Безумное притяжение (СИ) - Караюз Алина (прочитать книгу TXT) 📗
— Да, а ты разве не знала? Он не сказал? Бедняжка, это подло с его стороны.
— Не сказал о чем?
— О Софии. София Легранж, его истинная пара. Настоящая красавица была. Натуральная серебристо-пепельная блондинка, такая, как на обложке журнала. Северин на нее надышаться не мог. Он и дом-то этот построил для нее и по ее эскизам.
Анна откинулась на спинку стула и махнула рукой, обводя пространство вокруг себя:
— Это все выбирала она. Этот стол, стулья, даже чашку, из которой ты пьешь. Здесь все пропитано ее присутствием. Столько лет прошло, а она будто живая. Кажется, сейчас раздадутся ее шаги, и она войдет в эти двери.
Мирослава невольно вздрогнула и отставила чашку. Перевела взгляд на двери. Но за рифленым стеклом не было никого.
— Что с ней случилось? — рискнула она.
— Очень трагическая история, — Анна печально вздохнула, от чего белая ткань на секунду обтянула ее грудь, подчеркивая высоту и пышность бюста. — Северин потерял ее несколько лет назад, она погибла в пожаре. И он почувствовал ее смерть так, будто горел вместе с ней. Это очень повлияло на его психику. Он даже ушел в леса, почти одичал, когда альфа Малгожаты нашел его и заставил вернуться. И ты знаешь, — она чуть подалась вперед и понизила голос, придавая ему сочувственный тон, — он ведь до сих пор ее любит. Тоскует. Не может забыть. До сих пор хранит ее вещи.
— Ее вещи? — Мирослава не могла поверить своим ушам. Ей хотелось закричать, что все это ложь, что Анна все выдумала. Но перед глазами снова стала картина, увиденная в окне. Белая кровать. Белое покрывало. И женское платье, разложенное так, будто хозяйка собиралась вот-вот надеть его и отправиться на прогулку.
У нее потемнело в глазах.
— Да, — Анна покачала головой и задумчиво обвела пальцем ободок своей чашки. — Даже не представляю, как вы будете жить здесь втроем.
— Втроем? — выдохнула Мирослава, нервно теребя под столом подол футболки. И сама не заметила, как ее пальцы опять трансформировались, выпуская на волю когти.
— Втроем. Ты, он и София. Он ведь до сих пор бредит ею. Ты не сможешь ее заменить.
Сейчас бы исчезнуть, провалиться сквозь землю, не слышать этих слов, не знать этой правды. Но голос Анны продолжал звучать в столовой, будто набат. Она говорила и говорила, во всех подробностях описывая, как Северин ухаживал за Софией, как боготворил ее, как безумно страдал, когда потерял ее.
У Мирославы в ушах зашумела кровь, голова наполнилась гулом. Слабая дрожь прокатилась по телу, забирая последние силы. Захотелось закрыть глаза, заткнуть уши. Закричать, перекрывая этот отвратительный снисходительно-сочувственный голос.
Но рассудок продолжал хладнокровно отмечать каждое слово:
— Бедная девочка. Если надеешься, что он однажды полюбит тебя, то забудь. Ты омега. И нужна только для одного. Чтобы рожать.
Неожиданно Анна вытерла губы, бросила салфетку на стол и поднялась.
— Да ты ешь, а то остывает, — сказала, кивая на полные тарелки. — А я пойду, у меня еще много дел в офисе. Северин очень строгий начальник. И да, не говори ему, что я рассказала тебе о Софии. Ему это вряд ли понравится. А я просто хотела по-дружески предупредить. Ну, знаешь, — она пошевелила пальцами, и ее перстень снова сверкнул, — женская солидарность и все такое… Кстати, если хочешь, сходим потом погулять. Тебе не мешало бы поправить прическу.
ГЛАВА 24
Это было больно. Очень больно. А еще мерзко. Мирославе казалось, будто ее выкупали в грязи, и даже сейчас, после ухода Анны, эта грязь продолжает стекать по ее телу омерзительными потеками. Ей казалось, что она даже слышит запах этой грязи. Запах обиды, предательства и разбитой мечты.
Она готова была бороться за Северина, бороться с Анной. С живой Анной, которой можно вцепиться в волосы, можно устроить скандал, можно выгнать из дома, в конце концов. Но как бороться с той, которая даже через пять лет после смерти продолжает жить в сердце мужчины?
Как бороться с призраком, чье присутствие пропитало стены этого дома? С призраком, который молчаливой тенью маячит за каждой дверью, за каждым углом, в каждой комнате?
Теперь, оставшись одна, Мирослава не могла избавиться от ощущения, что дух мертвой Софии наблюдает за ней. И от этого ощущения у нее на коже дыбом встали все волоски, а желудок сжался от страха.
Захотелось выскочить на улицу, вдохнуть свежий воздух, увидеть солнце. Она даже подошла к входным дверям, взялась за ручку. Но в последний момент передумала. Ведь на улице будет еще страшнее. Где-то там бродит Влад. А еще сотни таких же, как он, для кого она желанная добыча.
Лучше не выходить, не испытывать судьбу. В доме альфы она в относительной безопасности.
Уже вечерело. Северин все не возвращался. Мирослава успела полежать в ванной, мечтая напиться и ни о чем не думать. Побродить по дому, найти гостиную с огромным плазменным экраном на пол стены. Пощелкать пультом, бесцельно переключая каналы. Изучить в кухню и заглянуть в холодильник. Отыскать вакуумную упаковку поп-корна, бросить ее в микроволновку, а потом вернуться к телевизору, поедая сладкие кукурузные хлопья.
Еще пару часов она лежала на полу перед экраном, пытаясь вникнуть в смысл фильма. Шла какая-то мелодрама. Актеры играли из рук вон плохо, главная героиня была настоящей истеричкой, а у героя прослеживался комплекс неполноценности. Не выдержав, Мирослава перевернулась на спину и уставилась в двухуровневый потолок. Но и там не нашла ответа.
Сбежать сейчас было бы проще всего. От себя, от проблем. От Северина. Наверное, так и стоило сделать. Или завтра, когда ей принесут список желающих за нее побороться, просто сделать свой выбор. Выбрать другого. Пусть тогда альфа помучается.
Хотя, чего ему мучиться? Он с легкостью разорвет любого соперника. Мира еще не забыла, каким громадным был его волк.
Но она не хотела бежать. Все ее существо протестовало против этой мысли. Разум отказывался ее обсуждать, сердце сжималось, стоило только подумать об этом.
Она хотела остаться здесь, с ним. Но осознание того, что для него она просто омега, убивало ее.
Что нужно сделать, чтобы он увидел ее? Увидел не просто как тело, которое хочет. Увидел именно ее, Миру, такую, как она есть? С открытым сердцем и чистой душой, готовую любить его и мечтающую, чтобы он тоже ее полюбил… хоть чуть-чуть.
Кажется, завтра должна быть большая охота. Мира знала, что это такое. Знала, потому что мама в детстве рассказывала ей кое-что, вот только тогда эти истории звучали, как сказки. Она и не думала, что однажды это все станет правдой.
Значит, завтра весь поселок, все его жители, кроме калек и детей, соберутся по приказу своего альфы в заранее выбранном месте. И там по его приказу все они примут звериную ипостась. А потом начнется охота.
Кого они будут гнать? Лося? Дикого кабана? Медведя?
