Разорванная пара (СИ) - Дюжева Маргарита (читать хорошую книгу TXT) 📗
Я могла с уверенность сказать, что по-прежнему любила Бекетова. И не было никакой истинной связи после той страшной ночи, только любовь! Ненормальная, вымученная, но уцелевшая, несмотря ни на что! Именно она держала меня рядом с ним, а не все эти волчьи заморочки с парностью. Я просто этого не понимала.
Желания возвращаться не было. Мы теперь на разных полюсах, в этот раз окончательно и бесповоротно. Он — альфа, прайм, сильный оборотень. Зачем ему простой человек? Правильно — незачем. Даже если и будет любить как прежде, моя ущербность рано или поздно надоест, и тогда снова станет больно. А я этого больше не хотела. Устала. Поэтому пусть идет своей дорогой, прогибая под себя всех, кто встретится на пути, а я останусь в тени и буду незаметно радоваться его успехам.
Тот новый год я встречала дома, одна, перед стареньким телевизором, в компании бутылки шампанского, трех вкуснейших эклеров и горы мандаринов. Когда били куранты, я загадала самое простое и вместе с тем самое заковыристое желание. Просто стать счастливой.
Вот и все.
Глава 16
Бекетов
— Руслан, — на пороге стоял Кир, мрачный, словно грозовая туча.
— Чего надо? — даже не пошевелился, переведя на него безразличный взгляд.
— К тебе пришли.
— Я никого не жду, — отвернулся от него, снова погрузившись в книгу, зависнув на одной строчке, раз за разом ее перечитывая.
— Этого гостя лучше встретить.
Мне не интересно вообще, но все-таки встаю и иду, потому что если бета сказал, что важно, значит важно. Я ему доверял как самому себе. Невольно закралась мысль, что в последнее месяцы стаей управлял именно он. Я свалил на него все: переговоры, управление, остальные дела. Он терпел, стиснув зубы, но терпел, делал все, что надо. И, кстати, хорошо делал. Из него бы вышел отличный альфа, будь у него своя стая… или если бы я ушел.
Мысль показалась такой притягательной, желанной, что тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Бред полнейший.
Выйдя из кабинета, уловил чужой запах. Тот самый, который ненавидел до глубины души, до ломоты в костях, до беспросветного желания убивать.
Виктор.
Из клана Загорских.
— Что он здесь делает? — прорычал, чувствуя, как волк выходит из-под контроля. Один раз я остановился, пощадил, дал ему уйти. Больше такой доброты от меня ждать не стоит.
— Хочет поговорить с тобой, — Кирилл крепко сжал плечо, — послушай его. Он несет что-то непонятное. Ты должен это услышать.
— Да мне по х….
— Просто послушай его, прежде чем рвать на части! С тебя не убудет! — жестко припечатал бета.
Перед глазами кровавая пелена клубится, заволакивая мозг безжалостной дымкой. Уничтожу!
Скинув с себя руку друга, направился к лестнице, ведущей вниз. С каждым мигом градус бешенства повышался. Сжимал кулаки, еле дышал, балансируя на краю пропасти. Если обернусь — раздеру его прямо в своем доме.
Виктор стоял в холле. Заправив руки в карманы, смотрел в окно, на скучный пейзаж ранней весны.
— Какого хера тебе здесь надо? — процедил сквозь зубы, боясь сделать лишний вдох.
Его запах доводил до бешенства. Я помню, как им несло от моей волчицы.
Вик обернулся ко мне. Сумрачный, собранный, губы сжаты в тонкую линию. Чуял, ублюдок, что зря сунулся в мое логово, что пощады не будет.
— Я хочу поговорить.
— Мне наср*ть на твои желания, — голос сорвался на низкое рычание.
Он непроизвольно отступил на шаг. Я сильнее, и гамма Загорских это знал, помнил.
Отступил, но остановился, стиснул кулаки и поднял на меня взгляд, преисполненный решимости:
— Не уйду, пока не ответишь на мои вопросы.
— Не уйдешь? — кровожадно ухмыльнулся. — А разве кто-то собрался тебя отпускать?
Смотрел, как бешено пульсировала жила у него на шее, и уже представлял, как раздираю ее в клочья, и он подыхает, залив все вокруг своей поганой кровью. Волк в нетерпении заметался внутри, недоумевая, почему не бросаюсь, не уничтожаю соперника, укравшего у меня самое дорогое.
