Меж двух миров (СИ) - Вертинская Станислава (читать книги без регистрации TXT) 📗
Юля на правах инициатора этой идеи собиралась на время уехать в первый из таких городков. Ей было все сложнее находиться тут, в самом центре. Казалось, что не смотря на новые заслуги, доверять здесь ей никто не хотел. Даже те, кого она считала друзьями. Может, ей это лишь казалось, но скорее всего, так и было. В душах т’эйхе все еще жила внушенная с самого рождения любовь к королям. Остатки гипнотического воздействия все еще туманили их разум. И они не могли простить Юле содеянного.
Лилианна избегала встреч с Юлей, а все-таки столкнувшись где-нибудь, лишь сдержано кивала, изредка здоровалась. Инессу Юля видела всего несколько раз. Она теперь становилась очень скованной в Юлином присутствии. Юля пыталась общаться, но у нее это не выходило – почтение к королям было глубже, чем понимание произошедшего. Тайра вовсе перестала говорить с ней – смыслом жизни Стража-Телнейка была защита королей, а она не смогла защитить их от Юли. Хотя она, как и все, понимала то, что это было правильно и разумно. Но палачей никто не любит. Дело это хоть и нужное, но донельзя мерзкое. Да и на Юлиной душе теперь лежал грех, о котором она мечтала забыть. Неплохо было бы пожить какое-то время среди тех, кого не знала она, и кто не знал её. И еще Аарон…
- Ты точно решила? – спросил Юлю Фредерик, когда она загружала вещи в машину. Он старался хранить нейтральное равнодушие в её присутствии. Юля чувствовала его отеческое тепло, но часто оно сменялось недоверием и неловкостью.
- Да, так будет лучше. Срочные вопросы, зависящие от меня, здесь решены. Теперь пора бы и с собой разобраться.
- С Аароном не хочешь попрощаться?
- Я… Не знаю.
- Поехали. Может и ему легче станет.
Она согласилась. Аарон до сих пор не приходил в себя. Рана его давно зажила. Но возвращаться к жизни он не хотел. Может виной этому были «переливание» его собственной ауры во время поединка – точно сказать никто не мог. Юля заходила к нему, как только могла, чтобы просто увидеть его, подержать за руку, сказать, как его тут ждут. Хотя и боялась, что если он придет в себя, когда она будет рядом, то просто не сможет посмотреть в его глаза. Боялась собственной вины больше, чем, если бы он отказался простить ее. Потому что она действительно чувствовала себя виноватой перед ним.
Юля в компании Фредерика зашли в дом Аарона. Здесь постоянно дежурили лекари, следившие за его состоянием. Официальная причиной его такого состояния была принята версия Юли о «переливании» ауры. Прежде ничего такого не совершалось, и чем помочь ему – никто не знал. Фредерик поднялся с Юлей в его комнату, постоял немного и сказал, словно читая её мысли:
- Он обязательно очнется и простит тебя. Он все поймет и простит.
Она молчала, потому что не знала, что ответить.
- Ну, ладно, прощайся, – и Фредерик вышел из комнаты.
Юля посидела немного на краю кровати Аарона, держа его руку. Её вдруг стало грустно от того, что она не увидит его долгое время – она и сама не знала какое. А потом, когда они вновь встретятся на Совете, будет ли он по-прежнему любить её? Простит ли? Или снова станет тем холодным камнем, каким его видела Тайра и другие т’эйхе, но только теперь и по отношению к ней? По её щекам покатились слезы.
На всякий случай она еще раз перебрала заклятия лекарей, наложенные на него. Сверила их с теми, что хранились в памяти и с теми, что изобретала вместе с лекарями она сама. Чуть поправила то, что показалось ей неточным.
- Прости меня, – прошептала Юля. – Я люблю тебя. Прости. Но если ты не простишь… я пойму.
Юля поцеловала его бесчувственные губы, встала и вышла из комнаты, обрывая нить, связывающую её с ним.
…
Я выехала из поселения т’эйхе. Мир за границей казался серым. Там, в поселении, воздух был словно пропитан магией, дававшей ему цвет. А здесь – лишь мир людей. Такой, каким его видят т’эйхе – бесцветный и суетливый.
