Враг мой, любовь моя (СИ) - "Лайа Дало" (книги без регистрации .txt) 📗
Нет, об этом точно думать не стоит, Отец почти пробудился, и ему эти мысли очень и очень не понравятся, так что лучше я подумаю о другом. Мы долгие сотни тысяч лет были вместе, но кажется, я все же заразил Ваэль своим человеколюбием, она более не стремилась наказать непокорных, а наоборот, жила всепрощением и поклонением Жизни. Из крайности в крайность, в этом она вся. Естественно, все закончилось очередной ее смертью, но на этот раз добровольной, на алтаре Храма.
В тот миг я познал настоящее безумие, все, что было до этого, оказалось лишь слабой прелюдией. Мой Сумеречный Путь длился века, тысячелетия, пока я окончательно не растворился в потоках, и не возродился позже, обретя слабое подобие личности в образе Крылатого, Привратника Грани в Мире Льдов. Меня притянуло к себе место моей самой яркой смерти, что совсем неудивительно. Вот только я до сих пор не помню, что произошло на той планете-артефакте…
Эоны лет прошли, прежде чем моя тсани опять возродилась, и ее новое рождение дало моей душе нужный толчок. Крылатому стало мало Грани, да и события Мира Льдов потревожили смертельный покой, выбили из привычного половинчатого состояния. В Мире Льдов кто-то умер, кто-то по мощи не уступавший старшим Реш и это противоречило всему, что я знал! В Мире Льдов не могло быть Реш! И между тем нечто до боли похожее на Искру Метаморфа проскользнула мимо меня-Крылатого и ринулось в сторону Первозданного. О, да! Остаточный след Искры сиял ярко, пусть и недолго. Почти уверен, что в Храме нас ждет кто-то из Реш.
Или Враг. Раз Отец поставил такое условие, то он не отступится.
И я не отступлюсь от Ваэль. Пусть разнесет в пыль хоть все Девять Кругов. Моя сумасшедшая любовь… Яростная, жгучая, непокорная и невообразимо прекрасная в гневе. Я преследую тебя, а ты преследуешь меня во снах. Чего мне стоило не сорваться в том пошлом техногенном мирке! Приходилось действовать скрытно, с минимальными возмущениями в нитях, все больше в образе Ворона. Как же сжимались сердца, когда я видел твой страх, ужас, перед теми кошмарами, в которые тебя погружал отторгающий мир! Мечтал помочь тебе, укрыть от всех бед и не мог. Не имел права, если хотел твоего возвращения.
Ты нужна мне. В этом вся суть. И я надеюсь, молюсь Отцу, что и я тебе нужен.
Иначе все это лишино смысла.
Что ж, осталось две Регалии. Призму скорее всего забрали с собой Коф, не просто так они покинули Жемчужный, а вот Хлыст… Его я, пожалуй, заберу сам от старых, недобрых знакомых.
Цаде. Квинтэссенция наемничества. Служат тому, кто сильнее, или кто может заплатить больше. Нет, не всегда деньгами, но властью, силой, будущим. Они столько раз меняли стороны и флаги, что никто уже не воспринимает всерьез союз с ними. «Верность Цаде» — давно уже стала присказкой, оксюмороном, лучше всего иллюстрирующем непостоянство и предательство. Когда мой Путь Нефеш прошел через их Дом, я многое узнал, многое понял. Не так уж они и плохи, в чем-то честнее самых надежных друзей. По крайней мере, от них всегда знаешь, чего ожидать.
Оказалось, что они ранимы и нежны, как те фиалки, именно они передали в миры болезнь привязки, наделив ею многие расы. По ним сильнее всего бьет отдача от безответной любви, или, того хуже, от ухода любимого. Они всегда, всегда сходят с ума в таких ситуациях. В древности их называли Лунным Домом, за романтичность, и вечную меланхолию, вот они и потрудились, наращивая непробиваемую броню, укрывая свои сердца слоями безразличия и холодности.
Еще один Дом, дошедший до крайности, в попытках обезопасить себя.
В свой бывший кабинет я переместился с некоторой опаской, а ну как защиту наконец-то научились делать толковую, но нет, она все также зияла дырами и прорехами. Хлыст я когда-то лично спрятал в этом кабинете, в стене, на которой сейчас висела картина Пикассо — «Менины», пятьдесят девятая версия, хотя все считали, что художник создал только пятьдесят восемь вариаций по Веласкесу. Новый владелец кабинета увлекается живописью?
