Туманы Унарры - Вонсович Бронислава Антоновна (первая книга TXT) 📗
— Может, в этом и состоит его план? Убить нас поодиночке? — недовольно спросила Нелла.
— У родителей тебе будет безопаснее.
И тут Нелле пришла в голову идея, показавшаяся ей просто замечательной. В самом деле, у них еще столько времени до этой засады, а они его так бездарно тратят. Да и вообще, целоваться на улице не слишком прилично. Хорошо еще, что сейчас в переулке никого нет, но если вдруг кто появится, то что он подумает об их воспитании? Нет, нужно отсюда срочно уходить.
— Безопаснее мне будет, когда я перестану подходить для целей вашего маньяка, — заметила Нелла. — А ты для этого ничего не делаешь.
— Что? — удивился Федерико.
Нелла понимала, что не она должна об этом говорить, но другой возможности остаться в Унарре не видела. И Федерико скорее был рад, чем озабочен ее непристойным предложением. И непристойным ли? Если он хочет сохранить брак, так самое время заняться его укреплением. Но не в темном переулке, а за закрытыми дверями супружеской спальни.
— Я говорю, что поцелуев для этого недостаточно, — ехидно сказала Нелла. — Нужна правильная противоманьячная профилактика. Экстренная. Ты же мне сам предлагал в начале нашего знакомства. Мне кажется, что мы с ней уже непозволительно затянули. Этак маньяк неожиданно появится, а мы и не готовы его встретить.
К ее удивлению, радость на лице мужа сменилась каким-то странным выражением. И это выражение ей ужасно не понравилось. Неужели она должна теперь соблазнять его? И это после того, как раньше он предлагал сам?
— Нелла, в любом случае я не оставлю тебя одну, без охраны, — заупрямился Федерико. — И ты должна знать, что неприятности у меня точно будут. Возможно, даже останусь без работы. В таких условиях неблагоразумно…
Говорить сейчас о благоразумии с его стороны было совсем неблагоразумно, потому что Нелла восприняла его слова как очередной вызов. Правда, уверилась в том, что он действительно о ней волнуется, а не хочет избавиться.
— Ты меня любишь?
— Я не хочу, чтобы ты потом пожалела.
Говорил он это, ничуть не ослабляя объятий, и глядел так, словно боролся с собой из последних сил. Любое слово, которое скажет сейчас Нелла, перевесит одну чашу весов из того состояния зыбкого равновесия, в котором они находились.
— Ты меня любишь? — упрямо повторила она.
— Я тебе только об этом и говорю последние полчаса, — язвительно заметил Федерико. — Но когда любят, хотят защитить, а не подвергнуть опасности. Поэтому и речи не может быть, чтобы ты сидела в засаде со мной и Бонетти. Я ему не доверяю. Я не вижу ни единой причины, по которой он собирается это устроить. И его сказки о необходимости такого поступка для всего магического сообщества меня не убедили.
— Думаю, он просто влюблен в Паолу, — глубокомысленно сказала Нелла. — Не надо искать подвохов там, где их нет.
— Что? — удивился Федерико. — Микеле влюблен в Паолу? Они ругались при каждой встрече.
Нелла снисходительно посмотрела на мужа. Вспомнить только, с какой тревогой говорил маг о том, что Паола может не пережить эту ночь. И волновался он именно за Паолу, а не за то, что тень может упасть на все магическое сообщество. Как все-таки иной раз бывают слепы мужчины!
— Мы с тобой тоже все время ругаемся, — заметила она.
— В самом деле?
— А чем, по-твоему, мы занимались только что?
— Целовались.
Федерико усмехнулся и в подтверждение своих слов потянулся к губам Неллы. Но теперь застать ее врасплох не удалось, она уклонилась, посмотрела на разочарованного мужа, насмешливо прикусив губу, и заявила:
— Целоваться на улице совершенно неприлично. Что подумают о нас прохожие?
— Где ты видишь здесь прохожих?
Нелла окинула взглядом пустынный переулок, но не заметила даже самого завалящего. Даже удивительно, если учесть, что в двух шагах была шумная центральная улица. Нет, не удивительно, а странно и неправильно. И свет от фонарей шел какой-то странный. Мертвенный.
— Федерико, — тревожно сказала она, — Федерико, что-то не так. — И тут же поняла что. — Магический фон. Артефакты.