Перед тем, как отправиться в «город дружбы», я навестила родственников. Они уже и не надеялись увидеть меня живой. Но я пришла, ведомая, пусть не потерянной любовью, но чувством долга. Впрочем, моя любовь к этим людям жила теперь в душе Кейла, который, не догадываясь об этом, проникся к ним особыми чувствами. Я забрала с собой пару безделиц из моей старой квартиры, которую уже занимали квартиросъемщики. Для меня эти безделицы больше ничего не значили, но Кейл полюбил их, потому что раньше я была к ним привязана. Я взяла их для него. И еще, моя семья – это были первые люди, которых видел Кейл, не считая меня, и это вызвало у любознательного клинка огромный восторг. Ведь я, когда он попал в мои руки, человеком уже не была. Мой младший брат был в восторге от него, держа его в руках и представляя себя воином из романа-фэнтези.
То, кем я теперь являюсь, родне я не сказала. Не смогла. Сказала лишь, что жила все это время там, под куполом. Потому и не появлялась здесь. Я чувствовала себя теперь чужим для них существом. Многовековая память делала меня намного старше, чем даже мои родители. И мне было непривычно и тяжело находиться рядом с ними, хотя я и не показывала этого. Но, погостив немного, я уехала. Пообещала вернуться, хоть и понимала, что это сложно будет и для них, и для меня – ведь теперь я буду жить дольше, как все т’эйхе. Сложно будет объяснить, почему я не старею. И почему так кардинально изменила свою жизнь и отношение к ней.
«Город дружбы», в котором я жила уже почти два года, стремительно рос. У т’эйхе и людей, как оказалось, довольно много общих дел и тем. И поэтому дружба, ради которой город был создан, быстро наладилась.
Я, как единственная старейшина т’эйхе в этом городе, уже негласно была возведена в роль главы. Хотя избирался и официальный глава. Вернее двое – по одному из людей и из т’эйхе. Но каждый из них прислушивался к моим словам и советам. И чаще это были не просто советы, а возможность народам понять друг друга. Люди не знали о том, что я раньше была человеком. И часто удивлялись тому, откуда я знаю их жизнь настолько глубоко. Я молчала, не выдавая тайны. Молчали и т’эйхе, боясь вынести на всеобщий суд историю с королями и показать этим свою слабость.
Так и шло время. За это время даже успел родиться первый т’эйхе-Тантер. И это событие праздновали всем поселением, включая людей. Счастливые родители уже бегали ко мне с вопросами, как теперь воспитывать молодого изобретателя, хотя его рано было еще учить чему-то. Но приходилось напрягать память и вспоминать для них что-нибудь этакое.
Не забывала я и об упражнениях с Кейлом. Искусство ведения боя более не было мне нужно. Но я не могла обидеть друга, и время от времени мы устраивали поединки с другими т’эйхе. Люди заворожено смотрели на наши танцы с мечами. Некоторые сами пытались участвовать. Но они не поспевали за скоростью т’эйхе, выглядя рядом с ними медлительными и неуклюжими. А я удивлялась тому, что раньше не замечала этой скорости.
Жизнь налаживалась. Даже проливной дождь за окном не мог испортить моего радужного настроения. Я собиралась навестить маленького Тантера, которому сегодня исполнялось два месяца. Теперь на мне лежала некоторая ответственность за него. Когда он подрастет, то мне предстоит стать его первым и единственным учителем. Он будет частью моего клана. Так же, как другие Тантеры, которые обязательно появятся на свет. А клановая связь – теснее семейных уз. Это был для меня абсолютно новый опыт. Будучи т’эйхе я еще не чувствовала этого, ведь клана до сих пор по сути не было.
Я уже стояла в дверях своей квартиры, когда курьер принес мне корзину с цветами, не сказав имени отправителя. Я поставила ее на тумбу в коридоре и открыла приложенную к цветам записку. В ней было всего несколько слов, понятных лишь мне и тому, кто стоял теперь в дверях, вместо ушедшего курьера.
«В тот день тоже шел дождь».
...
На этом история закончена. Для нас, но не для героев. ;)
Надеюсь, вам понравилось время, проведенное в моем мире.
