Носящая Лжепечать (СИ) - Захарова Татьяна Александровна (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
- Прости...
- Тебе не за что просить прощение... Я знал, что так и будет. - Максим горько улыбнулся. Но я как будто не слышала его.
- Это сильнее меня. Вот интересно, почему мы выбираем не тех, кто этого больше достоин?
- Виктор достоин, - возразил Максим глухо. И прежде чем я вновь начала рассуждения, твердо сказал. - Алеся, я знал, что так и будет! Ещё пять лет назад я знал, что вы будете вместе...
- Что?! - встрепенулась я, уставившись на него.
Глава 21
Глава 21
Итак, выбрали, и что дальше?
Максим молча смотрел на меня, как будто собираясь с мыслями. А я просто ждала, пытаясь осмыслить сказанное. И неожиданно меня осенило.
- Пять лет назад? - повторила я растерянно, а Максим уже кивал подтверждая мою догадку. - Когда я получила ЛжеПечать?..- и замолчала, ожидая его рассказа. И Максим подчинился моему желанию. Знал, что сейчас я не отступлю.
- Помнишь, когда ты увидела Витю в тюрьме, он показался тебе знакомым?.. - спросил Олайе. Я кивнула, пожав плечами. - Честно говоря, это нонсенс. По сути ты не смогла бы его вспомнить, даже если бы очень захотела, вообще никак.
- Таблетка, стирающая память?
- Да, она, - он кивнул и с тяжелым вздохом продолжил. - Вы познакомились в клинике, он пришел для «опечатывания» часом позже тебя. И пока тебе заканчивали наносить ЛжеПечать, а он ждал своей очереди, вы и разговорились. Ты ему понравилась, а вот твои чувства... У людей есть такое понятие: любовь с первого взгляда. Я не верил в это явление, пока не ощутил твои эмоции. Такие яркие, такие завораживающие. А самое интересное, что внешне ты старалась их не проявлять, так что Виктор ничего не заметил. Вы ещё долго общались вечером, а утром расстались. Когда я спросил его, будет ли он работать на Подполье, он не задумываясь согласился. Но спустя минуту спросил про тебя. Я ответил честно, Витя просто кивнул. Потом началась эта кутерьма с подземельем, аресты, облавы, проверки Печатей. Пару месяцев он вспоминал тебя, но... В тюрьме ты тоже показалась ему странно знакомой. Но за эти годы ты изменилась, не только внешне, но и внутренне. Он помнил тебя испуганной девчонкой с короткими темно русыми волосами, А увидел спокойную, уверенную женщину, которая даже оказавшись в такой ситуации сохранила трезвую голову. Но более всего его удивило твое участие: ты так искренне переживала за него, но при этом сама находилась в ужасном положении. Именно это и заставило его подумать, что ты шпионка. Ну не может нормальный человек беспокоиться о другом, когда он сам в полном дерьме. - он замолчал, давая время мне обдумать его слова.
А я вспоминала события пятилетней давности. А ведь после опечатывания, я как-то резко забыла свою первую любовь, тогда я подумала, что это последствия нанесения ЛжеПечати. В тот период у меня возникло куча других проблем, чтобы задуматься о странном охлаждении к Саше. Да и после меня как-то не тянуло особо к мужчинам, не то чтобы я совсем перестала обращать внимания на них, но все же... Никто не западал мне в душу. А пару месяцев назад я вновь встретила Витю. Стоп! Но тогда почему мои чувства к нему...
- Но почему я вновь не влюбилась в него сразу, как увидела? Если исходить из твоего рассказа мои чувства должны были опять «вспыхнуть»! - Максим как-то странно улыбнулся: и криво, и грустно, и как отец несмышленому ребенку.
- Ты не давала им «вспыхнуть», - тихо сказал Максим. Его рука сжала мою чуть сильнее. - Говорю же, ты изменилась... Ты так привыкла сдерживать чувства за эти пять лет, что даже сейчас не даешь себе волю. Но вспомни моменты, когда ты отпускала контроль... Ураган эмоций: и ярость, и желание, и раздражение, и обида, и даже ревность, чего только не было... хмм, безразличия точно не было...
- Значит... все эти метания между ним и тобой, и это желание перестать думать о нем... и... всё...
