Девоптицы (СИ) - Валентинова Тина (серия книг txt) 📗
Воительница вдохнула, выдохнула, собираясь с силами, устремилась вперёд. Тут послышался рёв столь грозный, что стены задрожали.
Кама притормозила, заробела слегка, и было отчего! Перед ней стояло громадное создание в два человеческих роста, телом медведь, голова львиная, когти и клыки легко могли разодрать и стальной доспех, не то что плоть человеческую.
Но большую оторопь вызывала злоба, растекавшаяся в стороны от чудища, она леденила душу. Девушка судорожно сглотнула, поняла: такого монстра ментальной силой не взять, скорей умрёт, чем поддастся.
А если попробовать иной приём? Царевна вспомнила детёныша дракона и подумала, что если можно скопировать гнев, отчего не попробовать проделать то же с добром?
Зажмурилась, настроилась на свет, вспомнила всё хорошее и милое, что было в её жизни, и позволила радости выплеснуться наружу, испарить страх, властолюбие, и прочие чувства, раньше царствовавшие в разуме.
Ожидала, тем не менее, что вот-вот вопьются жуткие зубы, разорвут нежную плоть, отделят от белых костей, однако… ладони её вдруг коснулось что-то, царапнуло, но не сильно.
Приоткрыв один глаз, поняла, что монстр склонился перед ней и лижет руку. Кама сглотнула, осторожно протянула вторую руку и коснулась густой жёсткой гривы, провела по ней осторожно. Чудище заворчало, но не злобно, понравилось.
«А ты славный, оказывается», — девоптица взяла волю в кулак, заставила себя нагнуться и чмокнуть гиганта в нос. Насколько всё проще, когда можешь передавать свои мысли и чувства напрямую, сразу ломая лёд недоверия. Как же мало в мире добра! А ведь нежности и ласки так не хватает даже монстрам.
Медведелев медленно развернулся, лёг на пол, позволил путешественнице забраться к нему на спину. Оставалось лишь позвать растение и с ним поделиться позитивом, чтобы не ревновал.
Теперь странствовать стало ещё проще. Во-первых, крыльями махать не надо, во-вторых, стоило ездовому монстру рыкнуть? и остальные стражи схрона просто разбегались, разлетались и расползались, не рискуя лезть в драку, забывая о долге своём.
Единственным, кто не поддался, была некая живая полуразумная слизь в большой яме, да и то бедняжке некуда было деваться, не утечёшь же из собственного русла? Могла лишь мерзко пахнуть и робко булькать. Гигант просто перепрыгнул через неё, даже не напрягаясь особо. Какие-то крылатые тварюшки, похожие на помесь летучей мыши и свиньи, решились было атаковать, но их сразу «повязали» и притянули к потолку.
Скоро медведик притормозил.
«Простите, госпожа, — сказал растительный подручный, — дальше нам ходу нет, не выживем и не уцелеем. Ждёт главное испытание, нечто, будящее безумный, неконтролируемый ужас, убивающий не хуже мускулов, зубов и когтей».
«Что же, вы замечательно помогли, я благодарна безмерно», — девушка вспорхнула с мягкого «насеста», взвилась в воздух, поклонилась низко новым знакомым и полетела дальше.
«Жаль, я раньше не знала, насколько проще и приятнее управлять кем-то с помощью любви, нежели насилия, а то не стала связываться с вампирами и идти на поводу у Тира».
А меж тем почувствовала себя как-то неуютно, вроде враг далеко, а на сердце уже тревожно. И волнение всё возрастало, было оно явно искусственного происхождения.
Впереди показалась небольшая узкая дверка, сама распахнулась при приближении, оставалось лишь влететь в неё и… оказаться в странном месте: ни потолка, ни стен, ни пола, только пустота. А в десяти шагах висел прозрачный шар, от него и исходил страх.
— Ты пришла получить то, чем запрещено владеть смертным? — послышался чей-то голос. — В таком случае, перед тем как перестать существовать, загляни в сферу ужаса. Сумеешь справиться с собой — твоё счастье. Не сумеешь — сотрём из реальности полностью! Не родишься у родителей, не познаешь любви и ненависти, не сразишься с врагом жестоким. Готова к испытанию?
Перед Камой в одно мгновение пронеслась вся её недолгая жизнь. Беззаботное детство, когда радовал каждый взмах крыльями, каждая новая встреча, каждая улыбка родителей. Почему она тогда не понимала, что и отец с матерью, и няня Сида, и сестра хотят ей только хорошего?! Почему не видела, что любовь окружающих Кима заслужила не просто так, а была с ними добра, внимательна? Почему ей казалось, что она незаслуженно обойдена вниманием?
