Вампир в Атлантиде (ЛП) - Дэй Алисия (полная версия книги .txt) 📗
Николас поднял бровь. Его черты вновь выражали лишь холодное презрение и высокомерие.
— У меня уже лет триста приятелей не было. С чего бы вдруг мне сейчас менять свои привычки?
— Расскажи о рисунке на потолке. — Айви отчаянно нуждалась в смене темы разговора, чтобы не начать действительно сочувствовать врагу. — Что ты видел? Что означает этот рисунок?
— Понятия не имею. Могу лишь предполагать, но это дикие предположения. И для подтверждения правдивости моих догадок — нужна ты.
— Ну конечно. А если у меня случится аневризма мозга от попыток проникнуть в тайну этого чертова камня, ты с легкостью меня заменишь, — едко парировала Айви.
Йен завозился в кровати и открыл глаза, разбуженный громким голосом матери. Николас повернулся, чтобы уйти.
— Теперь я в этом не так уверен, — сказал вампир напоследок, и Айви обернулась как раз в тот момент, когда он бросил на нее прощальный взгляд.
Выражение его глаз ужаснуло Айви больше, чем все, что случилось с ней за последние дни. Это был голод. Колдунья знала наверняка.
Голод, не имевший ничего общего с жаждой крови.
Николас подошел к самому выходу из пещеры, но так, чтобы не попасть под испепеляющие солнечные лучи. Хотя сейчас вампир, возможно, предпочел бы сгореть и не ощущать мучительной досады, терзающей внутренности. Он ведь желал стать главой вампиров Северной Америки. Укрепить свою власть. Занять пост Прайматора. Немного неуязвимости вдобавок к практически бессмертию совсем не помешало бы.
И уж меньше всего на свете ему на руку эта сиюминутная слабость в лице хорошенькой ведьмы и ее отважного сына, их вмешательство в достижение его целей. Он услышал приближающиеся шаги мальчика, но проигнорировал их.
К несчастью, проигнорировать подростка не так просто.
— Ну и что значил тот рисунок? Вы с мамой это выяснили, пока я спал?
— А бывает так, что ты бодрствуешь и не болтаешь?
Йен рассмеялся, и Николас поймал себя на том, что улыбается в ответ.
Нет, нет, нет, нет, нет…
— Не так уж часто. В основном, когда я ем.
— Тогда иди и съешь что-нибудь.
— А ты? — Йен явно его подначивал. — Ты уже кого-то съел?
К сожалению, нет. Когда миньоны доставили Николасу очередную перепуганную жертву, он, повинуясь внезапному импульсу, погрузил ее в гипнотический сон и стер память о роковой встрече. Теперь этот бедолага далеко отсюда, в полной безопасности и не подозревает, что чуть не стал обедом.
— Да, — солгал вампир, — несколько человек. Сначала выпил кровь до капли, а потом почистил зубы их косточками.
Йен задохнулся. Ну наконец-то. Страх — разумная реакция.
— Эй! Да ты всё выдумал! Чистил зубы их косточками, говоришь? Да ладно тебе. Поблизости нет ни единой косточки.
— Йен! — Тон Айви был недвусмысленным, и Йен сделал шаг назад.
— Ой, мам…
— Нет. Ты что это, решил перебрасываться шутками с вампиром? Или не помнишь, как он потрошил человека лишь несколько часов назад?
Взгляд Йена погас, теперь в его глазах плескался настоящий страх. Мальчик медленно попятился от Николаса, и вампир с удивлением ощутил растущую внутри пустоту. Нечто похожее на ощущение утраты, как бы нелепо это ни звучало.
Нелепо.
— Да. Полагаю, что знаю значение этого рисунка. — Вытащив телефон, вампир показал им сделанные фото. — Думаю, мне известно и имя камня.
— А у него есть имя? Что-то вроде Алмаза Надежды?
Йен уставился на фото, и любопытство постепенно преодолело в нем страх. Николас неожиданно обрадовался этому.
— Думаю, есть. У Предметов Силы всегда имеются имена, — сказал Николас. — Видишь, вокруг камня нарисован пурпурный ореол? Совсем как у нашего. Видишь, как люди ему поклоняются? А символ, вытравленный под камнем? Я видел подобные и раньше. Думаю, камень зовется Правителем или Королем.
— Класс. А что, у вампиров тоже есть смартфоны?
— А что ты ожидал увидеть? Почтовых голубей?
Айви вскинула бровь.
