Реквием опадающих листьев - Молчанова Ирина Алексеевна (бесплатные версии книг txt) 📗
Лайонел проводил их полным бешенства взглядом. Мысленно же он отрывал наглой девке голову. Ему стоило большого труда остаться на месте и голосом, достойным случая, произнести:
— Я лишь попросил ее быть вежливой.
Девушка кивнула. Она выглядела подавленной, попытка скрыть свои чувства ей не удалась.
Ко всем несчастьям, которые он на нее навлек, ей еще на плечо спикировала Орми. Устроилась и язвительно спросила у них: «Ну что, когда идем вырезать родню этой нахалки?»
— А ты, конечно, счастлива, когда мне плохо! — вздохнула Катя.
Мышь явно собиралась сказать еще что-то едкое, но неожиданно передумала, да так и осталась растерянно сидеть на плече у девушки. А потом сказала:
— «Твоя слабость в том, что ты не осознаешь своей власти! — Орми приподняла коготь на крыле, указывая на зал с гостями. — Каждый из них знает, стоит тебе только скривить личико, Лайонел сатанеет и готов уничтожить любого, на кого укажет твой палец! И все они унижены! Нет, не тобой, а одним фактом твоего существования в их мире!»
Мышь взмахнула крыльями и, прежде чем взлететь, заявила: «Ты заполучила лучшего, а теперь не знаешь чем себя занять, вот и мечешь бисер перед свиньями со скуки!»
На мышиную тираду Катя едва заметно улыбнулась и, постучав ноготком по груди молодого человека, закованного в золотые доспехи, шепнула:
— Я ей нравлюсь.
Лайонел засмеялся.
— Она тебя обожает.
На кухне ароматно пахло курицей гриль. Бесс сняла с ножки поджаристую кожицу, отложила на край тарелки и впилась зубами в мякоть.
Отец пригубил из бокала вина.
— Как дела в институте?
— Нормально, — пробубнила девушка, отпивая вина и принимаясь за жареную картошку с сыром и зеленью.
Раздался звонок в дверь. Отец с дочерью переглянулись, прикидывая, кто бы это мог явиться.
— Ты ждешь кого-то? — спросил Александр Вениаминович.
— He-а. А ты?
— Тоже нет.
— Тогда можно не открывать, — берясь за куриную ногу, заключила Бесс.
Но звонок повторился. Девушка вытерла пальцы о салфетку и поплелась открывать.
— Наверняка какие-нибудь очередные листовки прита… — Она распахнула дверь и умолкла.
За порогом стояла ее новая знакомая, одетая в обтягивающее белое платье и коротенький жакет. На ногах были длинные сапоги из мягкой кожи.
— Ты? — пробормотала Бесс.
— Ну, ты же, кажется, меня приглашала?
— А-а-м… кажется, я вчера перебрала портвейна. — Девушка отступила, приглашая гостью войти.
— Лиза, кто там? — осведомился отец.
— Это ко мне… подруга.
Пригласи ее к столу!
Бесс окинула красавицу быстрым взглядом, крикнув:
— Она сыта… — и чуть тише, весело прибавила: — Я надеюсь.
Анжелика, смеясь и не снимая сапог, устремилась на кухню.
— Я подожду, пока ты поужинаешь.
Реакцию отца, как и всякого мужчины, не сложно было предугадать. Анжелика покорила его в первую же секунду встречи.
Бесс грызла курицу, наблюдая за отцом, который еще недавно скучающе жевал, сгорбившись над тарелкой.
А теперь, расправив плечи, с мальчишеским пылом очаровывал прекрасную гостью.
— Вы вместе учитесь? — интересовался он, приподнимая бутылку с вином и упрашивая: «Немножко винца?»
— Нет, не вместе, — ответила Бесс и раздраженно прибавила: — Она не пьет.
— Даже по праздникам? — игриво удивился Александр Вениаминович.
— А какой сегодня праздник? — кокетливо спросила Анжелика.
— Их так много, какой-нибудь точно да есть. — Александр Вениаминович все-таки налил в бокал вина.
Бесс с удовольствием обсосала косточку, Анжелика покосилась на нее, чуть вздернув бровь.
— «Обжорство, слава богу, не тайный порок», — хмыкнула Бесс.
Отец наградил ее неодобрительным взглядом.