- Всё было зря. - твердо закончил он, отпуская мою руку и отворачиваясь. Неужели Максим все же понял, что я пыталась заставить себя полюбить его?.. Господи, только не это! Ведь я не из жалости... просто, он лучше, он... Другой, совсем другой. Он ставит мои желания выше своих, он... - Прекрати! - неожиданно яростно сказал он, резко поворачиваясь ко мне. Он сжал мои плечи, притягивая к себе. Мы смотрели друг другу в глаза, когда он неожиданно приблизился и яростно поцеловал. Я не сопротивлялась, даже попыталась ответить. Но опять это ощущение неправильности накрыло меня с головой. Я старалась его подавить, и у меня это даже стало получаться, когда Олайе сам отстранился. - Теперь понимаешь?.. Я ведь все чувствую... Ты можешь обмануть себя, но не меня. - Я опустила взгляд, пряча растерянность. И неожиданно всхлипнув (даже для себя), кинулась ему на шею и уткнулась в его плечо. Нет, я не плакала, и да, мне все равно надо было успокоиться. Максим осторожно провел рукой по моим волосам, обнимая меня одной рукой. Несколько минут мы провели в полной тишине. Собравшись с мыслями, я осторожно спросила.
- Но почему вы мне не рассказали об этой встрече пятилетней давности? - почувствовала, как замер Максим, но взгляд поднимать не стала.
- Виктор... он, кстати, вспомнил тебя уже на следующий день после вашего побега и без моих подсказок. Что он мог тебе рассказать? Что пять лет назад вы познакомились и проговорили весь день?.. Витя не видел в этом смысла...
- А почему ты промолчал?.. - я все же подняла взгляд. Максим не стал отводить глаза, только горько улыбнулся.
- Я не идеален... У людей есть фраза: надежда умирает последней. Вот сегодня моя надежда умерла. - выдохнул он. Пояснений не потребовалось. Все это время Максим желал, чтобы мои чувства к Виктору исчезли... И ведь он никогда даже не заикался о той встрече. Говорил, что нас с Витей тянет друг к другу и т.д. и т.п. А о моей «влюбленности» пятилетней давности не упоминал. Осуждала я его? Нет! Даже где-то понимала... Знай я это раньше, давно бы была с Витей, а не бросала бы все силы на то, чтобы погасить это «притяжение». Максим усмехнулся и после небольшого колебания спросил. - Тебе сказать, где его комната?
- Ну уж нет... К нему я не побегу, - я искренне возмутилась, скрестив руки на груди. Он ещё должен ответить и за Мату Хари, и за дуру...
- Не злись на него. Он сильно перенервничал за последние дни. Извел и себя и других беспокойством о тебе... А когда узнал, что ему запрещено покидать Подземелье... Уфффф, ты бы это видела?! - Максим говорил обыденным тоном, и, вообще, старался казаться беспечным, но в глубине его глаз (я все же научилась понимать выражение в фиолетовом взгляде) я видела горечь.
- Прости. - прошептала я опять и сама поцеловала его. Нежно, медленно, с какой-то грустью, я просила прощение за «нелюбовь». И он отвечал на поцелуй, понимая и принимая меня такой, какая я есть.
Потом мы долго стояли, обнявшись. И опять он прервал молчание.
- Вера тебе говорила: диамонги не знают, что такое любовь. Не понимают смысла этого слова и неогуманоиды... Мы видим в воспоминаниях человеческой половины это чувство, но понять не в силах... Так что, наверное, я первый кто это испытал. За одно это я должен быть тебе благодарным.
Я только улыбнулась в ответ. Спасибо, что не стал говорить эти три слова. Иначе бы это стало невыносимым.
Максим поспешил сменить тему разговора. Рассказал о диверсии в лаборатории «ИнПланетТехнолоджи», о том, как «информатор» сообщил о планируемом аресте, и Максим сразу позвонил мне на работу. Как он ждал звонка от Степы или Хакера, а позвонила я. Даже немного рассказал о Малом Совете. И я не выдержала.
- Максим, а зачем тебе все это? Почему ты решил организовать Сопротивление? Зачем изобрел ЛжеПечать? И как? Ведь для этого нужно понимать принцип нанесения настоящей Печати.
- Как всегда: правильные вопросы! Слишком правильные... - Максим внимательно посмотрел в мои глаза. И все же ответил. - Ответ знают немногие, поэтому не стоит распространяться. - и после паузы его признание. - Я просто пытаюсь исправить то, что натворил. У вас есть выражение «отмаливать грехи», примерно это я и делаю... Я один из трех ученых, что изобрели Печать Ветра. - Я замерла, не в силах поверить в услышанное. Спустя минуту я стала вырываться из его объятий. Ведь это он повинен во всем! Во всем!!! Если бы не эта печать... Максим удержал меня и, обхватив руками, не давал возможности освободиться. Несколько минут бесполезной борьбы, и его шепот. - Не осуждай меня! Не стоит! Я сам себя осуждаю гораздо сильнее. Единственное, что могу сказать в оправдание: мы не знали, что творим. Я думал, что это способ исправления преступников...Я был уверен, что это делалось для их возврата в цивилизованное общество. В тот момент когда я понял, что на Печать Ветра хотят обязать все человечество... В тот момент и возникло Сопротивление. Я не знаю зачем, не знаю почему, просто пытаюсь исправить сотворенное.
