Я Т М 2 (СИ) - Звездная Елена (полные книги .TXT) 📗
Стальной блеск в до безумия любимых глазах уловила слишком поздно и заткнулась на полуслове.
— Ну что же ты, — Чи смотрел на меня с мягкой, нежной, любящей… зверски спокойной усмешкой, — продолжай, я тебя слушаю. Очень внимательно слушаю. И… запоминаю, «спецагент Морррисссс»!
Да, фамилию менять, наверное, не стоило…
Что ж, мне оставалось только одно.
— Чи, я беременна!
Чи-младший перевел взгляд маленьких черных глазенок с меня на отца, и спросил на гаэрском, вундеркинд малолетний:
— А се такойя «бейеменна»?
— Это значит, что у тебя скоро появится братик или сестричка, — сдержав усмешку, учтиво объяснил малышу полковник Стейтон.
Увы, поблагодарить учтивого Suprema было некому — Чи в ярости смотрел на меня, я судорожно искала возможность выкрутиться, не находила и все свелось к уже сказанному:
— Чи, я люблю тебя!
— Да неужели?! — ядовито переспросил он. — Серьезно? Точно любишь?!
— Очень! — заверила я.
Адзауро на миг зажмурился, явно пытаясь сдержать в принципе почти обоснованную злость, а затем, вновь взглянув на меня, язвительно вопросил:
— Кей, мне вот просто интересно, а как это по-твоему работает, мм-м? Вот представь себе, идет суд, и судья спрашивает у обвиняемого: «Что вы можете сказать в свое оправдание?». И тут обвиняемый выдает: «Судья, я люблю вас», и судья такой: «Все, вы оправданы»?!
Я посидела, опустив взгляд, затем посмотрела в глаза разъяренного монстра и сказала:
— Я тебя очень, очень, очень люблю!
Взбешенно глядя на меня, Чи уже хотел было что-то еще сказать, но я перебила, заверив еще более пламенно:
— Сильно, сильно, сильно люблю!
Тяжелый обреченный вздох, и:
— Ладно, работает. Повтори еще раз.
Не сдержав улыбки, прошептала на яторийском:
— Я люблю тебя, мой монстр.
Он подался ко мне, коснулся носом моего носа и прошептал:
— Я тебя тоже, но за фамилию ответишь. До-о-олго отвечать будешь, Кейсиди Адзауро, очень-очень-очень долго.
***
Уже много позже, когда закончился праздничный день, уснули дети, мы проводили гостя, и я развернула свои подарки, а Чи дорвался до того единственного, чего всегда от меня хотел, мы лежали в спальне, я, устроив голову на его плече, водила кончиками пальцев по смуглой рельефной груди, а он вдруг тихо произнес:
— «За Адзауро, которому повезло».
— Мне тоже было очень приятно, что Исинхай позвонил и поздравил, — прошептала я.
— Подарок не прислал, — с явным подтекстом высказал Чи.
Я промолчала. Тут такое дело — он в принципе подарил, и явно спецов подсчета результатов тестирования поторопил, чтобы ответ я получила именно сегодня, в мой «День счастья», как я его называла. Просто не было ни у меня, ни у Чи желания праздновать свои дни рождения, а потому у нас был один праздник на двоих, день нашей свадьбы, день нашего счастья.
— Или прислал?! — вопросил Адзауро.
На Ятори существует одна основательная проблема — премьер-министр тут слишком догадливый!
— Кей, — в полумраке спальни прозвучало даже как-то угрожающе, — мне ведь повезло?
— Конечно. — Я устроилась на нем удобнее, подтянула одеяло и, проваливаясь в сон, пояснила, — я же с тобой, а не вышла за иристанского воина-охотника. И я тебя люблю. И даже фамилию поменяю обратно… после получения статуса S-класс, так что да, тебе очень-очень повезло со мной. И я тебя очень-очень люблю. Спокойной ночи, мой самый любимый монстр.
— Что?!
— Уже сплю, — ответила я.
— Кей?!
— Совсем сплю.
— А мне ничего не стоит тебя разбудить!
— Нельзя, я беременна.
— Твою мать!
— Твою мать еще новостью не обрадовала, позвоню ей завтра. А, хотя… поздно — если знает наш семейный врач, значит, знает и твоя мама.
Несколько секунд в нашей спальне было тихо, и я действительно почти заснула, но тут Чи зло напомнил:
— Ты поклялась всегда быть моим дыханием.
Надо же как неразумно с моей стороны. Хотя с другой стороны — хорошо, что больше ничем не клялась, а то неудобно бы вышло.
