Выбирая судьбу (СИ) - Мороз Ольга (книги бесплатно без TXT) 📗
– День перестает быть томным, – хором выдали мои дети и я с ними абсолютно согласна.
– Кьелл неси ее к куполу, пусть замыкает! – командует Исак, а я с надеждой смотрю на Кьелла, он опять тяжело вздыхает и извиняющимся голосом тихонько говорит:
– Я буду рядом, там ничего сложного, ты только постарайся сделать все в точности. И почему именно ты? – непонятно у кого спрашивает он, неся меня в центр площади, – тут энергетический центр, перейди на особое зрение.
Я прищурилась, вижу все отлично, просто площадь, мусор, камни, выбитые из площади, видимо, что-то тяжелое упало.
– Расфокусируй взгляд, – командует Исак, мы, оказывается, возле этого их «энергетического центра» уже, ага, просто посреди площади стоим, а вокруг нас все остальные смотрят с надеждой. Я взгляд расфокусировала, чувствую себя юродивой, стою, глазами кошусь в никуда и по-прежнему вижу только площадь, правда коряво, да это и понятно, глазки в кучку, потом глазки в сторону, косой останусь!
– Поставь ее, пусть почувствует энергию, – Кьелл нехотя по команде Исака поставил меня на землю, чуть придерживая, меня слегка шатает, – смотри сердцем!
Очень хотелось огрызнуться, что я нормальный человек, а не монстр и смотрю глазами, а не другими органами, но не стала, на заднем фоне паникует Сокол и другие воины, он явно что-то передает тем, кто в засаде и с надеждой смотрит на меня, я неудачник…
– Ну как, энергию чувствуешь? – с сумасшедшей надеждой спрашивает Исак, и я убито машу головой, ну что они хотят, я просто человек, и не обладаю никакими-то способностями, я не разбираюсь в травах, я не могу остановить коня на ходу, я обычная женщина, мать и то я не настоящая, так недо-мать!
Все-таки жалко мне себя сегодня, может женское недомогание скоро, поэтому и эмоции такие шальные, скачут?
– Скажи, чтобы ты сделала, если бы увидела, как на твоего ребенка поднимает меч враг? – я давно ушла в свои мысли и не реагировала на призывы Исака и волнение других, а вот этот спокойный рассудительных голос пробился сквозь мою зону отчуждения.
– Попыталась бы остановить, – ответила, не задумываясь.
– А если отвести меч не успевала бы, что сделала бы? – вот же дотошная тетка.
– Закрыла бы его собой, – ответ пришел легко, прислушалась к себе, думая, может покривила душой и смалодушничала бы, говорить ведь легко, но нет - в сердце жила просто абсолютная уверенность, что так и поступила бы, просто не смогла бы по-другому жить.
– А о каком ребенке ты сейчас подумала? Кого закрывала в своей голове своим телом и приняла смерть? Даниэль или Юнас, или может этот молчаливый ребенок Ральф, который так тянется хоть к кому-то, чтобы почувствовать себя в безопасности, на руках у мамы? – а вот этот вопрос был сложнее, ведь если быть честной с собой, то должна была я думать о Дани, все-таки именно с этой крохой я живу с его первых дней жизни.
Вот только представив на секунду, что от меча погибает Юнас, а я могу спасти и все внутри просто кричит, закрой, отведи, не дай погибнуть и слышится этого его «ма, мать». А если бы это был Ральф, ребенок, которого я знаю всего пару дней, и это он будет тянуть ручки, в диком ужасе глядя на своего убийцу, неужели отвернусь и не сделаю ничего? Нет, не смогу просто стоять, не прощу себе смерти ни одного из них.
– А если это будет чей-то ребенок и рядом будешь только ты, единственный взрослый человек, единственная женщина, единственная мать пусть и не его, отвернешься? Не твой, значит за него не болит? – голос стал требовательным, а у меня потекли слезы. Что за город, что за люди, тьфу норманны, я тут только и делаю, что плачу.
– Нет, не смогу уйти и отвернуться… – блин, я так и не увижу этот их энергичный центр, слезы мешают.
– Протяни вперед руку, – просит голос спокойный и на мое плечо ложится рука, холодная, даже сквозь одежду ощущается, это как же надо замерзнуть, чтобы быть такой ледяной?
