Зеркальщик. Счастье из осколков (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Мириться со злой судьбой Иван Аркадьевич не возжелал, крутился как только мог: вдалбливал толстым бестолковым недорослям из богатых домов математику, переводил скучнейшие зубодробительные тексты из иноземных газет, самолично варил мази и притирания для перезрелых кокоток. При этом Иванушка всегда твёрдо помнил о своём главном козыре: красоте и обаянии, кои могли отворить двери если не во все, то в очень многие дома города. Поэтому Иван Аркадьевич одевался всегда с парижским шиком, не жалел денег на перчатки и через своих людей, чаще всего босоногих мальчишек-беспризорников, шарлатанов и даже продажных девок, внимательно следил за выставленным на рынок невест товаром. Да-да, все невесты были для господина студента (а представлялся Иван так и только так) лишь товаром, чем-то сродни крепостным, коих по прихоти хозяина можно было продать либо купить.
Когда в обществе впервые появилась очаровательно-провинциальная Дарья Пряникова, воплощённая слезливая история о несчастной сиротке, пригретой богатым купцом, Иван Аркадьевич по привычке познакомился с ней, протанцевал один танец и подарил крохотную бутоньерку. Для него это был ставший уже привычным ритуал, а вот Дарья всю дорогу домой только и делала, что щебетала о галантном господине студенте. Разговорами барышни заинтересовалась Дуня, которая никогда не упускала возможности завести себе нового любовника, а студенты пользовались у неё особым предпочтением. Иван Аркадьевич, без труда угадав в девице родственную душу, предложил ей, дабы появилась возможность встречаться как можно чаще, с помощью какой-нибудь галантной комбинации ввести его в дом купца Пряникова. Дуня с жаром согласилась.
- Не знаю, как она уболтала купца, может, опоила чем, - Иван Аркадьевич гадливо усмехнулся, передёрнул плечами, - только Василий Афонович согласился встретиться со мной. Снизошёл, так сказать.
Во время встречи, произошедшей прямо в кабинете купца, Ивана Аркадьевича долго пытали: кто он, да откуда, как звали его родителей, особенно налегая на облик маменьки и то, где она проживала. Иван отвечал честно, тем самым, по своему рассуждению, убивая двух зайцев: демонстрируя собственную искренность и пробуждая жалость к своей печальной юдоли. На первый взгляд, всё прошло великолепно, Василий Афонович разразился рыданиями, стиснул Ивана Аркадьевича в поистине медвежьих объятиях и громогласно назвал его своим племянником.
- Вот, - наставительно поднял вверх палец Лев Фёдорович, - видите, племянником, а не сыном! Чай, Василий Афонович знал, кого как величать.
Иван зло оскалился, стиснул кулаки, но, метнув быстрый хищный взгляд по сторонам, сник и продолжил рассказ.
В купеческом доме Иван Аркадьевич развернулся во всю мощь. Старательно очаровывал всех обитателей кроме Василия Афоновича, коий держался так, словно насквозь племянничка видел, закрутил амурную историю с Дуней, а когда служанка вздумала путаться под ногами, мешая покорению Дарьи, быстренько нашёл умельца-Зеркальщика, давшего амулет с проклятием, искажающим внешность. Изуродованная прислуга стала поводом для гонений и насмешек всех обитателей дома, а Иван тем временем тайно обвенчался с Дарьей. Не по любви, супругу свою студент откровенно презирал за глупость и доверчивость, а ради упрочения своего положения в доме купца Пряникова. И вот, когда Иван Аркадьевич официально породнился с Василием Афоновичем и уже начал обдумывать галантную комбинацию по избавлению от излишне умного родственника, купец пригласил племянника к себе.
Вызов сей, неожиданный, а потому ещё более неприятный, изрядно обеспокоил предприимчивого молодого человека. Что стряслось? Василий Афонович прознал о женитьбе? Коли так, сия беда не велика, наплести про любовь великую дело не хитрое, да и Дарья все слова мужа подтвердит и всю вину на себя возьмёт. Она же ради своего Иванушки готова и в адово пламя, и в Безмерный океан, дура романтичная. Об интригах проведал? В сём случае оправдаться тяжелее будет, ну да ладно, можно попытаться вину на жену свалить, мол, для неё, любушки своей, старался. А узнать о помыслах смертоубийственных купчина ну никак не мог, мысли читать он, слава богу, не умеет.