Федерико резко развернулся, задвинув ее себе за спину. Настолько резко, что показалось, словно несколько мгновений были вырваны из жизни. Одну руку он положил на связку артефактов, будто желая убедиться, что они на месте и работают, на концах пальцев второй, выставленной вперед, загорелось синеватое пламя. Плетение явно было нападающим, а значит, он ощутил то же, что и Нелла: сработавшие артефакты представляли собой угрозу. Но ведь сейчас не ночь? Только вечер.
Она чуть прикрыла глаза, сканируя окрестности. Как ей и показалось с самого начала, артефакты замыкали вокруг них купол, отпугивающий случайных прохожих и гасящий звуки. А еще — путающий магический фон. Но она все так же не видела никого. Не было поблизости ни одной человеческой или нечеловеческой ауры. И тем для нее неожиданней оказалось, когда с руки Федерико сорвалось заклятье и окутало фигуру приближающегося к ним инора. Но только окутало, не принеся никакого вреда, лишь сделав видимым силуэт на краткий миг. Нелла чуть не закричала и прижала ко рту руки, чтобы сдержать рвущийся наружу ужас.
Удар со стороны противника был куда более разрушительным. Федерико отшвырнуло, как тряпичную куклу, но только его. Нелла обнаружила, что не может сдвинуться с места, не может не то что повернуть голову, но даже скосить глаза, чтобы увидеть мужа. Увидеть, что с ним. Крик рвался наружу, раздирая ее на части, но внешне не проявлялся никак.
— Как же вы мне надоели. Как две мерзкие отвратительные шавки, бегали кругами и вынюхивали. И почти вынюхали. А ведь я не хотел вас трогать. Сами вынудили.
Она не видела говорящего. Но голос, голос, несомненно, был знаком. В нем больше не было показной доброты, лишь усталость и отвращение. Но сама Нелла испытывала к преступнику отвращение гораздо большее, настолько большое, что оно пересиливало страх. Орк бы побрал эту сволочь! Она не собирается умирать так рано и Федерико не позволит! Нужно только придумать, срочно придумать хоть что-нибудь…
ГЛАВА 34
Федерико пришел в себя. Все тело немилосердно ломило, голова кружилась, но главное — было чему болеть, а значит, он жив. Противник настолько был уверен в его смерти, что даже не потрудился посмотреть. Еще бы: кому, как не начальнику отдела Сыска, знать, как отключаются служебные артефакты подчиненных.
Федерико чуть не застонал. Не от боли, пронзающей каждую клеточку тела, а от осознания собственной глупости. Но такую роскошь он себе позволить не мог. Пусть артефакт, который ему повесила на шею Нелла, и спас от неминуемой смерти, но все же сил было мало, катастрофически мало, наскрести бы хоть на один удар. Поэтому он лежал, притворяясь мертвым, и пытался немного прийти в себя, чему не слишком способствовали кружащаяся голова и мерный голос преступника, выговаривающий Нелле.
— Сколько раз я вам предлагал уехать и все забыть? Я со счету сбился, инора, — в голосе Вольпе было искреннее возмущение. — Бедный Рокко! Вы о нем подумали? Каково ему только обрести семью и тут же потерять? В таком возрасте нервная система котят очень уязвима, они нуждаются в любви и спокойствии.
На месте жены Федерико непременно бы сказал, что о Рокко в первую очередь должен был подумать инор полковник, которого, по-видимому, бедный котенок волнует намного меньше, чем достижение собственной непонятной цели. Хотя почему непонятной? Консультант явно сказал, что варианта два: молодость и Дар. Возможно даже, что цели тут обе, но Дар всегда был больным местом полковника, который неоднократно сталкивался с пренебрежением более одаренных магов и даже презрительными вопросами, как его вообще в такую контору взяли. Вольпе не особо помогало даже виртуозное владение артефактами: уровень Дара ставил серьезные ограничения.
Федерико очень медленно открыл глаза, стараясь не сделать ни одного лишнего движения. Но предосторожности оказались напрасны: Вольпе стоял спиной, а его голос казался громким либо потому, что отражался от стены, либо потому, что Федерико сейчас казалось громким все. Громким и ярким. «Светлячок», висевший над полковником и довольно тускло освещавший переулок, сейчас бил по глазам не хуже яркой вспышки боевого файербола.
