Песнь лихорадки (ЛП) - Монинг Карен Мари (книги хорошего качества .txt) 📗

Когда он наконец повернулся, мое сердце рухнуло вниз как камень. Его серебристые глаза были холодными и отчужденными.

— Не можешь. Или. Не станешь? — прорычала я.

— Ах, Джада. Не могу.

— Хрень полная! Как ты спас Дэйгиса? — потребовала я.

Риодан вернулся в кресло, сел, сложил пальцы домиком и принялся разглядывать их.

— Я не могу тебе этого сказать, — произнес он, обращаясь к своим рукам. Затем он посмотрел на меня и тихо сказал: — Если бы я мог помочь ему, я бы это сделал. И не потому, что мне нужна его помощь. Потому что он дорог тебе.

— Не будь со мной милым, — сорвалась я.

Его ноздри раздулись, глаза прищурились.

— Иисусе, мы разве не покончили с этим? Я что, вообразил себе, будто мы с тобой перешли на новую стадию…

— Стадию чего? Наших отношений? Чувак, у людей вроде тебя нет отношений. У них есть… у них есть… картели, монополии, королевства и… и… — я не могла придумать иного слова. На самом деле, проблема была в том, что я не могла думать. Не с моим привычным холодным спокойствием. — … Рабы, — прошипела я.

Он наградил меня раздраженным взглядом.

— Дэни, ты знаешь, что это не так.

— Мак может называть меня Дэни. Ты — нет. И нет, я не знаю. Ты всегда манипулируешь людьми, помыкаешь ими, пытаешься их контролировать и… Эй! Отвали от меня. Ты что делаешь? — он обошел чертов стол, и его руки опять оказались на моих плечах. — Почему ты так на меня смотришь? — прорычала я.

Он встряхнул меня, несильно, скорее в знак нетерпения, раздражения и типа «соберись, Мега».

— Отпусти это, Джада. Просто отпусти, — хрипло произнес он.

— Что Танцор может умереть? — заорала я. — Ты хочешь, чтобы я просто отпустила это? О, я поняла. Ты думаешь, мне нужно просто вынести его со вчерашним мусором, потому что он умрет, и мудрее будет перестать заботиться о нем сейчас, чтобы потом не было так больно!

— Я не это имел в виду. Однако звучит так, будто ты пытаешься себя в этом убедить, — отрезал Риодан.

— Так какого черта ты просишь меня отпустить? — яростно прорычала я. — Поясни, мать твою!

— Я хочу, чтобы ты выпустила эту проклятую боль, — резко ответил он. — Злись. Плачь. Побей меня. Швыряйся вещами. Мне все равно. Делай что хочешь. Но отпусти эту боль.

Я начала дрожать, и понятия не имела, почему. Я поела по дороге сюда. Мне не было холодно. Мне казалось, что моя кожа сделалась слишком тесной для моего тела, а грудь — слишком маленькой для моего сердца.

Я вдохнула, глубоко и медленно. Выдохнула еще медленнее и ровнее. Повторила.

— Не надо! — проревел Риодан, вновь встряхивая меня. — Не смей этого делать, черт подери. Не смей снова отключать это.

Я холодно ответила:

— Не суди меня. У тебя нет никакого права. Ты не был на моем месте.

— Я не сужу тебя. Я пытаюсь помочь тебе увидеть другой путь.

— Мне не нужен другой путь, — я сбросила его руки с плеч. — Я в порядке. Я всегда в порядке. И всегда буду.

— Проклятье, Дэни, что мне нужно сделать…

Я перешла в режим стоп-кадра и вылетела за дверь.

Когда она почти закрылась, я услышала удар кулака по стене, звон ломающегося стекла и яростное:

— Дерьмо! Проклятье! Черт! Проклятье!

— Дэни ушла, — прошептала я безучастно и исчезла.

Глава 38

Мак

В пять часов этим вечером команда — те из нас, кто собирался спасти наш мир — начала собираться в «Книгах и сувенирах Бэрронса». Я сдвинула королевские честерфильды, чтобы они образовывали две стороны квадрата перед камином, и заполнила две другие стороны креслами. Неподалеку на стойке, которая как раз для таких целей раскладывалась в столик, стоял свежий кофе и ассортимент вчерашних пончиков.

