Мой любимый зверь! (СИ) - Гусейнова Ольга (читать книги без .TXT) 📗
Тот, что с лазером, поманил меня пальцем:
— Детка, иди ко мне.
— Нет! — категорично отказала я. — Я следую лишь за мужем.
Мужик понял, кто из троих клеранцев мой, криво ухмыльнулся и направил на него лазер. Наши спутники напряглись, похоже просчитывая варианты атаки, а я громко, чтобы не мешал шум прибоя, четко заявила:
— Убьешь его, я успею нырнуть в воду!
— Чтобы тебя тут же сожрали? — с сарказмом выплюнул подельник «лазера».
Я равнодушно пожала плечами, снова накатила знакомая предбоевая апатия.
— Мне все равно без него не жить.
— Поверь, детка, таким красавицам у нас в общине окажут самый достойный прием.
— Мне все равно, — повторила я сквозь зубы, отступив в воду еще на шаг.
Волна окатила ноги до колена, вода попала в ботинок, но пока еще глубина не опасная.
— Неш накажет, если не приведем всех в лагерь, — предупредил один из вооруженных и опасных охотников по нашу душу.
— А мне плевать на Неша, я долго ждал своего часа! — разозлился «лазер».
Похоже, оружие вскружило ему голову. Так и прет вседозволенностью и всемогуществом.
— Гал, сход назначил Неша командовать отрядом. Если он обещал наказать — сделает. Сам знаешь! — мрачно добавил другой общинник, но нет-нет, да позыркивал плотоядно в нашу сторону.
Ясно: двенадцать общинников — это лишь часть наверняка большого отряда, который, где-то здесь рыщет в поисках новичков для расширения биоматериала, либо отдыхает в лагере неподалеку. Оба варианта для нас крайне опасны. Если бы не лазер в чужих руках, с группой в двенадцать человек наша подготовленная пятерка справилась бы с минимальным напряжением.
Спины клеранцев словно окаменели. И тем не менее, они почти незримо отдалялись друг от друга, увеличивая расстояние для маневра. Рядом глубоко, громко вздохнула Ровена. Взгляды большинства мужчин устремились на ее грудь. И эта кошка, которая всегда падает на четыре лапы, женственно повела плечами, еще больше распаляя мужской интерес. С укором посмотрела на Гала, самого вооруженного здесь, безмолвно, одними глазами, обвиняя, что ее, такую прекрасную и желанную «не заметили», обделили вниманием.
— Мальчики, — мурлыкнула она. — Эта детка — замужняя госпожа, к чему вам ненужные базары? А я? Почему мне не предложили достойный прием и должное уважение? Чем я хуже? Где ваш командир, я хочу выразить ему свое личное возмущение подобным неуважением и беспределом. Это не по понятиям!
Один из зеков, сплюнув под ноги, обозвал ее непроизносимым в приличном обществе словом, но затем уточнил:
— Что ты вообще знаешь о понятиях?
Дальше Ровена однозначно завладела общим вниманием: выдала такую заковыристую и малопонятную мне злобную речь, которую при переводе обычно указывают как сложный идиоматический оборот или ненормативную лексику. У меня с этой терминологией — полный ноль, клеранцы тоже в недоумении, а зеки, напротив, прониклись. Одобрительно усмехнулись и чуть расслабились.
Гал перестал пялиться на меня, дав Райо передышку, и практически защебетал с Ровеной. Та скользнула к нему ласковой кошечкой и, хихикая над его дебильными шуточками, встала рядом с ним. К сожалению, этот параноик дураком не был и, даже улыбаясь, держал нас и ее на прицеле. Ну хоть стрелять этот главный отморозок передумал.
Прежде чем мы двинулись в сторону лагеря, клеранцев, уперев в них «дуло» лазера и наконечники копий, заставили отбросить ножи в сторону, их тут же с заметным облегчением и опаской подобрали конвоиры. Я же мысленно злорадно хмыкнула: «Видели бы вы, как вчера наши мужчины с десяток выродков искромсали одними когтями!»
И снова изумилась: нас с Ровеной лишь ощупали взглядами — не стали проверять пояса и ботинки на предмет наличия колюще-режущего, которое мы с утра прикрыли майками и полами рубашек. Неужели у нас настолько беззащитный вид или аборигены «страдают» редкостной беспечностью и самонадеянностью? Ну или не захотели вести боевые действия, даже численно превосходя пленников-мужчин вдвое. Еще, наверное, в курсе, насколько болезненно «звери» воспринимают выпады в сторону своих женщин, а я о своем статусе прямо заявила. Вывод напрашивался сам собой: конвой решил довести нас как есть, точнее, хоть как-нибудь, до лагеря, где рассчитывает на силы других общинников.
