Кровавая одержимость (ЛП) - Доун Тесса (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
— Медсестра Кейгена сейчас на веранде с Рамзи. Она поддерживает ее в состоянии сна, а Рамзи заботится о ее… комфорте.
Наполеан знал, что Киопори имела в виду обязанность мужчины вампира — обычно супруга — помогать жене во время беременности. Для того, чтобы обеспечить полный комфорт, мужчины забирали себе все ощущения во время чрезвычайно короткой, но напряженной сорока восьми часовой беременности. При обычных обстоятельствах Наполеан сделал бы то же самое, но он пребывал в ловушке между мирами, борясь за то, чтобы вернуться в собственное тело.
Киопори нервным жестом откинула свои густые распущенные волосы.
— Маркус тоже поделился ядом. Мы хотели, чтобы в комнате было темно и тихо. Спокойно для ребенка.
Наполеан проглотил проклятие. Это он должен был быть здесь, помогать Брук… во всем.
— Она все это время была без сознания? — спросил он.
Джослин покачала головой.
— Нет. Она приходила в себя, а затем снова отключалась. Она осознает, что происходит.
Она встретилась взглядом с Наполеаном, и он понял, что женщина придержала язык из большого уважения и, возможно, немного из страха. В любом случае, ее мысли было не трудно прочитать. Хотя именно Адемордна был тем, кто… изнасиловал… Брук, одна мысль о том, что такие страдания причинили руки грозного лидера, была непостижима. Как женщина, она была просто потрясена одержимостью мужчины и насилием над Брук.
Наполеан собрался с духом и подошел с другой стороны кровати. Он внимательно осмотрел Брук и его душа затрепетала. Женщины проделали невероятную работу, залечивая ее травмы. За последние сорок восемь часов ее кости срослись, порезы затянулись, а колотые раны закрылись, но следы борьбы все еще виднелись на коже. Едва заметные остатки ран и бледные синяки напоминали всем окружающим о жестоком пленении.
Наполеан сдержал гнев и постарался, чтобы его голос прозвучал бесстрастно.
— Оставьте нас.
Женщины слегка опешили, и он тут же пожалел о своем резком тоне. По правде говоря, он хотел узнать о психическом здоровье Брук, спросить о ее душевном состоянии. Он от всего сердца хотел поблагодарить обеих женщин за такую нежную заботу о его судьбе, но пока не мог выразить это вслух. Он просто не был уверен, что сможет сдержаться и, как суверенный правитель дома Джейдона, не мог себе позволить потерять контроль перед людьми. Им нужно было, чтобы он был их опорой — внушал постоянную уверенность в этом нестабильном мире — и Брук тоже понадобится его сила, чтобы пройти через предстоящее.
— Да, милорд, — наконец прошептала Киопори.
— Без проблем, — Джослин встала.
Наполеан покачал головой.
— Не уходите далеко. Время приближается. Менее чем… — он заколебался.
Вот черт, сколько осталось времени? Он должен был знать. Он бы знал, если бы присутствовал при зачатии.
Киопори, казалось, почувствовала его замешательство.
— Не больше, чем полчаса, милорд.
Все глаза обратились на выпуклый живот Брук, который отчетливо виднелся под мягким шелковым платьем. Если бы в этот момент в комнате кто-то уронил булавку, то это прозвучало бы как взрыв гранаты.
Казалось, Киопори тщательно подбирала слова, прежде чем продолжить.
— Я бы никогда не посмела поставить под сомнение вашу мудрость, Наполеан. Но думаю, что для нее будет лучше, если во время родов мы с Джослин будем находиться здесь.
Наполеан выдохнул и покрутил шеей, снимая напряжение. Он приподнял подбородок.
— Брук увидела и пережила слишком многое. Я не позволю ей страдать еще и от жертвоприношения. Когда придет время, я призову моих сыновей, пока она будет спать. Маркус заберет темного в «Зал жертвоприношений» и подождет меня. После этого мы вместе встретим нашего истинного сына.
Киопори подняла подбородок и прочистила горло.
— Пожалуйста, пересмотрите ваше решение, Наполеан.
Он изучающе посмотрел на нее. В глазах женщины не было ничего резкого или осуждающего, только сострадание. Джослин выглядела так же.