— Мы тебя ждали.
Голос за спиной не был неожиданностью, я сразу же почувствовал чужое присутствие, но вот слова сильно удивили.
— Ждали? — переспросил я, не оборачиваясь, продолжая рассматривать розовую версию «Менины».
— Конечно, сразу же после уничтожения отряда, посланного за Картой Мейн.
— Того самого, что провалил задание? — не удержался я от ехидства. — Как там Нгун?
— Зализывает раны и сыплет проклятиями, но он сам виноват, полез туда, куда не следовало, повелся на наводку Коф.
Спокойный ответ моего собеседника все же заставил повернуться к нему. Один из Тана Цаде, однозначно. Светловолосый, с оливковой кожей и красными глазами. Не из самых древних, раз в нем проявляются черты их любимых дроу. Вооружен и очень опасен, мне не нужно знать его, чтобы чувствовать исходящую угрозу. Слабаки и не становятся Тана.
Мой визави вскинул руки, показывая, что нападать не намерен:
— Мейн’Кхай, мы не враги.
Бровь поползла вверх сама по себе, вот честное слово.
— Не удивляйся так, мы действительно никогда не враждовали. И я знаю кто ты.
Вот так новость… Впрочем, мы могли подумать о разном.
— Я знаю, что ты Аватара Хаоса.
Нет, не о разном. Мог бы догадаться и по Дому, к которому он меня отнес. Интересно, чего он ожидал в ответ на свои откровения? Что я раскрою цель визита? Подставлюсь?
— И я знаю зачем ты здесь.
— Вот как? — не выдержал я.
— Ты пришел за Хлыстом.
— И ты знаешь, где он?
— Конечно. За картиной, в потайном сейфе.
— И ты дашь мне его забрать?
— Да без проблем, — пожал плечами Цаде, — он никогда нам не принадлежал, и раз уж ты решил вернуть его владелице…
И об этом он знает.
— Весть разнеслась по Первозданному? — поинтересовался я.
— В этом не было нужды, — покачал головой мой собеседник, — Нгун, конечно, жадный идиот, но хороший «слушающий». Шепот Хаоса давно предсказал приход Нешамах.
— Она не Нешамах, — возразил я.
— Пока еще нет, но ты сам прекрасно понимаешь, что как только она соберет все Регалии, то захочет вернуть и титул.
— Возможно.
Цаде усмехнулся:
— Это не предположение, это факт.
— Хаос нашептал?
— А то как же, — подтвердил красноглазый, — все возвращается на круги своя. Все получат по заслугам.
— И ты решил подстраховаться, встать на сторону сильнейшего?
Цаде невозмутимо кивнул и развел руками:
— Выживание Дома превыше всего, ты же помнишь?
Неужели он настолько стар, что мы когда-то с ним пересеклись под сводами Дома Цаде?
— Пытаешься вспомнить? Не трудись, я тогда был младшим учеником, и видел тебя лишь издалека, но хорошо запомнил, ведь ты был безумней всех нас вместе взятых.
Не в бровь, а в глаз. Точно не мне было обвинять Ваэль в сумасшествии, я и сам немало неадекватных поступков совершил, особенно когда Путь мой шел через Внутренние Дома. Не все пережили мое шествие по вехам Девяти Кругов, далеко не все.
Говорить нам особо было не о чем, Цаде сказал все, что собирался — они в очередной раз предают союзников и переходят на нашу сторону, негласно, без особой поддержки, но все же. С его помощью я снял картину со стены, руной открыл тайник и бережно вынул завернутый в черный бархат Хлыст. Мне не нужно было откидывать ткань, чтобы увериться, что это именно он — воздух гудел и плавился от напряжения, нити силы словно взбесились, норовя свиться канатами и ударить побольнее. Это точно было оно — самое разрушительное оружие, когда-либо созданное Хефт. Говорят, над ним трудилось несколько поколений Кузнецов, они провели его через все мыслимые и немыслимые испытания делая неуничтожимым Разрушителем.
И я готовлюсь собственноручно вручить его моей тсани, даже с риском возвращения кровавого безумия. Vae Victis![1] Ибо ждет Веер и Первозданный новая Резня.
На прощание Цаде бросил всего несколько фраз:
— Возможно, иногда важна не победа, но само противостояние Разума и Сердца. Пока они бьются между собой, миры вертятся, но стоит им прийти в равновесие, как замрет и мироздание, боясь потревожить. И вот это и будет конец всему.