«Драунское воинство» наконечниками копий указало нам направление дальнейшего движения. Клеранцы раздумывали долгое мгновение, затем Райо, не оборачиваясь, протянул мне руку. Я, не теряя времени, вложила в нее ледяную ладонь и вышла из воды. Его пальцы сжали мои. Несмотря на страх, сковавший внутренности, я не сомневалась в клеранцах. Чувствовала их уверенность, но не могла понять, чего они ждут, почему еще не бросились на врагов как вчера, сметая с ног. Боятся за нас с Ровеной? За меня? Или у них иной план, связанный с супердарами? Ведь не просто так Матео испытывал сомнения, однако мы продолжили путь к океану.
Нас и трех беглецов под конвоем вели вдоль берега обратно к скале, из-за которой появилась погоня, уведомив, что идти до лагеря недалеко. Спустя пару минут Ровена бросила внимательный взгляд на Райо, поймала его одобрительный «кивок» глазами и, словно ощутив второе дыхание, защебетала еще активнее и громче. Я согрела ладошку в руке Райо и набиралась от него уверенности. За наши жизни я готова даже к черту на рога, а не только к большой драке!
И пленные, и конвойные были на взводе — первые постоянно напряженно и нервно оглядывались по сторонам, вторые дергались, опасаясь приблизиться к суровым клеранцам. Гал шел с Ровеной, кажется, зачарованный и заинтересованный настолько, будто никогда в жизни никого подобного не видел, ну или здесь одичал. Зря, ядовитую змею к себе опасно приближать — укусит из вредности! Только подумала — вокруг меня все завертелось и понеслось…
Стоило Галу крякнуть от боли, сгибаясь от удара в живот, Райо повалил меня на землю и в мощном прыжке перемахнул полуопущенные копья. Вскрики, булькающие стоны, звуки ударов и ломающихся костей… Пока я послушно лежала, уткнувшись в песок, с минуту отчаянно споря с самой собой: встать или не встать, бой закончился. Уйти удалось одному конвойному. Ровена грязно ругалась, рассматривая оружие: поздно выяснила, что лазер нерабочий и не смогла «снять» сбежавшего аборигена, чтобы не предупредил своих.
Сидя на песке, я с тяжелым сердцем оглядывала побоище. Дошло, что клеранцы все время «слушали» ситуацию, а не только треп Ровены, и готовились атаковать. Ровена успела обезоружить Гала, а убил его Фальк. Двое «беглецов» пытались справиться со здоровяком конвоиром, в итоге все трое в пылу драки оказались в воде, забылись — и все, на берег набегает окрашенная кровью волна. Третьего «беглеца» проткнули пикой конвойные и сами полегли усилиями клеранцев. Ножи у них не самое ходовое оружие.
Клеранцы подошли к Ровене, коротко, почти церемониально поклонились, и Райо выказал наше общее признание ее заслуг:
— Хая, мы благодарны вам за помощь, ваша находчивость и смелость — выше всех похвал! Мы у вас в неоплатном долгу.
— Ой, да ладно, чего уж там, свои люди — сочтемся, — махнула она ручкой.
— Расскажешь мне, что означает та заковыристая фраза, которой ты сразила всех? — попросила я, запрокинув голову. — Вдруг пригодится…
— Нет! — мрачно оборвал меня Райо. — Тебе не пригодится!
— Надо уходить, один ушел, приведет остальных, — скомандовал Фальк.
Райо поднял меня на ноги, подержал несколько мгновений, коснулся губами уголка моих губ и повел прочь из «райского местечка».
* * *
Влажный теплый ветер треплет пряди волос, выбившихся из косы, грозно шумит океан. Мы быстро идем по мокрому песку у самой кромки воды в обратную сторону. По пути подобрали наши почему-то не пригодившиеся общинникам вещи. Неужели их оставили валяться, потому что клеранцев попросту вычеркнули из списка живых? Ждали подкрепления из лагеря, опасались.
Жизнь в последнее время все больше походит на кошмар, из которого мне никак не вырваться. Да, я военный, но часто ли такие «секретарши», сталкиваются в реальной жизни со смертью лицом к лицу? Участвуют в боях? Разок, наверное, за всю профессиональную деятельность, а потом им годами оплачивают походы к врачам и компенсации за нанесенные психологические травмы. О чем я думала, когда соглашалась сотрудничать с АБНЗ? О деньгах и теплом местечке? Смотри, Пташко, не поджарься на Драуне, куда уж горячее, чем вариться в собственных кошмарах не во сне, а наяву.