Руку я протянула, ни к чему так и не коснувшись.
– Чего бы ты хотела для своих сыновей? О какой жизни для них ты мечтаешь? Представь, какая она будет!
И я, послушавшись этого голоса прикрыла глаза и так ярко увидела своего Даню, такого взрослого, серьезного, с взъерошенными волосами и невероятными синими глазами. Он что-то уверенно рассказывает в какой-то лаборатории и на него с интересом смотрят мужчины и женщины, он что-то показывает и его глаза горят восторгом, он делает любимое дело и это просто чудесно! Он творец, он смог найти решение, чтобы прекратить рождение только мальчиков для нашего народа и теперь рождается практически равное количество мальчиков и девочек, народ перестал быть на грани вымирания. Он смог!
Вот Юнас, он взрослый мужчина, воин, один из ведущих нашей маленькой армии, он ведет переговоры с теперешним королем о взаимовыгодных отношениях и во всю продвигает торговые союзы между нашими народами. Рядом с ним тонкая и гибкая, как берёзка, жена, вот он суровый воин, а смотрит на нее такими влюбленными глазами, в ответ на него смотрят такие же любящие глаза. В них больше нет взгляда загнанного волчонка, нет, теперь это уверенная женщина, мать двоих детей, Мика.
Ральф, мой самый маленький, он тоже вырос во взрослого мужчину, он так же молчалив, но не потому что не может говорить, нет, он прекрасно говорит, просто он художник, изобретатель и ученый, верный помощник Исака, его преемник. За него говорят его достижения и разработки, а уже дома он из молчуна превращается в душу компании и истории из него так и льются рекой, он тоже женат и счастлив, вот только его жену я никогда не видела ранее.
Мои дети счастливы и живут в мире, у них все хорошо и здесь их дом, здесь их мир, эта Грань стала для них настоящим домом, тихим пристанищем.
– Ты умница, – откуда-то из далеких далей меня возвращает голос Кьелла, – ты сделала это! Начали! – командует он и поцеловав в макушку, уходит путем в тыл врага. А я ошарашенно смотрю по сторонам, что сделала то? Я так ничего и не вижу, что-то изменилось?
– Это мощнейший купол, ты сильная Хранительница, – шепчет Исак, а я готова психануть, я как ничего и не видела, так и не вижу, и ничего я не сделала!
– Хранительница не всегда должна что-то уметь делать, ты просто проводник, а через тебя мы все смогли помочь нашим потомкам. Ты же помогла своими эмоциями, своей любовью к детям, надеждой на их светлое будущее, это очень много, иногда для чуда необходимо, чтобы кто-то в это верил!
– Мам, ты как? – хором спросили мои дети, пока еще маленькие, но ведь они вырастут в сильных и мужественных мужчин, я для этого очень постараюсь. Я раскрыла руки, готовая поймать их в свои объятья в любой момент их жизни.
И ко мне рвануло три смерча, Юнас еще успел подхватить самого мелкого, который тихонько поскуливал, и вот я обнимаю их троих, давая себе, наверное, самое главное обещание в жизни: быть им мамой до последнего своего вдоха и сделать все возможное, чтобы их судьба была не хуже той, о какой для них мечтаю я, а уж какая именно, они будут решать только сами.
27
Мы не стали заходить в дом советов, а остались на площади, поэтому, когда Дани пискнул и сильно сжал мою руку, глядя в небо, я тоже внимательно посмотрела в это самое голубое и красивое небо. Ничего, пусто…
– Там что-то сейчас творится, да? – без всякой надежды спросила у сына, и он подтвердил:
– Мама, там сейчас невероятное творится: по куполу, как круги на воде, бегают голубые огни, красиво, хоть и жутко, – я заволновалась.
– Может, стоит спрятаться в здании, вдруг сейчас на нас что-то упадет.
– Нет, купол защищает хорошо, ты его сильно напитала, – ответила мне Линда, все женщины и дети тоже смотрели в небо, правда, некоторые, как и я, смотрели в небо и видели небо. А некоторые нос задирают, вроде как они видят больше, значит, они лучше.
Стою, в небо смотрю, красивое, где-то, правда, громыхает, а так ничего - можно любоваться. Вот вы давно поднимали голову и просто смотрели в небо? Я уже и не помню, когда последний раз до этого так делала.