— И ты все это узнал из такого примитивного рисунка? Шутишь? А что тогда означает этот сверкающий пурпурный скелет? То, что аметист заставляет кости плясать?
— Пляска костей. Неплохое название для рок-группы, — заметил Йен.
Николас и Айви одновременно повернулись к нему, и уши мальчишки покраснели.
— Простите. Случайно вырвалось.
— А что насчет подводного города? — Айви указала на крохотную фигурку в левом верхнем углу. — Что это такое?
— Должно быть, Атлантида.
Айви расхохоталась.
— Атлантида. Ну конечно!
Николас засунул телефон в карман, обхватил Айви за талию и взлетел с ней к отверстию в потолке, так, чтобы она могла осмотреть всё сама. На этот раз он прихватил с собой фонарь, несмотря на хорошее освещение — на улице был полдень.
Повернув Айви спиной к себе и наклонившись к самому ее уху, вампир шепнул:
— Вон там. Видишь? Город под морем. А маленькие фигурки, которые ты не могла разобрать на фото — это дельфины и, возможно, морской бог со своим трезубцем. Чем же еще это может быть?
Сердце Айви учащенно забилось, и Николас гадал, что тому виной: страх или нечто иное? Нечто, о чем даже страшно подумать, поскольку, если ведьма увлеклась им так же, как и он ею, проблема Николаса куда больше, чем он опасался.
— Не знаю. Возможно. Но Атлантида? — наконец произнесла Айви чуть дрожащим голосом.
— Ты ведьма, а я вампир, — сказал он и прижал ее к себе чуть крепче, ровно настолько, чтобы ощутить тепло нежного, аппетитного тела. — Неужели мысль об Атлантиде настолько невероятна?
— Да. Нет. Как скажешь. Пожалуйста, поставь меня на землю, — попросила ведьма, и вампир почувствовал ее дрожь. Николасу понадобилась вся его воля, чтобы удержаться и не погрузить зубы в нежную плоть… или войти в нее какой-нибудь другой частью своего тела.
— Мам! Ну что там нарисовано? — Голос Йена подействовал подобно ушату холодной воды. Едва ли следовало допускать нечестивые мысли в отношении матери парня, когда сам он стоит прямо под ними.
Николас опустил Айви на землю, разжал объятия и ощутил смутное удовольствие, увидев красные пятна на ее щеках.
— Не знаю. Может, это и Атлантида. А может, нет. Не уверена, что ты под этим понимаешь, — сказала она вампиру. — Кто, например, эта темная женщина, плывущая в воздухе над парнем с трезубцем в руке?
При мысли о том, кем может быть эта темная фигура, Николас с трудом подавил дрожь. Если Анубиза заявила свои права на этот камень, то вряд ли проявит милосердие к его похитителям. А когда богиня хаоса и ночи не в духе, люди и вампиры гибнут в страшных муках. Но вряд ли стоит делиться с Айви своими соображениями.
— Самое малое, на что способен камень, или, если угодно, Король, — дать мне состояние, достаточное, чтобы занять пост Прайматора. А самое большое — сделать меня неуязвимым для любого нападения. И ты необходима мне, чтобы исследовать весь спектр его возможностей.
Сузив глаза и сжав руки в кулаки, Айви воззрилась на вампира.
— Я уже пыталась, и при этом едва не погибла. И моя жизнь — слишком высокая цена для новой попытки. Я пойду на это лишь в том случае, если ты позволишь моему сыну покинуть это место и доставишь его туда, куда я скажу.
— Я могу повлиять на ситуацию. — Николас с удивлением слушал себя: он говорил правду, впервые после стольких лет вероломства и обмана. — Я способен остановить произвол всех этих вампиров, одержимых жаждой власти, которые во множестве расплодились по миру. Мне нужен лишь шанс. Лучше бы нам всем оставаться в вечной тени, опасаясь возмездия.
— Сделанного не воротишь. Нельзя заставить людей забыть о существовании вампиров, — заметил Йен.
— А похищение моего сына? Это разве не произвол? Или ты считаешь, что цель оправдывает средства, и неважно, насколько эти средства ужасны? В таком случае я не вижу большой разницы между тобой и теми, кого ты хочешь остановить, — бросила Айви, ему в лицо.
Плохо понимая, о чем говорит ведьма, Николас тонул в ее золотисто-карих глазах и сумел остановить себя лишь последний момент, когда уже склонился к ней для поцелуя.
