Дикие (СИ) - Вольная Мира (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Я заглушил мотор перед ее домом, выключил фары, снял руки с руля. Нам надо было поговорить. О многом. В том числе и о моем поведении.
- Крис, я…
- Давай не сегодня, ладно? – она потянула на себя ручку двери. – Я устала, - и вышла из машины. Почему-то меня не покидало чувство, что это было бегство. Очень-очень походило на бегство. Вот только от кого она бежит, у меня тоже понять не получалось. Как-то все… не так. Мне очень не хватало прежнего Головастика – беззаботной, смешной девчонки, с которой так здорово резаться в видеоигры, грызть попкорн и яблоки в карамели, забираться в самую дальнюю чащу и бегать наперегонки.
Черт!
Когда она успела так измениться? Когда успела так вырасти? Неужели я так ее напугал?
Я снова завел двигатель, оставил машину у собственного дома, а сам, стоило выйти из тачки, обернулся и метнулся в лес.
Это должно помочь: стравить напряжение, прочистить мозги, свалить из стаи.
Свалить из стаи иногда очень полезно. Да, стая – это семья, они всегда поддержат, помогут, встанут на твою сторону, даже если не прав, но… Это достает, от этого устаешь. От постоянного внимания, от невозможности что-то оставить в секрете, спрятать от других, приберечь только для себя. Здесь все про всех все знают. И ответственность… Тяжелое слово, слово с тысячью значений. Она далеко не всегда справедлива, далеко не всегда права.
За чужие разбитые коленки, носы, царапины, обиды и синяки всегда отвечал я. Если эти обиды, коленки, носы и синяки были у тех, с кем я находился рядом. С самого детства. Я всегда несу ответственность за всех. Не то чтобы это так уж и тяжело, но… иногда хочется сбежать. Иногда очень хочется побыть в одиночестве. Перестать волноваться о Крис, Арте, близняшках, Кристофере, Стиве, о родителях, отце, да даже о заучке-Бартон. Надоедает доказывать каждому, что ты не банка с соплями, стоящая в углу. Хочется выкинуть из головы Совет, с его требованиями. Хотя нет, Совет очень часто так и подмывает послать на хер. Посмотреть в их очень серьезные рожи и просто послать, с улыбкой от уха до уха.
А еще есть неудобные решения. Очень редко получается сделать так, чтобы всем было хорошо, приходится наказывать, отчитывать, запрещать. И от этого хреново, тебе самому хреново, но ты делаешь так, как будет лучше для стаи. Для стаи, как для организма, а не для одного конкретного волка. Потому что если стая погибнет, то погибнут все. Это заложено в нас природой. Даже кошки все чаще и чаще живут прайдами. Даже пумы.
Я тряхнул головой и метнулся к озеру, мимо дома на Утесе, вдоль границы нашей территории, дальше, на север. Туда, где начинался действительно лес.
Тело двигалось само. Звуки, запахи, тени вокруг. Я слышал, как в земле копошатся черви, как в трех милях взлетает с ветки птица, как трещат верхушки сосен, видел, как все еще блестит от тумана с озера еще зеленая ягода. А под лапами ковер из иголок, веток, гнилых и зеленых листьев, шишки, помет.
Ну куда ж без этого.
Воздух прозрачный, влажный, тягучий, как родниковая вода. Пахнет озером, водой, которая успела немного зацвести у берега из-за дневной жары. Этот воздух хочется глотать бесконечно, его хочется тянуть и смаковать, прокатывать на языке. Но сделать это невозможно, он врывается в легкие из-за быстрого бега огромным безжалостным потоком, проникает сквозь кожу, внутрь, смывает. Он пропитывает шерсть, без спроса лезет в нос и уши, он стелется, он вплетается и впутывается в меня, прошивает насквозь. И, черт меня дери, какой же это кайф. Хочется бежать так в рассвет, смотреть, как бледнеет и тает ночь, как меняется лес.
Волк наслаждался. Каждой секундой.
Горели мышцы, покалывало легкие, неслась по венам и шумела в ушах кровь, когти впивались в мягкую землю, стучало в груди сердце, гоняя шипящий адреналин по телу. Было чертовски здорово. Я – зверь, и я – человек, оба получали удовольствие от этого бега. Вот еще бы…
Я повернул голову на звук, остановился, вслушиваясь, всматриваясь в чащу сквозь кусты, резные листья, поваленные стволы.