— Анжелика, скажите, а вы давно дружите с Лизой? Для меня, честно признаться, большое откровение, что у нее есть подруги. За двадцать лет не видел ни одной.
— Видите ли, — улыбнулась та, — у красивых и успешных женщин не бывает подруг и друзей. У них есть соперницы, поклонники и любовники.
От ответа на вопрос, как давно они знакомы, Анжелика умело уклонилась, задав свой:
— Простите за бестактность, вы женаты?
Лиза пригубила вина, с трудом скрыв улыбку, видя, как зарделись щеки отца.
— Разведен.
Анжелика наклонила голову, позволяя волосам стечь по плечу.
— Какая жалость…
— Простите? — не понял Александр Вениаминович.
Она приподняла руку с огромным бриллиантом на безымянном пальце.
— …жалость, что я уже замужем.
— Идем, покажу тебе свою комнату. — Бесс поднялась, сбросила кости с тарелки в ведро и поставила ее в посудомоечную машину.
Отец с явным усилием произнес дежурную фразу, что был рад знакомству.
Гостья ответила взаимностью.
Бесс провела Анжелику в свою спальню. Та прошлась до кровати, огляделась. Взор черных глаз остановился на глянцевом журнале, лежащем на столике возле дивана.
— Кто это? — указал палец с длинным ногтем на красующуюся на обложке актрису.
— Скарлетт Йохансон.
— Она первая красавица Петербурга? — изумилась вампирша, листая журнал.
— Нет, просто голливудская актриса.
Анжелика брезгливо отшвырнула журнал.
— Как это?
— Что «как»? — не поняла Бесс.
— Как простая актриса может попасть на обложку? Она из знатных? Спит с вашим президентом?
Девушка пожала плечами.
— Не думаю.
Красавица вздохнула.
— Какой позор для города, страны, в которой обложки журналов украшают беспородными чужестранными актрисульками.
— Не парься, — расхохоталась Бесс, — это не единственный и не самый страшный наш позор.
— Да-а? — Анжелика выглядела воистину удивленной.
— Угу, мы живем в отсталой стране… как бы тебе объяснить… мы в полной жопе.
— Впервые слышу. — Красавица потрясенно моргнула и осторожно спросила: — А многие у вас так думают и высказываются?
— Конечно, все кому заблагорассудится! — Бесс плюхнулась на диван. — Мы живем в свободное время!
Девушка присела рядом.
— Знаешь, должна тебя предупредить: если ты нашему правителю скажешь, что он управляет отсталым городом, боюсь, жить в нем ты больше не будешь. Собственно, не только в нем, а вообще. Инакомыслие — основа для разложения любого общества.
— А я думала, у вас полный беспредел, похуже, чем у нас. Легализованные детские бордели?
Анжелика задумчиво облизнула верхнюю губу и, глянув на журнал, промолвила:
— У нас разные представления о беспределе. В нашем борделе всегда был порядок, никто не роптал.
— Да, похоже, разные, — согласилась Бесс. — Ваши слабые вампиры и рта боятся открыть, до чего запуганы!
Красавица поморщилась.
— Скажешь тоже! Просто вапмирье живет спокойнее элиты. Им не приходится терпеть диктат Лайонела! Рукоплескать в театрах, опере, знать назубок всех мировых композиторов, историю Петербурга и массу всякой чепухи, чтобы в любой момент мы могли поддержать разговор с правителем или восхититься его остроумием.
— Но если элита так тяготится, то…
— Тяготится? — оборвала Анжелика и усмехнулась. — Нет же, все несколько иначе. Мы не обязаны разделять высокие идеалы Лайонела. То цена его внимания, все из кожи вон лезут, лишь бы заслужить хотя бы капельку! — Она недолго помолчала, после чего беззлобно фыркнула: — А он берет и влюбляется в девчонку, даже не окончившую колледж!
— Ты все еще влюблена в него? — спросила Бесс.
— Ни больше и ни меньше, чем любой вампир в этом городе. Все мы влюблены в его дьявольскую власть. — Анжелика откинулась на спинку дивана и потребовала: — А теперь ты мне расскажи о ваших правителях. Многие из нас абсолютно невежественны относительно реалий мира людей.
Глава 16
Глупые мечты
Что нужно спрятать, чтобы тот, кто ищет, даже найдя, продолжал искать? — медленно проговорил Лайонел, глядя на прямоугольники серебряных печатей на столе.
