Если свекровь - ведьма - Касмасова Лилия (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Подошла вплотную. Оглянулась на шедшего за мной по пятам Бондина и спросила:
— Ну и?
— Иди дальше.
— Обойти его, что ли?
Он засмеялся. Нехорошим каким-то смехом. Как профессор, который задает студенту вопрос с подвохом.
Ну и фиг. У меня выбор — выходить за Мишу шамкающей беззубой старухой с клюкой в руке — и белое-то платье, пожалуй, смешно будет смотреться! — или обойти какое-то зеркальце. То есть выбора практически нет.
Ну я решила обойти сияющее на солнце стекло. Слева. А оно вдруг тоже двинулось влево. Я вправо — и оно вправо. Вроде какого-нибудь нерешительного прохожего, с которым, бывает, никак не разойдешься на тротуаре.
— Что за ерунда! — воскликнула я.
— Иди прямо в него, — сказал Бондин.
— И куда я попаду? — Я с опаской заглядывала в зеркало — там отражался причал, ну и я с инспектором, естественно. Обычное зеркало. Если б оно только не елозило туда-сюда.
— Да не бойся ты, — сказал мне в затылок Бондин. — Разве я бы тебя отправил туда, если б тебе что-то угрожало?
Да кто тебя знает. Ну вообще-то я почему-то думаю, что нет. Почему, интересно, я так уверена в этом человеке, которого впервые увидела всего лишь вчера вечером? То есть даже позже, в полночь…
Такие мысли пронеслись в голове, пока нога перешагивала железную оправу… Что? Перешагивала? И вот я вся — в зазеркалье! Я как Алиса!
Я оглянулась: зеркало в железной ар-дековской раме осталось позади, и в нем отражалась моя спина. А инспектора ни в зеркале, ни впереди не было — впереди? То есть на причале! Я шла к яхте, врезавшейся в причал. Ох, как у нее корму-то поцарапало. Но не сломало. Удивительно. Яхта оказалась крепче причала. Или это Орхидея чего-нибудь наколдовала?
Ох!
— Осторожнее! — Передо мной возник инспектор, в которого я, собственно, и влепилась, как наша яхта в причал.
— Ты тоже?
— Что тоже?
— В зазеркалье? — спросила я. — Ты за мной зашел?
— Никуда я не заходил. Это ты пятилась.
— Чего?
— Тебе только показалось, что ты шагнула в зеркало.
— Да? — не поверила я.
— Пока я буду демонстрировать тебе действие магической зеркальной стены, мы на свадьбу твоего жениха опоздаем. А там, — он указал рукой в сторону виллы, — уже, может, шаман начал обряд. Ну, или, — он глянул на часы, — через десять минут начнет. Если мои часы не врут.
Свадьба Миши то волновала меня, то нет. Видимо, это пофигенция еще не совсем выветрилась.
А еще у меня голова начала кружиться от созерцания магического мира. Я вспомнила про мяту. Открыла сумку, достала два листика из пакета, который подарил мне бармен, и зажевала. Серебристая дымка вокруг приобрела мятный оттенок. В горле слегка запершило от шершавых листочков, зато голова стала ясной.
— Нам магия нужна, — сказал инспектор.
— Где ее взять… — пробурчала я, досадуя, что умею слишком крепко спать.
— Ты уверена, что хочешь во что бы то ни стало воспрепятствовать этому браку? — строго спросил он, глядя мне прямо в глаза.
— Чего? — немного растерялась я от его требовательного взгляда.
А он вдруг взял и поцеловал меня. В губы. Поцеловал будто бы даже по-деловому — так мне, по крайней мере, в ошеломлении показалось — и совсем не чувственно. Но в то же время… Не робко, а будто бы привык целовать меня каждый день.
— Ты обалдел? — От растерянности я даже не влепила ему пощечину. И не оттолкнула.
А он спросил:
— Ну? Она вернулась?
— Кто? — Я даже оглянулась. О чем он вообще?
— Магия. Да щелкни ты пальцами.
Я щелкнула. Искра взорвалась на кончиках моих пальцев с таким треском, что я от испуга отскочила назад.
— Вернулась… Но… Почему… — И тут мне вспомнились слова Маргариты о поцелуе, который разморозит магию. Я спросила: — Ты что, в меня влюбился, что ли?