Ну как по заказу просто.
Я тихо-тихо удовлетворенно рыкнул. Даже нет, не рыкнул, просто позволил рычанию прокатиться по горлу и замереть в пасти.
Недалеко, всего несколько прыжков, искал что-то в подлеске олень. Молодой, максимум полуторогодовалый. Его запах дразнил ноздри, стекал по глотке, разжигая аппетит. Он должен быть очень вкусным.
Я припал к земле, быстро огляделся по сторонам, начал подкрадываться.
Обойти бы его с другой стороны, выгнать на открытую местность, туда где меньше деревьев, кустов, всего того, что помешает его загнать, туда, где рыхлый песок, чтобы измотать его побыстрее.
Нет.
Здесь только один бросок, один удар. И он должен быть точным. Выверенным до миллиметра.
Лапы дрожали от напряжения, натянулись до предела мышцы спины, а сладкий, вкусный запах становился все насыщеннее и насыщеннее.
Человеческое я полностью растворилось в инстинктах зверя, исчезло время и привычное расстояние, исчезло абсолютно все. Зверь вышел вперед, занял положенное ему место. Волк был более умелым в таких делах, чем человек, человек здесь – досадная помеха, как развязавшийся шнурок у спринтера.
Олень ничего не заметил, даже когда я просто подкрался на расстояние достаточное, чтобы рассмотреть только-только начавшие проклевываться рога. Он продолжал искать что-то в траве.
Я взвился в воздух, взметая вверх иголки и листву. Удар. И пасть наполняется кровью.
Добыча рвется, дергается, бьет задними и передними ногами, извиваясь. Я отпускаю, чтобы в следующий миг, снова броситься. И еще раз, и еще. Мои укусы не смертельны, но клыки впиваются глубоко. Жертва теряет кровь, устает.
Олень ревет, взбрыкивает снова и несется сквозь листву к берегу. Я мчусь следом. Вымотать его, вымотать до предела.
Снова укус.
И главное не попасть под удар ногами. Он сильный, молодой. Удар заставит меня потерять время.
Я кусаю за ноги, за бока, пытаюсь сбить однолетку на землю. Он уже упал несколько раз, но этого недостаточно, скалистый берег мешает ему разогнаться, ему приходится быть осторожным, и я снова кусаю.
Олень наконец-то падает, голова ударяется о камень, он мычит, и я впиваюсь в горло. Сладкая густая кровь и молодое мясо, терпкий мускусный запах шкуры. Удары сердца добычи в горле с каждым новым глотком.
Я отпустил его, только когда убедился, что животное мертво. Глотнул воздух, прикрыл глаза. Хорошо.
Очень хорошо. И очень вкусно.
Начал с шеи, потом перешел на грудь. Мясо таяло во рту, еще очень долгое время оставалось теплым и пахло молоком. Я глотал огромные куски, помогая отрывать их лапами, не жуя, разгрызал кости и хрящи, совершенно ни о чем не думая. Тело приятно тянуло, шерсть и морда покрылись кровью. Я поглядывал на ворон. Им останется чем поживиться, но только после того, как я закончу.
Остатки оленя пришлось тащить в стаю. Не оставлять же его там, в самом деле. Это, по меньшей мере неуважение. Да и были у меня на него планы. Точнее, на его остатки. Удивительно вкусный однолетка.
А может, я просто соскучился по свежему мясу, охоте, свободе…
Но даже несмотря на это настроение было превосходным, желудок полным, а голова ясной, мысли четкими.
Спал я как убитый, подорвался в пять утра абсолютно выспавшимся и полным энергии и рванул в город. Надо было подготовится к сегодняшнему дню. Сегодняшний день я собирался провести с Крис. И мне надо было многое успеть.
Когда я вернулся в поселение, стрелки часов показывали без пяти час и Головастик помешивала на плите чили.
- Чили, Крис, серьезно? – не поверил я глазам. – Ты же его терпеть не могла.
- Ну, все меняется. Вдруг захотелось. Привет! – она улыбнулась мне через плечо и снова вернулась к кастрюле.
- Чем планировала заняться сегодня, кроме мексиканской еды? – спросил тихо, подходя к девушке. Головастик была очень сосредоточена и выглядела очень забавно. Как будто не чили делала, а зелье варила.