Она, царевна Кама, никогда не пыталась замечать проблемы других, лелеяла в себе обиду на трудолюбивую и добрую сестрицу, которая постоянно покрывала её шалости.
Почему она не видела, как мудра и справедлива ночлиша Сида? Почему никогда не задумывалась, что ей тяжело быть в роли служанки, ведь она происходила из знатного рода? Почему никогда не видела, как тяжело приходится человечкам, попавшим в портель? А она знала из первых уст обо всех этих проблемах, но старалась не замечать их, не придавала значения рассказам няни и Зои. А сестра как раз думала обо всём, пыталась исправить, хотя у неё и не было шансов. Она же всегда действовала прямо и открыто.
Став царицей, Кима пыталась исправить то, что считала несправедливым, но не успела, и кто в этом виноват? Она, Кама! Это она приняла за чистую монету лесть, поставила карликов выше ночлишей, позволила Тиру управлять разумом. А считалась хитрой и изворотливой. Могла она изменить ситуацию? Могла не допустить того, что произошло? Скорее всего, могла. По мнению Дара, каждый сам выбирает свой жизненный путь.
Вот и сейчас ей предстоит испытание. А она ещё не забыла прошлого, ещё не пришла в себя от того ужаса, в который погрузил её Тир. И сейчас вновь предстоит пройти через ужас и боль. Сможет ли она? Сумеет ли выстоять? Хотя, пришла она сюда не для того, чтобы рассуждать, а для того, чтобы бороться. Бороться за своё счастье, за своё благополучие, за то, чтобы планета получила шанс стать местом, где все жители счастливы. Она победит страхи! Она сильная! Ей есть что терять! Ей есть за что бороться!
«Можно подумать, есть хоть какой-то выбор», — фыркнула Кама, увидела такое родное и любимое лицо Рада и крикнула, собрав всю волю в кулак:
— Готова!
Сначала шар казался мутным, потом начал светлеть, появились какие-то тени. И узрела путешественница саму себя, сидящую на троне, узнала сразу приметный костюм, носила такой в прежнее время, когда избавилась от сестры и не запретила слугам-кукловодам убивать родителей. Вокруг царского кресла стояли вампиры, злобно скалились, не новые добрые карлики, а мерзкие чудовища. Дальше перед основной экспозицией возникли головы отрезанные, окровавленные — Кимы, Рады, Ориана, Дара и остальных.
Несчастная завопила, отпрянула, зажмурилась, однако, страшная картинка не исчезла, впечаталась в разум. Неужели это самый её главный страх? Сначала девушка едва не потеряла сознание, трясло, как в лихорадке, сердце колотилось, грозя вырваться из груди. Но потом дошло: а ведь, чтобы её кошмар не стал реальностью, и нужен временной артефакт! Закричала во весь голос, рванулась вперёд, вцепилась в волшебный предмет. Не отпустит теперь, не позволит отобрать, хоть на мелкие части разорвите!!!
— А ты умеешь удивлять, — вновь зазвучал голос, — много кого пугать приходилось, но чтобы так… Неожиданно… Сама себе ужас создала, как средство преодолеть себя… Забавная ты! Забирай предмет, дозволяю! Однако скажу кое-что: пожалеешь жутко о том, что пришла сюда и взяла волшебную вещь, себя погубишь и всех, кого любишь.
«Жизнь покажет, — усмехнулась девушка. — Спасибо, что дозволил обрести необходимое — это всё, чего желаю. Сейчас главное? уцелевших Тайных с собой в мир мёртвых забрать!»
Ответа не последовало. Кама покрутила головой, не зная, куда лететь дальше? Пустое пространство вокруг, лишь перо путеводное рядом плавает. Потянулась к нему ментально, артефакт послушно приблизился к лапе, прыгнул в пальцы, чуть сжала, переломила его, пожелала домой вернуться.
Почувствовала усталость и опустошение. Но где-то в глубине души было и удовлетворение от того, что смогла, сумела, выстояла…
ГЛАВА 7
Рида, в отличие от соратниц, не собиралась терять времени и следовать до самого оазиса. Она дождалась момента, когда тело её преобразилось, подбросила перо и поспешила за ним, попрощавшись со спутниками. Не сказать, что купцы не удивились и не попытались отговорить, но девоптица сослалась на дело государственной важности, открыла медальон, из которого вынырнула крохотная её копия, начала расти-расти-расти, пока не сравнялась размерами с царевной.