— Я не хочу ослушаться вашего приказа, но это действительно трудно… жертвоприношение… ужасающий момент для каждого человека, Наполеан. Учтите, у вас были тысячи лет, чтобы понять проклятие, осознать, каким настоящим злом является и насколько опасным может стать темный ребенок. У вас были столетия, чтобы принять тот факт, что не существует абсолютно никакого выбора в этом вопросе, но мы не располагаем достаточным количеством времени для осознания этого. Такой магии не существует в человеческом мире. И я не знаю, сможет ли Брук простить вас, если не увидит все своими глазами. Может быть… по крайней мере… просто посоветуйтесь с ней.
Наполеан сцепил руки, выгнул пальцы и хрустнул костяшками.
— Я не хочу ничего отнимать у Брук, — Он задумался над тем, насколько его внешний вид соответствовал усталому голосу. — Я просто хочу избавить ее от новой боли.
Киопори понимающе кивнула, схватила Джослин за предплечье и подтолкнула к двери.
— Вы примете самое верное решение, милорд, — Она сочувственно улыбнулась. — Мы будем рядом, если понадобимся.
Наполеан вежливо склонил голову.
— Позовите Маркуса, — сказал он. — Так или иначе, мне кто-нибудь понадобится, чтобы сразу забрал темного, пока я не смогу… позаботиться о том, что должно быть сделано.
Киопори кивнула.
— Отлично.
Джослин нервно постучала ногой по полу, а затем тоже вышла.
* * *
Пока Брук спала, Наполеан провел подушечками пальцев по ее коже. Он запоминал каждый синяк, заново переживал каждую травму, используя свои обостренные чувства, чтобы воссоздать каждый отпечатанный в клетках момент.
Он должен был знать, что перенесло ее тело.
И хотя он сберег ее душу, охраняя разум от малейшего осознания творившейся жестокости, это его тело, кулаки и мужское достоинство осквернили ее… Поэтому он хотел знать все, что произошло. Каждую деталь.
Он должен был почувствовать всю боль, потому что это его тело причинило ее.
Он должен был испытать весь ужас, потому что кому-то следовало это сделать.
Он должен был пережить каждый момент, чтобы восстановить баланс и остаться верным своему глубоко укоренившемуся чувству справедливости.
Осторожно, словно с благоговением, Наполеан вылечил оставшиеся синяки и раны при помощи своего яда, на ходу забирая энергетические вибрации каждого акта насилия в свои мышцы, кожу и ткани. Навеки удаляя все случившееся из памяти Брук, даже на молекулярном уровне. Его глаза несколько раз затуманивались, но он отказывался плакать. Наполеан был слишком могущественным созданием, и такие глубокие эмоции могли иметь серьезные последствия. Земля могла ответить ураганами, каких в долине никто не видывал.
Поэтому он контролировал свое дыхание, — медленно втягивая воздух, а затем осторожно выдыхая, — когда приступил к исцелению всех травм, оставшихся на теле его судьбы. Когда он удостоверился, что тело вернулось к идеальному состоянию, вампир нежно поцеловал ее в лоб и прошептал на ухо команду проснуться.
Веки Брук дрогнули, запорхали подобно крыльям бабочки, а затем в потрясающей синеве ее глаз наконец-то появилось осознание.
— Наполеан? — Она попыталась заговорить, но ее голос был хриплым.
Он улыбнулся, ничего не мог с собой поделать. Ситуация была тяжелой, но звук ее голоса, одно ее присутствие в комнате, было подобно лучам солнца, пробившимся сквозь облака после сильного шторма. Она излучала красоту. Она сулила надежду.
— Да, — прошептал он, поудобнее устраиваясь на кровати, чтобы оказаться к ней лицом к лицу. Он нежно погладил ее по щеке кончиками пальцев, ни на мгновение не отводя взгляда. — Как ты себя чувствуешь?
Она сглотнула и потянулась к горлу.
— Хорошо, физически. Но это… — Она посмотрела на свой живот и глаза выдали ее страх. — Я до смерти боюсь.
Наполеан наклонился вперед. Он протянул руку, собираясь положить ее на выступающий живот, но потом заколебался.
— Можно?