— Знаешь, мне еще наполовину все пофиг, и я могу наговорить много разных глупостей… — быстро сказал он. — По-моему, пора выпить отрезвляющее от пофигенции средство… — Он поставил свой саквояж на доски причала, присел перед ним на корточки, открыл и стал там копаться.
Но почему же его поцелуй вернул магию? В голове моей все перевернулось вверх дном. Бондин в меня влюбился? Этот долговязый рыжий тип, который доставал меня всю дорогу своим занудством, в меня влюблен? Не может быть! Опять, поди, какие-нибудь недоговорки в правилах игры. Типа, магия может вернуться или от любви, или от ненависти. Он же явно меня терпеть не может! Сам говорил, что вынужден тащиться на край света из-за всяких придурков.
— Может, просто должны быть сильные чувства, не важно какие, и тогда подействует… — пробормотала я.
Бондин, похоже, меня не услышал и продолжал рыться в саквояже.
Да какая разница, что ко мне испытывает этот ищейка. Добуду Мишу и больше его и не увижу.
Бондин вытащил из саквояжа маленькую прозрачную бутылочку с прозрачной жидкостью внутри. Поднялся и сказал:
— Надо выпить противоядие. Открывай рот.
— Я же снова волноваться из-за Миши буду…
— Зато будешь ясно соображать.
— Я и так ясно соображаю.
— И адекватно реагировать.
— И реагирую… Как-как реагировать?
— Хотя бы смутишься, когда будешь спрашивать постороннего мужчину, да еще при исполнении служебных обязанностей, втюрился он в тебя или нет.
— Знаешь, втюрился и втюрился — мне все равно.
— А я о чем. Пей.
Я поняла, что легче выпить средство, чем переспорить этого барана, и послушно открыла рот. Бондин капнул из бутылочки мне на язык. Я проглотила. Ох, какое же горькое это противоядие!
Он тоже заглотил средство.
— Только у него есть небольшой побочный эффект.
— А раньше ты не мог сказать? Я бы его не пила!
— Да он пройдет через минуту-другую. И он не такой уж страшный. Это внимание к мелочам, к деталям.
— Кстати, насчет деталей. У тебя прыщик на щеке.
— Слушай, я ведь тоже выпил это средство. И молчу. Хотя и у тебя лицо не идеальное. — Глаза его вдруг в ужасе вытаращились: — Оно у тебя вообще несимметричное!!!
Мы подошли вплотную к зеркалу.
Я посмотрела на свое лицо. А он ведь прав.
— И правда, несимметричное, — сказала я огорченно.
Он тоже посмотрел на мое лицо в зеркале:
— Да нет, ничего. Даже красивое. — Потом встрепенулся: — Ну вот, уже прошло.
— И у меня. — Я могла смотреть на себя без отвращения.
— Отлично, — сказал он. — Теперь ты магией откроешь эту стену. Ты должна произнести, — он заглянул в телефон: — «Свет мой, зеркальце, не ржи!»
— Правда? — я засмеялась.
— И можешь не беспокоиться, это не обычное зеркало, оно не отразит магию на тебя. Так что смеяться ты сможешь.
— Что?
— А, ты еще не знаешь о таком приеме? Когда надо заколдовать саму себя, то можно это сделать с помощью зеркала. Обычного. А не такого, как это, которое на самом деле штора.
— Штора?
— Да. Поэтому, когда скажешь слова, представь, что зеркальное полотно открывается как шторка.
— Ладно.
Надо же, можно заколдовать саму себя. Что-то шевельнулось смутно в моей памяти при этой мысли, но сейчас вспоминать было некогда — Миша мог жениться с минуты на минуту. И вовсе не на мне!
Я встала перед зеркалом, громко сказала фразу и вообразила, что оно открывается. Полотно и правда смялось складками и отодвинулось. Осталась одна железная рамка. И я в нее шагнула. А инспектор ухватился за мою руку и шагнул следом за мной.
— Супер, — сказал он. — Ты умница.
Я выключила око, зеркало исчезло.
— Всего лишь умница? Не гений? — спросила я. Орхидею же он назвал гением! Всего лишь из-за каких-то бутылок шампанского!
Он спрятал очки в карман и ответил:
— Могу даже Эйнштейном назвать, если для тебя это настолько важно.
— А от ехидства в твоем саквояже противоядия нет?
— Нет. Кстати, и от любовного зелья нет. А тебе, я видел, Маргарита Петровна вручила целую бутылку, чтобы твоего жениха образумить. Может, дашь мне немного? А то по работе часто требуется.