Время возвращаться к работе. Я достала музыкальную шкатулку из-под половиц в моей спальне наверху, схватила браслет и бинокль — три предмета, которые я по непонятным причинам прикарманила во время смутного пребывания в Белом Особняке — и принесла их вниз, засунув в рюкзак.

Я понятия не имела, была ли польза от всех трех предметов или окажется ли нужным хотя бы один из них. Но я не могла отделаться от интуитивного ощущения, что музыкальная шкатулка каким-то образом важна для наших целей. Нам нужна песня, шкатулка играет песню, и она была в Белом Особняке. В этом что-то есть, я была уверена.

Существовало восемь реликвий Фейри — предметов, необычайно важных для древней расы, крупнейших и сильнейших ОС из всех ОС.

Четыре реликвии Видимых представляли собой уже существовавшие предметы, согласно легенде, и их получил в дар или заполучил иным способом Двор Светлых. Это Копье Судьбы, Меч Света, Котел Забвения и загадочный Камень — чем бы он ни был — не путать с четырьмя камнями, которые создал Король Невидимых, чтобы заточить Синсар Дабх.

Четыре реликвии Невидимых: Амулет — настоящий, который Бэрронс куда-то припрятал, а не те три амулета, которые я раньше носила на шее и которые он добавил к своему тайнику на хранение; Зеркала; Синсар Дабх; и таинственная Коробка.

В отличие от Светлых Реликвий Темные не существовали с самого начала. Амулет, Зеркала и Книга были созданы Королем Невидимых, который пытался обратить свою возлюбленную в Фейри. Логика указывала на то, что четвертая Реликвия так же была создана королем. Он отдал возлюбленной Амулет и часть Зеркал, которую он сумел удержать вне контроля Королевы Видимых, но по очевидным причинам он не дал ей Книгу. Он также дал ей музыкальную шкатулку, потенциальный объект силы. На мой взгляд, абсолютно правдоподобно, что она может оказаться недостающей четвертой Реликвией.

Два других предмета, бинокль и браслет, несомненно, являлись объектами силы, но я понятия не имела, что они собой представляли и для чего были нужны.

Но подозревала, что Круус знает.

Риодан приехал первым и припарковал свой крутой военный Хаммер матово-черного цвета перед входом.

Считанные минуты спустя Джада прикатила на не менее крутом мотоцикле, припарковалась рядом и вошла в магазин, длинноногая и агрессивная, с головы до пят одетая в черную кожу, ее длинные волнистые рыжие волосы покорно распрямились и были собраны в безупречный конский хвост.

Мгновенно стало заметно, что между этими двумя повисло серьезное напряжение, и я вздохнула. Я ожидала напряженности между Круусом и Кристианом, между Круусом и всеми остальными. Но за исключением Крууса мы были слаженной командой. Мы должны ладить.

Раньше Джада больше напоминала Дэни. Теперь она снова выглядела и вела себя как Джада. Хоть это меня и расстроило, я не совсем удивилась. Айсберг не тает за раз, и я подозревала, что случись это — с разумным существом — это вызвало бы стремительное превращение в лужу ужаса. Джада была айсбергом. Она подтаяла по краям. Естественно, она будет немного колебаться, прежде чем позволит большой части своей ледяной отчужденности растаять. Подтаявшие края — уже хорошо. Я могу с этим жить. Впрочем, я собиралась потом выяснить, что такого ей сказал Риодан, чтобы заставить ее вновь застыть, и устроить ему за это выговор.

Когда Джада опустилась в кресло (неудивительно, диван — это все равно что страна, которую делишь с остальными, а кресла — острова), я выгнула бровь и сказала:

— Серьезно, мотоцикл? Когда ты умеешь передвигаться в режиме стоп-кадра?

— Это Дукатти, — холодно поправила она. — Десять-девять-восемь S. Способен развивать скорость до…

— Двухсот семидесяти одной мили в час, — закончила я с улыбкой. Я люблю машины. И быстрые мотоциклы тоже. Когда-то я жаждала купить Додж Томагавк, хоть его и никогда не воспринимали всерьез как мотоцикл.

Она не улыбнулась в ответ.

— Нелогично ходить, в режиме стоп-кадра или нет, когда можно ездить, таким образом, экономия протеиновых батончиков. Не знаю, почему я раньше этого не делала.