Вампир высшего класса - Набокова Юлия (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
Нет, Крис с улыбкой покачал головой, слишком долго, слишком пафосно… Откуда только взялись такие слова? Он раньше и не знал, что способен на романтику. А сам продолжал вспоминать, как запрыгнул следом в автобус, как сел рядом с Надей и как не решался начать разговор. Вместо того чтобы сказать: «Привет! Как тебя зовут?», на языке вертелось: «Выходи за меня замуж!» Но нельзя было так с ходу огорошить незнакомку. Крис выбрал для знакомства удачные слова — Надя улыбнулась, оставила свой телефон и позволила проводить себя до дома. Он ухаживал за ней очень осторожно, боясь испугать и оттолкнуть своим напором, сходя с ума от ее загадочных улыбок и не понимая, что на самом деле значит для нее. Надя призналась уже намного позже: влюбилась в него с первого взгляда, но боялась показаться слишком доступной. Какое счастье, что теперь между ними нет никаких недоговоренностей и можно целовать любимую, не боясь навлечь на себя ее гнев и зная, что она ответит с такой же страстью… Невозможно представить, что этот трепет губ, эта пылкость рук когда-то угаснут. Только не у них с Надей. Крис был твердо убежден, что с каждым годом их любовь будет становиться только сильнее…
«Сейчас я стою с тобой перед алтарем и завидую сам себе. Чем больше я узнаю тебя, тем больше люблю, — сами собой родились слова. — Чем дольше мы вместе, тем сильнее мое счастье. Никакие слова на свете не скажут, насколько ты дорога мне».
Хорошее начало для свадебной клятвы, удовлетворенно улыбнулся Крис, входя в двери французской булочной. А остальное он сочинит потом…
На обратном пути Крис заглянул в супермаркет за апельсинами. Подумал, что к круассанам нужно непременно приготовить свежевыжатый сок. Хотя лично он предпочитал кофе, но Надиным любимым напитком был апельсиновый фреш. Чего не сделаешь, чтобы ее порадовать! Но это уже потом, когда он привезет Надю из аэропорта… А пока с бумажным пакетом в руках он торопился по лестнице на свой этаж.
Звонок мобильного он услышал еще сквозь запертую дверь. Надо же, забыл телефон дома! Так спешил, что и не вспомнил о нем.
Крис торопливо открыл дверь, поставил на пол бумажный пакет, прислонив его к стене, но тот моментально опрокинулся, и оранжевые апельсины рассыпались по всей прихожей. Мобильный все звонил откуда-то из спальни. Настойчиво, нервно, тревожно. «Кто же это может быть?» — гадал Крис, торопясь ответить на вызов. Надя еще в пути, в офисе только начался рабочий день — кому он мог понадобиться в такую рань?
Мобильный высвечивал любимое имя: Надя, и сердце сразу затопило блаженством.
— Надя! — Крис радостно прижал трубку к щеке. — Ты что? Ты где? Только не говори, что ты уже прилетела, милая. Рейс отложили? Тебя задерживают? Говори же скорей, я не вынесу, если ты прилетишь хоть на час позже.
— Крис… — Голос Нади был странно тихим и встревоженным. Из трубки доносились какие-то шумы — множество разговоров на фоне ровного гула и долетавшего откуда-то издалека строгого окрика. — Как хорошо, что я до тебя дозвонилась! Ты не брал трубку, и я уже подумала, что…
— Надя, любимая, что…
Он не успел договорить, Надя решительно перебила его:
— Милый, подожди, дай мне сказать. У меня мало времени. Самолет захватили террористы. Пилот убит. Они изменили курс и летят на Манхэттен, хотят врезаться в одну из башен-близнецов. — Голос Нади был таким ровным и отстраненным, что Крис не сразу понял смысл тех страшных слов, которые она произносила. — Я не прилечу, Крис, — голос Нади сорвался, — самолет не приземлится.
Показалось — на него обрушилось небо. Стало нечем дышать, как тогда, когда противник из бейсбольной команды сбил его с ног и Крис со всего размаху ударился головой о землю.
— Надя! — Голос не слушался, он разом позабыл все слова. Кроме одного — ее имени, единственного, что наполняло светом его мир и придавало ему смысл.
— Крис, милый, — успокаивающе проговорила Надя, — послушай меня. Я люблю тебя больше всего на свете. Я была так счастлива с тобой, что сама не верила этому счастью…
Рядом с Надей раздался какой-то звериный крик, и она торопливо прошептала:
— Прости, нам велели отключать телефоны. Люблю тебя, Крис, люблю, люблю. Помни меня и постарайся быть счастливым. Я хочу этого больше всего на свете.
Из трубки полились короткие гудки, каждый из которых выстрелом входил в сердце Криса, разрывая его в клочья…
С тех пор прошло семь лет, а сердце по-прежнему болит, ноет, как вырванный зуб. Надю точно так же насильно и безжалостно вырвали из его жизни, но она так крепко вросла в его сердце, что по-прежнему жива в нем. Ее взгляд, ее улыбки, ее смех… Кажется, вот-вот хлопнет входная дверь и Надя обовьет его шею руками, окутает ароматом своих волшебных духов, прошепчет «люблю» на ухо и поцелует в губы.
Но этому не бывать. Надя не знает его нового адреса в Нью-Йорке, куда он переехал из родного города, где все напоминало ему о ней. Ее самолет не приземлился. Он навсегда остался в небе. Это не его обломки смешались с руинами башен-близнецов, не Надины останки лежали в том закрытом гробу, который похоронен на Вествудском кладбище.
Он нашел утешение в возмездии. Услышав предложение вампира, которого привел к нему Брайен вскоре после появления курьера со свадебным платьем, Крис не сомневался ни мгновения. Жить без Нади было невыносимо. И только уничтожение террористов придавало жизни какой-то смысл. За годы работы Гончим он провел несколько важных операций, отведя от жителей родной страны смертельную угрозу. Кто-то из них проживет до старости, кто-то сохранит детей и близких, кто-то произнесет свои клятвы у алтаря…
Только Надю уже не вернешь. Ее свадебное платье по-прежнему ждет свою хозяйку, запертое в опустевшем шкафу. Там же стоят туфли-лодочки, купленные Надей еще раньше. А рядом висит черный свадебный смокинг Криса.
Иногда Крис приходит сюда, открывает шкаф и прижимается щекой к гладкому шелку. А потом закрывает глаза и начинает произносить слова свадебной клятвы, вспоминая слова неродного ему языка, на котором говорила Надя. Неважно, что свадьбы не было. Он готов приносить клятву верности Наде снова и снова.
Подъехать к главному входу не получилось. Неподалеку начиналась существенная пробка, и мы решили пройтись пешком по тротуару, тем более что вечеринка уже пятнадцать минут как началась. Я запрокинула голову, пытаясь рассмотреть нужный нам сто второй этаж.
— Хочешь подняться наверх пешком? — внезапно спросил Вацлав.
Я в изумлении округлила глаза:
— Ты шутишь?
— А что, слабо? — поддразнил меня он. — Всего каких-то тысяча восемьсот шестьдесят ступеней — и мы наверху. Между прочим, здесь ежегодно проводятся соревнования по бегу на верхний этаж. Рекорд — десять минут.
Я с сомнением посмотрела вверх — крыша здания снизу даже не просматривалась — и категорично покачала головой.
— Как-нибудь в другой раз.
Не в этом платье, которое узковато мне в талии (невеста Криса, видно, совсем была дюймовочкой), и не в этих туфлях на полразмера меньше.
У входа тянулась большая очередь туристов. Я слышала, как люди возмущаются, что вторая смотровая площадка закрыта на частное обслуживание. На нас, разодетых как для красной ковровой дорожки, взглянули кто с любопытством, кто с завистью, кто с осуждением. Но тут внимание толпы привлекла остановившаяся у входа машина.
— Смотрите, Джастин Тимберлейк! — в восхищении вскрикнула девочка-подросток и вскинула свою мыльницу, торопясь поймать кумира в объектив.
— Наверное, на ту самую закрытую вечеринку, — с придыханием добавила ее соседка по очереди.
Джастин, если это был он, исчез за дверями, и мы прибавили шагу. Находиться в легкой одежде на февральском сквозняке было не очень приятно.
Войдя внутрь, мы попали в большой, залитый светом холл, занимавший в высоту не меньше трех этажей. Я засмотрелась на панно с изображениями семи чудес света — к общеизвестным египетским пирамидам, висячим садам Семирамиды, статуе Зевса, Колоссу Родосскому, Александрийскому маяку, Мавзолею в Галикарнасе и храму Артемиды было добавлено изображение здания, в котором мы находились. Да уж, самомнение у американцев — обзавидуешься!