— Мне все равно! — рычит в ответ.
Я чувствовал, как его ломало. Чувствовал гремучую смесь, что бушевала у него в крови: желание свалить, отступить перед сильнейшим, злость, ненависть и отчаяние. Наверное, именно оно, так явно улавливаемое в его взгляде, и вынудило меня спросить:
— Что тебе нужно?
— Делай со мной что хочешь, — шумно выдохнул через нос, — ответь только на один вопрос.
— Валяй, — выплюнул пренебрежительно, подойдя нему вплотную.
Вик нервно сглотнул, а потом хрипло срывающимся голосом спросил:
— Что ты с ней сделал?
— С кем? — мне эти загадки нахер не упали, я злился еще сильнее.
— Я не чувствую ее в этом доме. Где она? — смотрел на меня своими холодными голубыми глазами, в которых застыла тщательно скрываемая тревога, — ты… ты ее убил?
И тут до меня дошло, о ком он говорил. О Тане!
— Что за бред ты несешь?
— Где она? Я хочу ее видеть! — потребовал он, и не думая отступать.
— Это ты у меня спрашиваешь?! — взвился, толкнув его в плечи так, что Виктор отлетел к окну, но на ногах удержался, взгляда не отвел.
— А у кого еще спрашивать?! — он тоже перешел на повышенные тона. — Бекетов, что ты с ней сделал?
Что я с ней сделал?! Отдал этому голубоглазому м*даку, отступил в сторону, дав право быть счастливой без меня. Вот только какого черта он стоит напротив и задает идиотские вопросы? Замер настороженно, ловя каждое движения врага, пытаясь понять его эмоции. Что-то не так, что-то случилось.
— Не понимаю, о чем ты!
— Я хочу видеть Татьяну!
Он сейчас, бл*ть, серьезно, что ли? Я даже охр*нел от такого поворота.
— У меня ее нет.
— Что ты с ней сделал?! — его голос срывался, а я все больше приходил в смятение. Здесь нет никаких игр, шуток. Все предельно серьезно.
— Последний раз я ее видел тогда, в лесу, когда она тебя грудью своей закрывала…
В памяти картина всплыла, от которой шерсть дыбом поднялась. Безумный оскал любимой волчицы, взгляд, полный ненависти и решимости защищать до последнего.
— Думаешь, я тебе поверю?
— Мне плевать, поверишь ты или нет. С того дня я ее больше не видел. А вот что у вас стряслось, мне очень интересно. Что, идиллия закончилась? Или она поняла, что ты не стоишь ее внимания?
— Да пошел ты! — рявкнул Вик, за что тут же поплатился.
Метнулся к нему и вмазал от души, вымещая гнев, что копился все это время, разрывая изнутри.
Схватив за горло, впечатал Вика в стену, безжалостно сжимая пальцы. Он хрипел, вцепившись в мою руку, но ничего сделать не мог, скованный взглядом прайма:
— Что у вас стряслось?
Если узнаю, что обидел мою девочку — его смерть будет долгой. Она и так настрадалась из-за меня, больше никому не позволю ее обижать.
— Ничего… — пытался сопротивляться, но я давил безжалостно своей волей, причиняя боль.
— Что у вас стряслось?
— Она ушла, — просипел, еле губами шевеля, — убежала.
Черт, этот м*дак точно ее обидел. Ярость затопила до самых краев, но я еще мог сдерживаться.
— Когда?
Хрипел, но молчал. Я усиливал хватку, наблюдая за тем, как молодой чужой оборотень хватал ртом воздух.
— Когда?
— Тем вечером, — еле различимый шелест, — в лесу. Когда ты ушел со своей стаей.
— Она же осталась с тобой… — в недоумении смотрел на Виктора, — я видел.
— Нет. Она убежала, и с тех пор я ее больше не видел.
Отпустил его, отойдя на шаг назад. Он пытался отдышаться, схватившись за горло, хрипя, кашляя:
— Я думал, ты ее поймал.
— Нет.
Таня, что же ты натворила? Зачем?
Мне уже плевать на этого козла, мысли только о том, где она, что с ней, как ее найти.
— Проваливай.
— Хочешь сказать, что не знаешь, где она? — он упрямо не хотел сдаваться.