Василий Афонович встретил племянничка в кабинете за письменным столом. Глаза поднял, коротко на кресло кивнул и опять в чтение погрузился. Иван Аркадьевич послушно на указанное место присел, очи долу, как того требуется от почтительного молодого человека, опустил и замер, терпеливо дожидаясь, когда к нему с вопросом обратятся. Купчина не спешил, тем самым дав своему родственнику не только слова красивые да убедительные подобрать, но даже выражение лица на каждый случай продумать. Где уместно будет плечами пожать, где покаянно голову опустить, где гневом праведным вспыхнуть – всё Иван продумал, отрепетировал, словно к выходу на сцену але сражению на поле боя готовился.
Наконец, Василий Афонович от бумаг оторвался, ладонью по столу прихлопнул, тишину нарушая и к вниманию призывая:
- Вот что, Иван, пришло нам время поговорить по-серьёзному, как подобает людям серьёзным купеческого сословия.
Иван Аркадьевич насторожился, однако ничем себя постарался не выдать, голову склонил почтительно, ответил ласково:
- Я слушаю Вас, дядюшка.
- Скажи, хороша моя жена? Молодая, горячая, бесстыжая.
Племяннику показалось, словно ему в лицо кипятком плеснули.
- П-простите, дядюшка, я Вас не понимаю, - пролепетал Иван, поспешно обдумывая, кто мог проболтаться супругу о жёниной измене. Не сама же она, право слово, сболтнула! Хотя… Баба-то дура, язык у неё, словно флюгер на ветру, удержу не знает. Мало ли, может, подруге шепнула, али Дунька, змеища, проследила, да и сам Василий Афонович проведать мог, чай, в одном доме все проживают.
- Да ладно тебе, - добродушно отмахнулся купец, вышел из-за стола, подошёл к невольно вжавшемуся в кресло Ивану и жарко выдохнул:
- А хочешь на законных правах женой моей владеть? И всем богатством нажитым в придачу? Домом, лавками, золотом, людьми всеми, хочешь?
- Как это? – выдохнул Иван Аркадьевич, обдумывая: спятил старик или же просто издевается, на самом сокровенном играет.
Василий Афонович хищно усмехнулся, блеснул зубами, точно клыки обнажил:
- А очень просто, мной станешь.
На миг Ивану помстилось, что сквозь облик купца Пряникова проглянуло отродье диавольское, серой повеяло, студент даже руку вскинул в крестном знамении.
- Да брось, - усмехнулся Василий Афонович, мягко останавливая племянника. – Ничего бесовского тут нет, так, обрядец один для наследника.
Час от часу не легче, теперь старик его наследником величает! А давно ли за единым столом трапезничать не желал!
- Для наследника? – с нажимом повторил Иван Аркадьевич, обдумывая, кто из докторов согласится за плату малую, а лучше и вовсе без оной, купца в доме для умалишённых закрыть.
- Сын ты мне, Иванко. С матушкой твоей, покойницей, мы мно-о-ого жарких ночей провели, случалось, и утро с деньком захватывали.
- Что ж Вы на ней не женились? – усмехнулся Иван.
Василий Афонович посмотрел на сына с удивлением, плечами пожал:
- А на кой она мне? Что я с неё получить-то мог в браке такого, чего она мне до свадьбы бы не дала?
После этих слов словно пелена красная застила глаза Ивана, трясущейся рукой нашарил он на столе нож, коим купец письма открывал, и вонзил его в грудь извергу, осквернившему светлую память о матушке.
Околоточный охнул, перекрестился, медведеподобные стражи тоже прониклись, запереглядывались, загудели что-то неразборчивое, но определённо одобрительное, а вот помощница дознавателя брови сурово свела.
- Иван Аркадьевич, - сердито прикрикнула Варвара Алексеевна, - прекратите лгать и выгораживать себя. Купца Пряникова вы не из-за поруганий над матушкой убили. Вот, взгляните-ка, беседа, о коей вы нам столь душещипательно поведали, завершилась вполне миролюбиво, а папеньку своего вы на следующий день зарезали, после встречи и длительной беседы с Зеркальщиком.