— Чи, — сонно зевнула, — я всегда буду твоим дыханием… Подумаешь, пару месяцев, это вообще считай ничего. Я все сдам, вернусь и дыши мной дальше, тебе никто не мешает.
Пауза и злое:
— Ты беременна.
— Беременность не болезнь, — парировала я.
— Да неужели?!
И его рука плавно двинулась по изгибам моего тела.
Надо же было так неудачно высказаться.
— Чи, давай не будем, — потребовала, понимая, что попала основательно.
— Серьезно? — его голос стал вкрадчиво-обволакивающим, злым и при этом притягательным ровно настолько, насколько и Адзауро. — Нам что-то мешает? Дай-ка припомнить… А, ты кажется беременна, да?
Сволочь!
— Но, — пальцы соскользнули по бедру, — беременность ведь не болезнь, да?
Хлопком ладоней включив свет, я села, натянула простыню до шеи, мрачно посмотрела на мужа и прямо послала:
— Иди к дерсенгам!
— Конечно, милая, — простынь сорвали с меня одним движением. — И к дерсенгам, и к бракованным навигаторам, и даже к нестабильной плазме. Поверь, мы сейчас побываем везде.
Я пристально посмотрела на нависшего надо мной первого министра Ятори. Мой монстр издевательски-провокационно взирал на меня… семейная жизнь, чтоб ее…
— Хорошо, — идти на компромисс очень не хотелось, но выбора мне, похоже, не оставили, — я сдам экзамены через год после рождения ребенка.
В глазах Чи, мерцая ртутью, расплывалась угроза.
— Иди нахрен! — психанула я.
— Какое провокационное пожелание, — хрипло прошептал он, недвусмысленно собираясь отправить меня по заданному направлению.
— Слушай, я вот сейчас не поняла, — психанула окончательно, — у нас брак или сексуальное рабство?
— Милая, мы совмещаем, — накрывая меня собой, издевательски произнес он. — Два удовольствия в одном. Ты что-то имеешь против? Если да, то я буду вынужден выдвинуть железные аргументы.
— Ты хотел сказать «аргумент»? — язвительно уточнила я. — Или у нас наличествует явная переоцененность твоих… достоинств?
— Переоцененность? Любимая, боюсь, ты все еще сильно недооцениваешь мой… аргумент. Впрочем, мне понравилось, что с характеристикой «железный» ты спорить не стала. А самое приятное в этом знаешь что?
Моим ответом был стон, потому что иногда… разговаривать с Чи совершенно невозможно.
— Самое приятное в этом то, — продолжил он, обжигающе целуя, — что каждое твое уверенное «Нет», я всегда могу превратить в полное наслаждения «Да», «Да, еще», «Да, только не останавливайся», впрочем, мое самое любимое это «О, да-а-а»…
— Ссссволочь! — выдохнула, кусая губы.
Потому что да — мне хватало пары его движений, поцелуев или просто изменения тональности голоса, чтобы вспыхнуть желанием. И мой монстр беззастенчиво этим пользовался. И только его хриплое дыхание демонстрировало, что он сходит с ума не меньше моего, получая невероятное удовольствие от того, насколько меня заводит.
***
Правление первого министра Ятори Акихиро Чи Адзауро было жестким, категоричным, полным политических преобразований и социальных изменений. Клановые обычаи, кровная месть, и традиция «Гни дерево пока молодо» — стали пережитками прошлого и по большей части теперь влекли за собой уголовную ответственность. Традиция унижения невесты под уголовную ответственность не попадала, но гарантировала выплату столь существенной моральной компенсации, что перестала практиковаться в принципе.
Мир вокруг стремительно менялся, прогресс, которому Чи создал благоприятные условия, уверенно захватывал всю планету, необратимо меняя ее облик, традиции и устои, и вместе с тем сохраняя неповторимую атмосферу Ятори, поэтому робототехника гармонично вплеталась в деревянную классику минималистичных домов, не уничтожая — подчеркивая любовь яторийцев ко всему природному и естественному.
Но мир все равно менялся.
Мир менялся — мы нет.
Жаркие ночи на смятых простынях, неугасающее желание быть вместе, поцелуи — бесконечно нежные, безгранично интимные, прикосновения — от которых я вспыхивала мгновенно, а он просто горел, неутомимый и сильный, готовый не спать вовсе, только бы сжимать меня в своих объятиях. Это удивительное, искрящееся, лишь усиливающееся желание — чувствовать друг друга. Мне казалось, любить сильнее невозможно — я ошибалась. Любовь не растворяется, не исчезает, не гаснет, она становится все сильнее с каждым днем. И когда любимый смотрит в твои глаза бесконечно влюбленным взглядом, ветер словно шепчет слова нашего свадебного обещания:
