Если один уйдет (ЛП) - Толер Б. Н. (читать книги .TXT, .FB2) 📗

Когда мы без предупреждения появляемся возле их дома поздним вечером, Мерсеры, не задумываясь, приглашают нас войти, хотя миссис Мерсер уже в своей хлопковой ночнушке и в халате, готовая отправиться спать.

Они приглашают нас пройти в гостиную, и миссис Мерсер собирается угостить нас кофе, хотя мы настаиваем, чтобы она не беспокоилась. Пока она занимается приготовлением кофе, мистер Мерсер перекидывается парой слов с Джорджем, и Джордж изо всех сил старается быть вежливым, хотя пребывает в замешательстве.

Мэгги молча и терпеливо стоит за спиной отца, но в итоге не выдерживает и спрашивает:

— Я помню, что мне не следует разговаривать с тобой в их присутствии, но ты пришла сюда ради меня?

Я киваю в ответ. Когда все мы пьем кофе с печеньем — Боже, благослови миссис Мерсер, она не может позволить гостю сидеть за столом без угощения или напитка — я прочищаю горло и начинаю объяснять, каким даром обладаю, и сообщаю, что могу видеть их Мэгги. Миссис Мерсер сразу же разражается слезами, когда я повторяю то, что Мэгги просит меня сказать им, то, что известно только им одним. Мистер Мерсер кладет руку жене на плечо, его лицо ничего не выражает и невозможно понять, что он чувствует.

Джордж сидит тихо, пытаясь понять происходящее, но когда я встаю, он тоже встает.

— Могу я пройти в ее комнату? Она просит меня об этом. Есть что-то, что она хочет, чтобы я нашла для вас.

Мистер Мерсер кивает, и мы с Мэгги идем впереди, а они все следом за нами. Когда мы оказываемся в ее комнате, Мэгги показывает на шкаф и просит открыть его. Внутри по-прежнему висит ее одежда — полагаю, в том же порядке, как она оставила ее.

— Накануне смерти я надевала куртку. Цепочка, о которой тебе говорила мама, в кармане. Вон в той, в голубой, — и Мэгги показывает пальцем на голубую крутку.

Запустив руку в карман, я нащупываю цепочку и вытаскиваю ее. Миссис Мерсер распахивает глаза, а мистер Мерсер спотыкается. Джордж поддерживает его и помогает ему сесть на кровать, чтобы прийти в себя.

— Мэгги говорит, что цепочка порвалась, и она засунула ее в карман, собираясь показать вам, но она неважно себя чувствовала и забыла, — я аккуратно кладу крестик и цепочку в руку миссис Мерсер, пока она всхлипывает. Затем я передаю им прощальные слова Мэгги. Я повторяю ее слова благодарности и выражения любви, пока Мерсеры тихо всхлипывают, вслушиваясь в каждое мое слово.

— Она дождется, пока мы с Джорджем не уйдем, и останется еще ненадолго, чтобы вы могли попрощаться с ней, но затем она тоже уйдет.

— Куда? — спрашивает Джордж. — Куда она уйдет?

Я сочувственно пожимаю плечами. Я сама бы хотела знать ответ на этот вопрос.

— Туда, куда уходят все после перехода.

Мы прощаемся с Мерсерами, которые крепко обнимают меня и без конца благодарят. Перед самым уходом мистер Мерсер возвращает мне мою цепочку и смотрит на меня покрасневшими припухшими глазами.

— Она твоя, девочка моя, — говорит он мне.

— Нет, сэр. Я все еще должна вам денег, — отказываюсь я, пытаясь вернуть ему свою цепочку.

— Нет, ты ничего нам не должна. Ты подарила нам покой, и мы всегда будем должны тебе за это.

— Вы ничего мне не должны, сэр. Вы помогли мне в одну из самых холодных и мрачных ночей в моей жизни, и я никогда не смогу отблагодарить вас за это.

Он грустно улыбается.

— Я знаю хороший способ. Приходи к нам поужинать снова. Нам нравится твое общество, — затем он переводит взгляд на Джорджа. — Ты тоже, сынок. Будем рады тебе в любое время.

— Вполне вероятно, что завтра я уеду домой, — сообщаю я, не глядя на Джорджа, чтобы узнать, как он отреагирует. Если ему все равно, мне будет только больнее, а сейчас я и так испытываю только боль.

Я обещаю Мерсерам, что не уеду из города, не попрощавшись, а затем мы с Джорджем уходим. В тишине он отвозит меня обратно в мотель. Мне хочется разузнать у него, что он думает по поводу увиденного, видит ли он теперь правду, чувствует ли ее? Но молчу.

Я решаю дать ему возможность обдумать все, а когда он будет готов — если он вообще когда-либо будет готов — он сможет спросить меня о чем угодно. Когда Джордж останавливается напротив моей комнаты, он смотрит прямо перед собой, отказываясь смотреть на меня.

Справа от меня припаркована машина Снайпера. Он сказал мне, что оставит ее, а домой его отвезет Анна, когда они закроют ресторан. Снайпер не хочет, чтобы я оставалась без средства передвижения, особенно принимая во внимание, что мой отец оказался таким козлом, что продал мою машину. Не могу с ним не согласиться.

Я понимаю, что, возможно, это последний раз, когда я вижу Джорджа МакДермотта, человека, чья душа так идеально подходит моей. Моему сердцу хочется умереть от этой мысли, но я сделала все, что могла. Тот факт, что я могу видеть мертвых, а его брат привел меня сюда, чтобы я могла спасти его, может показаться нереальным. Я понимаю это, некоторым людям трудно поверить в такое. Но если Джордж любит меня — по-настоящему любит — неужели глупо надеяться на то, что он проявит немножко слепой веры?

Секунды перетекают одна в другую; краткие вспышки времени. Тем не менее, они могут оказывать кардинальное влияние на наши жизни. Или же мы хватаем их и используем в своих целях, или же просто отпускаем.

Полагаю, сейчас мы упустили момент, оставив при себе только сожаление — самое сильное чувство, которое никогда не покидает нас. И в этот момент я знаю, что должна предпринять последнюю попытку достучаться до Джорджа, или буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Особо не раздумывая, я быстро перелезаю на его сиденье и сажусь ему на колени, обхватываю его лицо ладонями и вынуждаю посмотреть на меня. Джордж удивлен, но не отталкивает меня, вместо этого робко кладет руки мне на бедра. Во рту у меня пересыхает, пока я смотрю на него, желая, чтобы он увидел меня, понял правду.

Мне хочется сказать ему тысячу слов, мне так многое хочется попытаться ему объяснить, но боюсь, что я просто впустую потрачу силы. Расстегнув цепочку, которую брат подарил мне много лет назад, я надеваю ее Джорджу на шею.

— Аксель подарил мне его в последнее Рождество, когда был жив, — рассказываю я, поглаживая пальцами крестик. — С тех пор я носила его каждый день, пока в тот первый вечер, когда приехала сюда, не отдала мистеру Мерсеру в качестве залога, пока не верну ему деньги. Я хочу, чтобы он был у тебя.

— Шарлотта, я не могу...

— Просто возьми его. Пожалуйста. Я хочу дать тебе что-то, одно из своих сокровищ в этой жизни, — затем я нагибаюсь и нежно прижимаюсь к его губам. Поцелуй начинается мягко, но затем углубляется, пока я стараюсь выразить свое отчаяние, потребность того, чтобы он принял мой подарок, принял меня.

Поначалу он не отвечает, и все внутри меня увядает, но спустя мгновенье он зарывается пальцами в мои волосы и его язык проскальзывает мне в рот, распаляя пожар. Мои внутренности пылают от желания и страха, но я абстрагируюсь от всего этого, и когда понимаю, что не могу целовать его дольше, иначе уничтожу сама себя, я отстраняюсь и встречаюсь со взглядом его темных глаз.

— Я люблю тебя, Джордж МакДермотт, — шепотом признаюсь я, и мой голос надламывается, пока я стараюсь не расплакаться. — И если этого недостаточно, если ты считаешь меня чокнутой или аферисткой, или что ты там еще обо мне думаешь, надеюсь, что, когда уеду, у меня получится не забыть, что я испытываю к тебе. Хочу помнить, что я люблю тебя, и что ты потрясающий мужчина. Может быть, ты сломлен, но и я тоже. То, что мы сломлены, не означает, что мы хуже других, это означает, что мы любили кого-то так сильно, что потеря любимых для нас равнозначна потере частицы себя. Я не хочу терять и тебя тоже, — говорю я выразительно, надеясь выразить ему, как важно, чтобы он понял это.

— Даже если ты считаешь, что я мошенница, надеюсь, что ты поговоришь с ним и скажешь ему «прощай». Он услышит тебя, — я еще раз нежно его целую, позволяя губам задержаться чуть дольше положенного, затем слезаю с него и выскакиваю из машины. Он ждет, пока я не захожу в свой номер, а затем уезжает. Я же залезаю в кровать и плачу, а Айк сидит рядом со мной и пытается утешить меня.