нащупала уплотнение, а поверх него засохшие корочки. Похоже, здесь было содрано. Или?..
— Что это? — спросила я.
— Ерунда! — улыбнулся он. — Неудачно входил в темную комнату, — и еще раз крепко поцеловав меня, добавил: — Все, ступайте.
Я поднялась и, не оборачиваясь, пошла к выходу. Больше мы с ним не виделись.
А Себастьян задержался у нас надолго. Он поначалу делил комнату с Питером, а когда в сентябре мы справили грандиозную свадьбу Меган, переселился в небольшой закуток, больше похожий на чулан, нежели на комнату. Для венчания я отдала невесте одно из своих платьев, подаренных мне герцогом. Она была так хороша!
Веселились всей деревней, а потом счастливо провожали молодых… до нашего же дома.
Когда жизнь вошла в прежнюю колею, и потянулись обычные будни, мы вернулись к прежней работе — заготовке на зиму, обустройстве флигеля. А еще я надеялась, что мне удастся сбежать между приездом его преосвященства епископа Тумбони и отъездом Себастьяна. Я поняла, что они от меня не отступятся и все же увезут обратно в столицу. Однако маркиз прочно засел в Адольдаге. То ли все не верил, что я перестала видеться с Джонатаном, или тому была иная причина, но он наравне с моими домашними трудился, ел, спал… В общем он жил той же жизнью, что и мы.
Я злилась на него долго. Отчего даже не знаю. Похоже из принципа. Так и норовила сказать ему какую-нибудь гадость. Но надо отдать ему должное, он стоически терпел, все мои выходки и попытки спровоцировать конфликт. Лишь единожды он не выдержал, и когда я бросила нечто язвительное по отношению к нему, он как истинный джентльмен, предложил мне прогуляться, чтобы на свежем воздухе обговорить проблему.
День был пасмурным, и уже по-осеннему тянуло сыростью от земли. Листва на деревьях стала наливаться первым золотом и багрянцем, а трава поникла, перестав радовать глаз своей зеленью. И лишь бархатцы на клумбе, да алиссум по-прежнему услаждали взор яркостью цветов.
Мы долго шли молча, я поначалу хотела его как-нибудь задеть, уколоть, но потом расслабилась, и просто стала наслаждаться прогулкой. Себастьян видимо это понял, и лишь сказал:
— Аннель, давайте не будем переходить границы, дозволенные меж друзьями. Боюсь ни вы, ни я потом себе этого не простим. Я не прощу себе… — и осторожно взял меня за руку.
Я тихонько стиснула ладошку в знак согласия, не совсем понимая, что же собственно он имел ввиду. А мужчина лишь тяжело вздохнул и повернул на тропинку, ведущую к дому.
А уже буквально через неделю приехал взмыленный гонец, сунул Себастьяну какое-то письмо, и на следующий день он уехал.
И только тогда я поняла, как мне его не хватает. Не хватает его привычного присутствия где-то рядом, его молчаливого одобрения, или легкой улыбки. Но потом мои мысли заняли другие хлопоты — я начала основательно готовится к побегу из усадьбы.
Себастьян вернулся домой совершенно вымотанный. Едва он приехал в столицу, король потребовал его немедленно на аудиенцию и расспрашивал битых два часа, а потом еще и его начальник потребовал отчетности. А ведь он не мальчишка, и даже начальник ему не совсем начальник, а скорее даже напарник в делах. У них разные обязанности, но должность одна, однако маркиз должен был держать его в курсе дел постоянно.
Но Себастьян позволил себе манкировать обязанностями и просидел в усадьбе аж полтора месяца дожидаясь непонятно чего. Вернее он знал, почему там находился, но это никак нельзя было назвать служебными делами, ведь личные интересы никогда не учитывались интересами короны и государства.
А теперь, едва переступив порог особняка, узнал, что отец занедужил и слег. Маркизу услужливо сообщил дворецкий, что доктора выбились из сил, пытаясь поднять его на ноги, даже лейб-медик его величества приходил, дабы лично осмотреть герцога. Но и он, и другие доктора лишь развели руками, сказав, что это все нервы, и нужно лишь время и покой, чтобы его светлость поднялся.
Поэтому, даже не переодеваясь с дороги, Себастьян поспешил к отцу.
— Где ты был? — это первое, что он услышал, входя в отцовскую спальню. — Ты отписал мне из Клаймора, что скоро будешь, и пропал. От тебя ни вестей, ни…
— В канцелярии знали, где я, — ответил он.
— В этой твоей тайной канцелярии, где ты второе лицо тайного советника никто и слова без разрешения не скажет… Даже не подумает! — насколько позволяли силы герцог приподнялся на постели. Себастьян поспешил к отцу и, поправив под спиной подушку, помог устроиться повыше. А Герцог отдышавшись, продолжил выговаривать: — Я все-таки твой отец и имею право знать, где ты пропадал!.. Ты знаешь, что Аннель при смерти?!
— То есть как это при смерти?! — отшатнулся Себастьян. У него аж горло перехватило от известия.
— Мартин Истбрук и Натан Коель ездили к ней в конце июля. Она слегла! От нее только тень осталась! А теперь, наверное, уже и все…
Но Себастьян облегченно выдохнул:
— Они что-то путают. Я уезжал от нее две недели тому назад, так она была живее всех живых, даже мальчишек по двору веником гоняла!..
Герцог пристально посмотрел на сына, но увидел, что тот абсолютно честен с ним.
— Да, возможно путают, — облегченно выдохнул он, просветлев лицом, хотя продлилось это недолго — на его лицо тут же набежала тень.
— Тогда почему ты не привез ее в столицу?! Я же сказал тебе, что ее обязательно нужно было доставить…
Но Себастьян мигом догадавшись, куда отец клонит, поднял на него тяжелый взгляд. Ему сразу же сообщили о фонде Верингофов, едва переступил порог кабинета.
— Почему ты мне не сказал, что Кларенс причастен к растратам в фонде? Не сказал, что пропали векселя на предъявителя? Тебе же первому должны были про это доложить.
Герцог задохнулся от негодования, и Себастьян протянул стакан с водой, чтобы его немного отпустило.
— Не смей мне указывать… — прохрипел герцог, когда вновь смог говорить: — Ты мой сын, и знай свое место…
— Сейчас я должен говорить с тобой не как сын, а как второе лицо советника тайной канцелярии как раз и занимающейся такими щекотливыми делами…
Но Герцог скривился:
— Окстись… Кларенс твой брат. Родная кровь. Я должен был защитить его.
— То есть ты, собирался защитить его от королевского прокурора, пытаясь приворожить его женой и выслать из столицы?
— Вот именно, — ворчливо заметил герцог. — Кларенс не знает всей правды о повенчанных душами. Так или иначе, но хотя бы на время, у них что-то могло получиться.
